Колдун 3 - Кай Вэрди
Боря снова допустил ошибку. Казаков, выматерившись и расшвыряв ногами его парашют, позвал Игоря и, сдав ему непутевого ученика, вместе с Костей рванул к самолету, в который уже забрались спортсмены.
Зрителей собралось довольно много. Все нетерпеливо ждали. Наконец с самолета одна за другой посыпались десять точек, которые вскоре, раскрыв купола, медленно стали опускаться на землю. Самолет сделал еще два круга, поднимаясь выше. От него отделились две крохотных фигурки и устремились к земле. Они кувыркались, то замедляли свое падение, то, наоборот, ускоряли его, приближаясь друг к другу и в следующий миг отлетая. Казалось, эти фигурки танцуют в воздухе какой-то волшебный, завораживающий танец.
Одновременно над обоими метнулись вверх две нити, раскрываясь в белые купола и замедляя, практически останавливая их падение, точно ставя точку в волшебном танце. Но лишь на пару секунд. Через один восторженный вдох белоснежные купола рванули вверх, сминаясь и теряя форму, а фигурки снова устремились к земле, сблизившись и резко оттолкнувшись друг от друга, словно замерли, повиснув под куполами запасных парашютов.
Вздох облегчения, вырвавшийся одновременно у всех зрителей, неотрывно следящих за полетом, как будто был услышан, и купола начали вращаться друг относительно друга, танцуя свой волшебный медленный танец. Вот они сместились влево, описали круг, поплыли вправо…
Земля приближалась. Лена, крепко вцепившись в Мишкину руку, не отрывая глаз следила за приземлявшимися фигурками. А Мишка буквально упивался вливавшимися в него эмоциями девушки. Давно, очень давно он не ощущал таких чистых, искрящихся чувств. Такого детского восхищения, восторга, радости и зависти. Но зависти чистой, светлой, доброй и тоже какой-то детской. Он купался в ее эмоциях, удивляясь, как в этой девчонке могут сплетаться одновременно стальной стержень воли и вот эта детская… не наивность, нет. Умение видеть мир глазами ребенка: ярким, удивительным, полным чудес и новых открытий.
— Я тоже так хочу! — тихо выдохнула девушка, все еще мечтательно глядя в небо.
— Завтра и мы попробуем, что это такое — летать, — улыбнулся ей Мишка. — Поехали домой, Лен. Завтра с утра на учебу.
Нехотя девушка перевела взгляд на Мишку и кивнула.
— Завтра, — прошептала она и, выдернув свою руку из его руки, бросилась бежать. — Догоняй! — смеясь, прокричала она Мишке.
Глава 3
Выскочив на порожки университета, Мишка поискал взглядом девушку. Сегодня ей пришлось его дожидаться — у него было больше занятий. Обнаружив скрючившуюся на лавке фигурку в знакомом комбинезоне, он заторопился к ней.
Лена, обняв свои колени и уложив на них голову, спала. Присев рядом и не решаясь ее разбудить, он принялся разглядывать нежное лицо улыбавшейся во сне девушки, прикрытое упавшими на него длинными волосами.
Лена нравилась ему. И очень нравилась. Мишке ни с кем и никогда не было так легко и спокойно, как с ней. Умея видеть людей буквально насквозь, читая их мысли, чувства и желания, он тяготился теми мимолетными отношениями, которые у него возникали. Иногда его смешил тщательный расчет девушек, но чаще напрягало желание его приручить, привязать к себе любыми способами — замуж нужно, детей рожать нужно, а вот от кого? Мужчин-то маловато осталось. И девушки, видя перед собой великолепный экземпляр: молодой, симпатичный, серьезный, не пьющий, к чему-то стремящийся, да еще и с полным комплектом конечностей — вцеплялись в него мертвой хваткой. И ни о какой искренности там не было даже речи. Кто-то из девушек вдалбливал себе в голову, что влюблены в него, кого-то заставляли родители, желая подобрать дочери достойную партию, кто-то и сам умело просчитывал варианты…
Лена была другой. То ли из-за того, что большую часть времени была окружена мужчинами, то ли из-за того, что пока еще не стремилась замуж, мечтая стать следователем, то ли по своей природе искренняя, она видела в нем просто человека. Самого обычного человека. И Мишка точно знал, что ей действительно интересно с ним общаться. Просто как с другом. Может, именно от этого ему было так легко и спокойно с ней рядом?
— Лен, — тихонько позвал он ее, коснувшись плеча. — Просыпайся. Опоздаем.
Темные ресницы девушки дрогнули. Глубоко вздохнув, она приподняла с колен голову и замутненным со сна взглядом посмотрела на него. Зевнула и виновато улыбнулась.
— Здравствуй. Я ждала тебя и незаметно выключилась, — хрипло пробормотала она и тряхнула головой. — Идем?
— Угу, — Мишка, широко улыбаясь, встал и протянул девушке руку. — Готова?
— Не знаю… — отдав ему сумку с учебниками, пожала она плечами. И вдруг призналась: — Мне так страшно, Миш… Я очень хочу прыгнуть. Так хочу, что ты даже не представляешь!
— Лен, знаешь… Мне кажется, что это довольно безопасно. Ну смотри сама: сколько людей разбилось с парашютами? — Мишка, уже успевший увидеть все страхи девушки, да и сам нервничавший, хотел успокоить подругу. — Лично я ни про кого не знаю. А вот скольких сбило машиной — это слышу часто. Получается, что по земле ходить опаснее, чем летать! — уверенно проговорил он и взглянул на шагавшую рядом девушку. — Прекращай. Еще и не спать из-за этого! С ума сошла?
— С чего ты взял, что я не спала? — взглянула на него исподлобья Лена.
— С того. Ты свои синяки под глазами видела? Хорошо, хоть сейчас немного подремала, — нахмурился мужчина, вливая девушке порцию сил и спокойствия. — Вот как ты будешь прыгать в таком состоянии?
— Буду, вот увидишь! — вздернула девчонка подбородок. — Пошли быстрей, а то машина на аэродром уедет, как добираться станем?
Казаков свое слово сдержал. Лене пришлось прыгать первой. Мишка с тревогой смотрел, как из самолета одна за другой выпали три фигуры. Над одной фигуркой практически сразу взвился белый купол, и она стала спускаться гораздо медленнее. Вскоре в небе, гораздо ниже первого, расцвели еще два белых цветка, за ними, чуть в стороне, появился еще один купол, а под ним еще два, а следом еще…
Мишка ждал. Машина уже давно уехала за приземлявшимися парашютистами, самолет стоял на взлетной полосе. На поле, на привычном уже месте, были разложены столы для сборки парашютов.
Из подъехавшей машины, не дожидаясь, пока та полностью остановится, выскочил Влад. Сграбастав кучу материи, он чуть не бегом бросился к столу и принялся укладывать свой парашют. Вскоре на соседних столах расположились и остальные инструктора.
Мужчина залюбовался работой Влада. Сейчас он не показывал, что и как надо делать, и его руки мелькали, а ткань парашюта будто сама собой укладывалась, делилась и налистывалась, пока он с улыбкой что-то говорил стоявшей над ним румяной девушке
