Левицкий Михайлович - МАРК КРАСС
– Кто такие? – нарушил немую сцену Красс.
– Меня зовут Елена, я родом из Греции, – поспешила представиться черноволосая. – Подругу зовут Эппия.
Ее родина на севере, среди бескрайних германских лесов и болот.
– Надо же в такой глуши родиться божественному цветку! – не сдержал восхищения Сервий.
– Каким образом вы попали в пещеру? – сурово продолжил Красс.
– Управляющий довел нас до входа в ваше жилище и приказал войти, – пояснила Елена.
– Так, значит, вас прислал Вибий Пациан, – догадался Красс.
– Именно так, мой господин. Мы были рабынями Пациана, но отныне принадлежим только тебе. Можешь использовать нас, как тебе заблагорассудится: мы умеем готовить обед, стирать одежду, вести хозяйство и многое другое…
Марк Красс почувствовал на себе изучающий взгляд белокурой красавицы. Их глаза встретились, и Марк утонул в голубой бездне. Безмолвная игра закончилась поражением римлянина. Он опустил глаза, смутившись при этом, однако тут же опомнился: как, его, римлянина, заставила краснеть какая-то рабыня!
– Мы не нуждаемся в прислуге. У нас достаточно рабов и есть неплохой повар.
– Марк, мы не можем их прогнать! – заволновался Сервий.
– Это почему же?
– Женщины болтливы, по крайней мере, одна из них, – пришел на помощь другу Децим. – Они могут выдать нас даже помимо своей воли.
– Хорошо, пусть остаются, – смягчился Красс. – А что это свалилось с таким грохотом, когда в пещеру вошли эти грации?
– Повар упал, – пояснил Галл.
Все направились в комнату для рабов. Их кормилец лежал на спине, широко раскинув руки и выкатив глаза, не подавая признаков жизни.
– Видно, со страха умер бедняга, – предположил Децим.
– А ты, господин, говорил, что у вас хороший повар, – заметила Елена.
– Подождите прощаться с несчастным Требонием, – подал голос Сервий, – он же дышит. Посмотрите, над животом шевелится одежда.
– Ненасытное брюхо, – проворчал Децим, – оно и после смерти не успокоится, пока в него не положат поросенка.
– Тащите воду, – приказал Красс, – попробуем оживить повара. Галл, похлопай его по щекам.
Требония обильно побрызгали водой, рабы принялись тормошить повара и помогать Галлу бить его по щекам. Их труды быстро принесли плоды: обжора застонал и начал шевелиться. Однако рассудок вернулся к нему не сразу. Требоний вдруг заорал, словно безумный:
– Не бейте меня! Я только бедный раб! Я все расскажу…
– Подлый предатель! – Децим пнул ногой по толстому заду.
– Мерзавец! – добавил Сервий с другого бока.
Рабы с удовольствием принялись помогать господам.
– Отойдите от Требония, – пожалел своего повара Красс, – дайте же ему очнуться.
С приходом девушек у римлян поднялось настроение. Веселая, жизнерадостная гречанка прислуживала Дециму и Сервию днем и ночью. Зачастую она оставалась ночевать с ними на одном ложе. Ее нисколько не тяготило то обстоятельство, что приходилось ублажать сразу двоих. Утром она, бодрая и свежая, строила глазки еще и Марку.
Эппия же ни на шаг не отходила от Красса. Ее внимание было приятно римлянину, однако временами излишняя предупредительность утомляла. Иногда Красс, чтобы избавиться от общества белокурой красотки, отсылал ее на море стирать белье или выполнять другую работу. Но так случалось лишь в первое время. За несколько недель Эппия настолько хорошо узнала своего господина, что могла безошибочно угадать любое его желание, и, когда чувствовала себя лишней, добровольно покидала Марка.
А друзья Красса не могли нарадоваться на Елену.
– Марк, если б ты знал, какова она ночью, – хвастался Сервий. – Сколько страсти, неистовства, нежности…
– Уж если разойдется, всю ночь не даст покоя, – поддерживал его Децим. – А как твоя Эппия?
– Ничего, – неопределенно пожал плечами Красс, видимо, не желая обсуждать подробности.
– Мне кажется, она холодна как снег, среди которого родилась.
– Друзья, пылкому безрассудству я предпочитаю холодный ум. Эппия меня устраивает, и я подозреваю, что Вибий Пациан выбрал ее специально для меня.
– И все-таки, Марк, ты много потеряешь, если отвергнешь любовь Елены. Разве ты не видишь, как она пытается набросить на тебя любовные сети? – хитро улыбнулся Децим.
– Благодарю, друзья, я понял вас. Вы предлагаете мне Елену, а сами не прочь попользоваться Эппией.
– Хотелось бы узнать, чем тебя приворожила северная нимфа, – признался Децим.
– Своей Еленой владейте безраздельно, меня она не прельщает. Можете забрать и Эппию, если согласится. Хотя она и рабыня, повторяю, не делайте ничего против ее воли. Эппия умна, красива и не заслуживает положения простой рабыни. При встрече попрошу Вибия дать ей свободу, а пока – дерзайте!
Через два дня Эппия со слезами прибежала к Крассу и упала на колени.
– Господин, не отдавай меня своим друзьям! Разве я плохо служу? Чем я тебе не угодила?
– Утри слезы, Эппия. Сегодня же скажу Дециму и Сервию, чтобы оставили тебя в покое, – пообещал Красс.
Добрые вести
Прошло восемь месяцев с того времени, как Марк Лициний Красс впервые ступил на испанскую землю. Его друг изо всех сил старался скрасить нелегкую жизнь изгнанника. Иногда по ночам Вибий Пациан навещал Красса, но сегодня, к большому удивлению последнего, он пришел днем.
– Вибий! Я тебя не узнаю. Всегда такой осторожный – и вдруг среди бела дня пришел к врагам римских консулов.
– Марк! Ты считаешь меня трусом? – обиделся Вибий.
– Ну что ты, друг, может быть, только благодаря твоей осторожности мы еще живы, – попытался исправить свою оплошность Красс. – Лучше расскажи, с чем пришел. По твоему возбужденному виду предполагаю, что должны быть известия из Рима.
– Умер Гай Марий.
– Вот это новость! Не в моих правилах радоваться смерти римлянина, но эта весть – самая приятная за последний год. Марий – единственный, кто мог организовать, возглавить и даже привести к победе это стадо плебеев. Цинна, Карбон и прочие "отцы народа" горазды лишь раздавать обещания. Они соблазнили чернь на бунт и захватили власть только благодаря Марию. Он мой враг, но он великий военачальник. Рим обязан Марию многими победами, но он же и виновник многих бедствий, постигших Вечный город. Было бы гораздо лучше для Рима и для Мария, если бы он сложил голову в битвах с тевтонами или кимврами. Шесть раз народ избирал его консулом…
– Ты ошибся, Марк. Семь раз. Впрочем, в седьмой раз Марий не считался с волей народа. Он и Цинна сами себя объявили консулами без всякого голосования. В день вступления в должность Марий приказал сбросить со скалы сенатора Секста Лициния, который имел неосторожность удивиться процедуре избрания высших должностных лиц Рима. Великие боги не позволили Марию долго издеваться над римским законом и сенаторами – он скончался на семнадцатый день своего консульства.
– Ему удалось избежать возмездия на земле; так пусть же Гая Мария покарают боги и души безвинно погубленных людей. Однако где же Сулла? Сейчас самое время навести порядок в Риме.
– Деяния Суллы достойны восхищения и изумления. В чудеса, совершенные им, трудно поверить, но слухи подтверждаются моряками с греческих кораблей.
– Говори же скорее, Вибий! – не выдержал медлительности друга Красс.
– Как ты уже знаешь, Сулла отправился во главе пяти легионов воевать с Митридатом. После бунта в Риме он был объявлен врагом и перестал получать продовольствие, деньги и легионеров. Маленькая армия оказалась в охваченной восстаниями Греции, лицом к лицу с лучшим военачальником Митридата Архалаем, на помощь которому спешила стотысячная армия. Казалось бы, участь легионов Суллы решена. Неясно было лишь, кто явится причиной их гибели: голод, мятежные греки, Архелай или Митридат. Другой на месте Суллы впал бы в уныние, а менее храбрый обратился бы в бегство.
Сулла, отвергнутый Римом, и не помышлял об ином исходе, кроме победы. Чтобы добыть деньги и продовольствие, он обложил налогами Фессалию и Этолию. Хлеб для легионов удалось взять у греков, с деньгами было хуже. Тогда Сулла решился на неслыханное дело: он ограбил почитаемые всеми народами неприкосновенные храмы Олимпии и Дельф. "Боги покарают тебя, едва ты прикоснешься к священному золоту!" – кричали жрецы. "Золото нужно людям; богам довольно и молитвы", – ответил Сулла и, испросив благословения Зевса, переплавил благородные металлы храмов в звонкую монету. Вместо богов Рима на ней чеканили изображение Суллы. Золото сделало свое дело: греческие наемники в великом множестве спешили под знамена щедрого военачальника. Из Италии ежедневно прибывали недовольные переменами в Риме. Для борьбы с флотом Архелая Сулла, не имевший кораблей, нанял киликийских пиратов.
В короткий срок создав боеспособное войско, готовое идти за ним в огонь и воду, Сулла направился к самому главному городу Греции – Афинам. Афиняне в то время отказались подчиняться Риму и впустили в город понтийцев Архелая. Сулла обложил Афины со всех сторон и спокойно дожидался, когда в городе начнется голод и упадет дух его защитников. Наконец, когда его легионерам уже надоело молить о штурме, а защитники Афин устали его ждать, Сулла приказал взять город. "Воины! Перед вами самый богатый город Греции, – обратился Сулла к легионам перед штурмом, – и вы можете взять в нем любую вещь, будь то золото, дом, женщина или лошадь. Вам нужно лишь войти в город и взять то, что пожелает душа. Но прежде убейте этих несчастных голодных людишек, которые пытаются помешать вам завладеть законной добычей".
