Екатерина Тильман - Что снится вампирам?

Евгений поежился: еще одна весть с того света... Страшно!

— Его точно никто не надевал? — снова спросил он, не желая расставаться с остатками рационализма.

— Если только Сэм, да и то вряд ли: тогда он взял бы его с собой, — терпеливо ответил Дэн. — Но в любом случае: сколько он уже не на руке, а светится по-прежнему. Такого просто не может быть!

— Однако же есть, — заметил Евгений.

— Да. И нам хотелось бы, — снова повторил Дэн, — если вы не возражаете, конечно, чтобы вы провели исследование кристалла. У вас в институте... Существуют же, насколько я понимаю, стандартные способы изучения?

— Разумеется, — кивнул Евгений. — Но... Право же, это даже странно, что вы обратились ко мне!

— Давайте будем говорить начистоту, господин Миллер. Этот перстень... Страшная эта вещь, понимаете? Для «Лотоса», я имею в виду! Страшная, потому что сильная и несвоевременная. Она способна продлить жизнь общины, а вот этого ни в коем случае делать не стоит! Ведь наш магический менталитет уже почти исчерпался, мы мало на что теперь способны. И задерживаться, пытаясь разобраться в реликвиях, пусть даже и дорогих... Я кажусь вам циничным, не правда ли?

— Не без этого, — подтвердил Евгений. — Но продолжайте, пожалуйста!

— Да что продолжать! Надо как можно быстрее ответить на вопрос, почему кристалл засветился. Ответить, воспринять и оставить в прошлом... Мне кажется, техническим способом это легче будет сделать, вот потому я и прошу о помощи. Потому что убрать прошлое из настоящего необходимо как можно быстрее! Пока история с перстнем не прояснится, община вынуждена будет существовать...

— Странные вы люди, господа эсперы, — окончательно потерявшись, ответил Евгений (да, прав был Веренков, говоря, что этические открытия ему не даны! Ведь Дэн, несомненно, говорит искренне, более того, приоткрывает заветные тайны общинной этики... а Евгений сидит и только удивленно хлопает ушами, с трудом сдерживая осуждение!).

— Так вы возьмете перстень? — настойчиво повторил Дэн. — И сообщите результаты?

Евгений молча забрал у него из рук украшение, и (показалось или нет?) камень словно бы замерцал ярче...

— Я завтра же поеду в институт, — сказал Евгений. — Отдам кристалл на экспертизу, и через несколько дней его можно будет забрать!

— Когда будут результаты, прилетайте прямо к нам, — любезно пригласил Дэн. — Можно даже без звонка, мы будем только рады!

Казалось, разговор был окончен, но Дэн продолжал сидеть.

— Вы что-то еще хотите сказать?

— Да, — решился наконец Дэн. — По поводу Юли... Точнее, ваших отношений...

— Что по поводу наших отношений? — переспросил Евгений, снова напрягшись. — Не кажется ли вам...

— Что я суюсь не в свое дело? — продолжил Дэн. — Да как вам сказать... С одной стороны, конечно кажется, а с другой... В каком-то смысле мы все отвечаем за Юлю!

— И бросаете одну? — с изумительной язвительностью переспросил Евгений. — Тогда как сами разбредаетесь парочками, если я правильно понял?..

— Не совсем. То есть насчет парочек правильно, а насчет «бросаем»... Она должна перебраться в другую общину, ее там ждут, и через некоторое время — это и гороскоп, и предсказание! — ей суждено будет встретить счастливую любовь. С эспером, понимаете? Правда, тут множество трудностей, она может не справиться, оказаться хуже самой себя... Ну, вы понимаете, как это бывает, должны понимать... И поэтому прошу вас: не осложняйте ей жизнь! Если вы сделаете ей предложение, а особенно, если будете слишком откровенно страдать по поводу предстоящей разлуки — она останется с вами... но это рано или поздно погубит ее! Поэтому прошу вас, не требуйте больше от нее ни жалости, ни благодарности!

Дэн поднялся и, неловко попрощавшись и поблагодарив за кофе, торопливо направился к выходу...

...Юле показалось, что она напрасно торопилась вернуться в «Лотос». Было ощущение, что она попала на похороны, причем в качестве покойника — настолько странной, просто неописуемо странной оказалась эманация встретивших ее друзей!

Ну ладно, они могли считать Юлю погибшей — после «атаки» Сэма, после катастрофы автобуса... Но теперь, когда воочию убедились, что она жива и здорова — зачем эманировать вселенскую тоску?!

Юля внимательно вслушивалась в эмоции, стараясь точнее понять их. К чему относятся эти волны тоски и виноватости? Может быть, к убежавшему Сэму? Или к прошлому «Лотоса? Или все-таки конкретно к ней, а все остальное — лишь сопутствующие образы?

Юля собралась с силами, преодолела страх и спросила прямо: что, в конце концов, происходит?! Почему друзья ходят с постными физиономиями, а в мыслях уже нарядили ее в голубой плащ жертвы? Или ее собираются после ближайшего полнолуния утопить в озере во искупление чего-нибудь?

Инга на это предположение только покачала головой и усмехнулась, а Юрген спросил с подчеркнутым спокойствием:

— Скажи, пожалуйста, что ты намерена делать после... ну, в общем, когда мы все разъедемся?

Юля поморщилась: об этой пугающей перспективе она старалась думать как можно меньше! Одна возможность представлялась хуже другой, а в иные минуты вообще хотелось пойти и повеситься... Ведь «Лотос» навсегда приучил ее к магии — неужели это может прекратиться? Конечно, ничто не мешает ей продолжать встречаться с друзьями, но все равно — перемены страшили Юлю...

— Не знаю, — неохотно ответила она, — еще есть время решить. Может быть, вернусь домой и буду работать медсестрой. Может, снова поступлю куда-нибудь...

— Или выйдешь замуж за Евгения, — продолжил Юрген, — так?

— А почему бы и нет?! — агрессивно поинтересовалась Юля. — Правда, он еще не делал мне предложения...

— Ну, — заметила Инга, — насчет этого можешь не беспокоиться: сделает. Как только поймет, что иначе может потерять такой интересный объект исследования... Ох, извини, я не хотела тебя обидеть!

— Ты меня не обидела, — спокойно и почти искренне ответила Юля. — Действительно, наше знакомство возобновилось только из-за его профессионального любопытства. Ну, и что? Разве так важно, с чего начались отношения?

— Вовсе нет, — заметил Юрген. — Важно другое: как они будут продолжаться и что дадут вам обоим... Я говорю банальности, не так ли?

— Все разговоры «за жизнь» банальны по определению! — зло вмешалась Инга. — И хватит ходить вокруг да около... тоже мне, философ доморощенный!

Юрген вздохнул, огляделся, словно в поисках поддержки — но даже Лиза смотрела на него с сердитым нетерпением...

— Ну, раз уж вы так настаиваете... — медленно произнес он. — В общем, Юля, в твоем будущем есть одна очень неприятная вероятность: вернуться в общество нормальных людей и погибнуть.

Юля едва не засмеялась: как будто она сама этого не понимает! Но интонация Юргена и внимательно-грустные взгляды Инги и Лизы заставили ее осознать серьезность прогноза.

— Насколько реальна эта вероятность? — спросила она наконец.

— Почти неизбежность, — жестко сказала Инга. — Юрген не смог рассчитать счастливый исход событий. Так что тебе остается только вспомнить, как ты когда-то изменила предначертание, и снова сделать то же самое — только уже для себя...

— Как?!

— Не знаю, — вздохнула Инга. — Помочь тут может только нетривиальное поведение...

— Какое нетривиальное поведение? — переспросила Юля, с надеждой переводя взгляд на Юргена. — Какое?..

Тот откровенно виновато помотал головой:

— В том то и дело, что определить это сможешь только ты сама! К сожалению...

— Хорошо, — отозвалась Юля, стараясь не показать, насколько тяжелым оказался для нее этот неожиданный удар. — Спасибо, что рассказали мне... Лиза, — быстро повернулась она на излишне сочувственную эманацию, — мне не нужны твои добросердечные предложения! Или вы удочерять меня собрались?

— К сожалению, это ничего не даст, — ответил вместо Лизы Юрген. — Получится то же возвращение к нормальным людям, только чуть растянутое во времени. Впрочем, если ты захочешь... Ты можешь остаться с кем угодно из нас, я говорю это абсолютно серьезно! Но спасти тебя может только вдохновение — ничто другое тут не поможет...

...Слова звучали приговором. Юля не выдержала, опустилась на стул, закрыв лицо руками. Она чувствовала себя потерянной, неприкаянной и совершенно никому не нужной. Неожиданно ей вспомнились слова (чьи? Дэна, Юргена?), которые она услышала в свое самое первое утро в «Лотосе». «Я вас предупреждаю, а там — как хотите!» О чем, интересно, было предупреждение? Не о том ли, что сейчас происходит?

— Скажите, — спросила она через несколько секунд, — скажите, только честно: вы заранее знали обо всем этом? Да? Но почему тогда вы позволили мне остаться?!

После вопроса несколько секунд висела неловкая пауза. Лиза первая нарушила молчание:

— Понимаешь, было уже поздно. Если бы мы не позволили тебе остаться, тебе пришлось бы «вернуться к нормальным людям» еще тогда — и последствия были бы точно такими же! Ты, конечно, могла не возобновлять знакомство с Евгением... Но от этого, если честно, лучше было бы ему, а не тебе! Реально же изменить твою жизнь могла только Тонечка: не сближаться с тобой, не учить тебя тантризму и прочим... необыденным вещам! Понимаешь теперь, откуда все переплетения?