Самый лучший коммунист. Том второй - Павел Смолин
Приятно, конечно, но есть нюансы — например, сопротивление тех самых «нигеров», которые праздношатание очень любят. Ну Африка, блин, с ней просто не бывает, но Танзания по сравнению с другими местами нынче самая настоящая конфетка — товарищи с самодеятельностью «правящих нигеров» с приходом Андропова мириться перестали, и условия выкатывают очень простые: либо делаешь, что говорят, либо с тобой и всеми тебой любимыми неграми произойдет что-то очень плохое. Где-то вождей образцово-показательно уже поменяли самым кровавым и ужасающим способом, подав пример остальным. Судя по Танзании — работает.
А вот Уганду проворонили — эксцентричный дяденька Дада Уме Иди Амин, как и в прошлой реальности, провернул государственный переворот и теперь строит нормальный африканский национализм. Советский Союз ему в этом зачем-то помогает поставками оружия. Не благотворительно, по бартеру, но выгоды там и с лупой не сыскать. Товарищи из Кремля сильно удивили, ответив на посланную им записку с просьбой разобраться вежливым, но непреклонным «не лезь». Они и понятно — геополитика тоже часть природы, и пустоты не терпит — сольем Иди Амина мы, его подхватят капиталисты, и Уганда будет для нас надолго потеряна. Но она же и так потеряна — Иди Амина быстро не сковырнешь, какао у него мало, так нахрена в черную дыру прибавочную стоимость сливать? Скоро, кстати, кофе подорожает — в Бразилии плантации сократят. Вот кофе в Уганде есть, но Иди Амин же его тоже с наценкой продавать будет, как и все остальные. Ну какой смысл? Совсем скоро гражданин Амин начнет эпатировать мировое сообщество заявлениями формата: «Ошибка Гитлера в том, что он убил недостаточно евреев». Нет уж, пусть капиталисты с этим дебилом возятся. Ладно, это до возвращения домой отложим, а пока пристегиваем ремень и приземляемся.
Ух, толпа! Можно поюродствовать — мол делегацию встречают, но плакаты и факты говорят об обратном: спортсмены же в Мюнхене, а на плакатах многочисленные заверения немецких фанатов в большой и светлой любви лично ко мне.
— Shi-i-i-t! — синхронно прокомментировали столпотворение негры.
На обратном пути три концерта в ГДР дам — один бесплатный, собственно в Берлине, и два нормальных, в Лейпциге и Карл-Маркс-Штадте (в девичестве — Хемниц). Два дня назад билеты в продажу поступили, и уже через три часа их было не достать. Приятно!
Спустившись по трапу, я отправил Джима и Тайрона грузиться в транспорт — нафиг лучшей половине Германии рэпер из гетто? Они его и знают-то только косвенно, как «сережаассоциированного». Но на концертах мы с Джимом споем две совместные песни, может и пробудится интерес.
Добравшись до сдерживающего толпу ограждения — заборчики по пояс и много полицейских — принялся улыбаться, пожимать руки и раздавать автографы, параллельно отвечая журналистам:
— В вашей замечательной стране я проездом, но после Олимпиады задержусь подольше.
— На вражескую территорию еду в качестве главы комсомольской делегации — должностные обязанности сильнее личных предпочтений.
— Семья чувствует себя замечательно, спасибо за такой хороший вопрос.
— Ольга поправится, но потеряла легкое. Вчера был у нее в больнице — идет на поправку, сохраняет оптимизм, твердо настроена и дальше приносить пользу мировому рабочему классу — через работу в ВЛКСМ и вступление в Партию.
Ей углы срезать особо нельзя — она же обычная, пусть и умная да разумная, девочка, но через пятилетку я планирую ее видеть в Канцелярии ВЛКСМ как минимум кандидатом в ЦК.
Покинув аэропорт на машине, добрались до вокзала и на поезде отправились на Запад. Берлинская стена с прошлого моего визита претерпела изменения: раньше народ бежал в ФРГ, поэтому восточная сторона стены навевала грусть вышками, пулеметами и патрулями с собаками. Теперь все это с западной стороны, а с восточной — в основном легковооруженные полицейские и симпатичные будки с ехидными табличками: «Помощь переселенцам». Почти не используются — до них попробуй доберись, через стену-то, но в качестве вызывающей зубовный скрежет у врагов «инсталляции» годится. Основной поток «беженцев» представляет собой либо невозвращенцев, либо родственников граждан ГДР — такие почти кончились, потому что давно в социализм сбежали — либо нарушителей границ в других местах: стена же не по всей Германии тянется. «Нарушителей» сажают на месячный карантин — вполне достаточно для проверки по «базам данных», а потом выдают ГДРовские документы. Поражение в правах имеется — госдолжности первому поколению мигрантов занимать нельзя, но их детям уже никаких препятствий не чинят — все, как у нас.
Поезд покинул вокзал, и я начал ловить флешбеки: от вокзала и до самой границы с ФРГ вдоль путей выстроились немцы. Вот это я понимаю культ личности! Высовываемся в окно, улыбаемся и машем. На границе поезд остановился, и по вагонам прошлись псы кровавого ФРГшного режима, со лживыми улыбками на рожах проверяя документы и сверяясь со списками. Далее потянулась приграничная зона, после которой вдоль путей снова обнаружились немцы, но уже ФРГшные. Ничего, товарищи, потерпите еще немного — скоро (по историческим меркам) освободим вас, уже не от Гитлера, а от капитализма — он, при всей ненависти к усатой гниде, гораздо страшнее.
Глава 3
Официального названия для Олимпийского комплекса не существует, но для простоты сами немцы используют термин «Олимпиапарк». Состоит он из четырех отдельных подобластей: Олимпийская зона, где расположены главный стадион, Олимпийский зал — тоже типа стадиона — Водный центр, Олимпийский ивент-холл и Олимпийская башня — отсюда будут транслировать теле- и радиосигналы. Вторая область — Олимпийская деревня из двух частей: мужской и женской. Третья — Олимпия-Прессештадт, кусочек Мюнхена с магазинами и жилыми помещениями для работников СМИ. Последняя область — Олимпийский парк, там есть холм и озеро. Может погуляем, если время останется.
Олимпийскую деревню немцы отгрохали по этим временам прикольную: нашему взгляду предстали окруженные панельными многоэтажками одноэтажные бетонные домики с неправильной формы, напоминающими запчасти конструктора, декоративными элементами на крышах. Сами мелкие домики разбиты на сектора, и, в зависимости от страны-участницы, тематически украшены: для Японии, например, выбрали поднимающееся из-за гор солнце. Ух, народу сколько!
Нам с товарищами в маленьких домиках жить не придется — с точки зрения безопасности они совершенно никчемны, поэтому заселились в многоэтажку. Не Конноллистрассе, 31, где в моей реальности и начался теракт, а в соседний — в тридцать первом живут капиталисты, а сюда сгрузили СССР и кусочек соцблока. Хорошо, когда вокруг свои! В фойе,
