Civilization - Виктор Коллингвуд
— А мне показалось, что перед толчком за окном потемнело, — сообщил Валериан, совсем еще юный племянник хозяев.
Наконец нас позвали за стол.
— Пожалуйте, борщ, жаркое!
Борщ оказался очень густым — в нём буквально «стояла ложка», и неимоверно вкусным. Не знал, что это блюдо можно готовить без свеклы, зато с салом и алычой! Немного придя в себя, я наконец-то смог рассмотреть моих тверских товарищей по несчастью.
Виктор — крепкий мужчина примерно моих лет, с черной, чуть вьющейся бородой и добрыми улыбчивыми глазами, производил впечатление спокойного, вдумчивого и надежного главы семьи. Юлия была, наверное, его ровесницей или что-то около того — светло-русая женщина с приятным лицом и хорошей фигурой. Дочке на вид было лет 7–8, симпатичный ребенок, наверное, будет красивой. Она, наконец, успокоилась и согласилась поесть, шмыгая носом и озираясь вокруг красными от недавних слез глазами.
После обеда хозяйка пригласила нас пить чай «в залу».
Дом состоял, как видимо, из нескольких частей — самая старая была глинобитной мазанкой, к которой пристроили большую кирпичную пристройку, а с другой стороны — просторную веранду, где хозяева хотели было накрыть стол, но поднявшийся сильный ветер заставил нас вернуться внутрь.
В зале, находившемся как раз в старой глинобитной части дома, все было так, как и бывает в большинстве своем в южнорусских селениях — беленые стены, но не известкой, а какой-то белой глиной, на стенах старые фотографии мужчин в казачьей форме и женщин в деревенской одежде. Только один портрет выбивался из этого ряда — не фотография, а именно портрет мужчины пожилого возраста в полувоенном костюме, и явно не родственник хозяев.
Я спросил Марию Афанасьевну, чей это портрет.
— Государь император Александр VI, конечно — ответила она, — рисован с дагерротипа, снятого здесь, у нас, когда он проезжал в Невинномыск через Бичераховскую.
Я опешил. Никогда не считал себя знатоком отечественной истории, но хорошо помнил, что императоров с именем Александр в России было три — один воевал с Наполеоном, второй освободил крестьян, а третьего когда-то играл Михалков.
— Это когда же он правил? — поинтересовался я у хозяина, и получил обескураживающий ответ:
— Отчего же «правил»? Он и сейчас еще на троне!
— Император Александр VI?
— Да!
— А год сейчас какой?
— 1959! Восьмое ноября!
Виктор рядом со мною побледнел. Мы обреченно с ним переглянулись, читая в глазах друг у друга один и тот же приговор… Все ясно, как божий день, но, черт возьми, как же трудно это осознать!
— Простите, Клим Егорович, — я говорил, тщательно подбирая слова, как будто шел по минному полю — а революции в 17-м году у вас тут, значит… не было?
— Ну как же, был такой эпизод, — откликнулся он, — но «революцией» это никто не называет… Жаль, не работает «комрето»* я бы вам подробно показал!
Из дальнейших его слов выяснилось, что жители станицы проживали совсем в другой реальности. И находимся мы не в Российской Федерации, а в Российской Империи. Страна, уроженцами которой были наши добрые хозяева, избежала знакомых мне основных исторических катаклизмов 20 века. Удивительно, но отмена крепостного права произошла тут много раньше, чем в моём мире, еще при Александре I Благословенном. Примерно с тех же пор страна является конституционной монархией, при том, что император формально остаётся «самодержцем».
Эта версия России не знала ни мировых войн, ни политического террора, — давным-давно Государственной Думой был объявлен полный нейтралитет в международных делах, и в 40-е годы мировым державам не удалось вовлечь Россию в войну Англии и Германии. Столицей России теперь был Екатеринбург — видно, опыт гражданской войны с неутихающими волнениями, атаманщиной и сепаратизмом в Сибири и на Дальнем Востоке не оставил новому правительству выбора.
Виктор и его семья выслушали этот исторический экскурс с открытым ртом, а я был несказанно рад тому, что хоть с кем-то мы изучали историю России по одним и тем же учебникам!
— Параллельный мир — наконец произнес он. Я только кивнул.
— Мы попали к вам откуда-то… из другого измерения, — объяснил я хозяевам. — Не знаю, что случилось, не понимаю, как, но у нас все было по-другому!
Мой долгий и сбивчивый рассказ о нашей с Виктором версии отечественной истории вызвал крайне недоумение. Мария Афанасьевна, по-моему, так и не поверила нам до конца. Наверное, на ее месте я бы тоже не поверил — слишком фантастично звучала история 20 века в нашем пересказе. Хорошо, что нас тут оказалось трое взрослых из «моей» реальности — а то бы я, пожалуй, сам стал сомневаться, не сошел ли с ума!
— И год у нас сейчас другой — 20**, декабрь! — добавил Виктор, в отчаянии вглядываясь в портрет «Александра 6-го»
— Это что получается, какая-то сила вытащила вас из вашего мира и перенесла к нам, вместе с куском тверского леса? — удивился юный Валериан. — Невероятно!
— Суди сам. Телевидения нет. Связи никакой нет. «Комрето» пропала. Ничего не слышно и в КВ, ни в УКВ диапазоне. Произошел какой-то страшный катаклизм! Тут никакие версии не следует сбрасывать со счета, даже самые фантастические, — резонно ответил Клим Егорович.
— Надо обозреть все окрестности, добраться до соседей. Тут рядом станица Богословская, может быть, хоть там связь есть.
На этом и порешили. Но, «человек предполагает, Бог располагает» — ночью поднялся ураганный ветер. Этот режущий вой за окнами и в дымовой трубе огромной печи не давал никаких шансов для сна. Стены дома стали угрожающе сотрясаться. Казалось, что великан бьет по дому гигантскими, с железнодорожный вагон, ватными кулаками! «Баммс!» — раздался звук бьющегося стекла. Большая ветка, брошенная порывом ветра, разбила одно из окон. Клим Егорович героически вышел на улицу и закрыл деревянные ставни, но, ветер уже гулял по всему дому, прорываясь сквозь разбитый стеклопакет.
— Давайте-ка спустимся в погреб. Береженого Бог бережет, — наконец решил хозяин. Сбежав по железной винтовой лестнице мы оказались в погребе — просторном помещением под домом, со стенами из какого-то местного камня. Несколько комнат включали мастерскую, винный погреб, холодильное помещение, где хранились бараньи туши, большой склад с яблоками и овощами, и «переднюю» с винтовой железной лестницей. Мария Афанасьевна и еще несколько человек, в том числе Виктор с Юлией и маленькой Алиной уже были здесь.
