Маркус Сэйки - Земля Обетованная
– Дети спят?
Кивнув, Купер налил себе вина и уселся на противоположном конце кушетки.
– Временами я не верю, что их сделали мы.
– Наша работа. – Натали подняла бокал, и они чокнулись.
Вино было добрым и терпким. Вздохнув, Купер откинул голову на спинку и закрыл глаза.
– Долгий день выдался?
– Да уж. Начался еще в Сан-Антонио.
– Кого-то преследовал?
– Женщину. Программиста.
– Ты убил ее?
Натали глядела твердо. Она всегда держалась твердо и без всякого притворства, что многим представлялось холодностью, но в действительности была одной из самых чувствительных женщин, каких Купер когда-либо встречал. Просто принадлежала к той редкой породе людей, чьи мысли, слова и действия почти всегда составляли единое целое.
– Она убила себя сама.
– И тебе от этого не по себе.
– Да в общем-то не особо. Чувствую себя вполне нормально. Она была террористкой. Компьютерный вирус, над которым она работала, воспользуйся она им, убил бы сотни, а возможно, и тысячи людей. Единственное, что меня гложет… – Купер не договорил. – Извини, тебе действительно интересно?
Натали пожала плечами:
– Если надумал говорить, говори.
Рассказать о случившемся Куперу хотелось не потому, что он испытывал сожаление по поводу смерти Васкес, и не потому, что пытался заручиться одобрением Натали. Так было бы проще осмыслить события двух последних дней, однако Купер понимал, что делать этого не стоит. Они с Натали всегда любили друг друга, хотя уже три года находились в разводе.
– Да рассказывать-то особо не о чем. – Он отхлебнул еще вина. – Рутина. Но за готовность выслушать все же спасибо.
– Всегда к твоим услугам.
В комнате было тепло и уютно. Свечи на кофейном столике наполняли воздух слегка дурманящим, сладковатым запахом корицы – за окном же монотонно барабанил дождь и под напором ветра клонились деревья. Оставаться здесь долго не стоило, но сидеть в убежище со спящими этажом выше детьми было до одури приятно.
Сделав очередной глоток, Натали рывком поставила бокал на столик и спустила ноги на пол. Затем набрала полную грудь воздуха и положила руки на колени.
– Что случилось?
Натали искоса глянула на Купера:
– Как всегда, твоя способность выводит меня из себя.
– Опять гневаешься, что я читаю язык твоего тела?
– Да, Ник. Оттого ты так и хорош в постели. Почувствовал себя лучше?
Купер улыбнулся:
– Что у тебя на уме?
– Кейт.
Такое начало не сулило ничего хорошего, и Купер напрягся:
– Что приключилось с Кейт?
– Она сегодня привела в порядок свои игрушки.
Купер от души рассмеялся. Еще долю секунды назад в голове его теснились самые мрачные продолжения: «Кейт упала и разбила себе голову; соседский мальчишка трогал Кейт в интимных местах; у Кейт менингит».
– Так и что? Ну, нравится ей порядок. Многим девочкам нравится порядок.
– Знаю.
– Да тебе самой нравится, чтобы все и вся располагалось на своих местах. Погляди вокруг. – Купер обвел рукой комнату, где аккуратно, рядками, параллельно краю ковра либо краю кушетки стояли фото в рамочках, а пульты от всех домашних электронных приборов лежали в корзинке на кофейном столике. – Она лишь стремится походить на маму.
Натали ответила не сразу.
– Пойдем. – Она поднялась и направилась к кухне.
– Куда?
– Пойдем.
Неохотно Купер проследовал за ней в солярий, который также служил игровой комнатой. Три стены здесь были прозрачными, а четвертая рукою Натали расписана фреской-эпизодом из «Книги джунглей» – огромный медведь Балу плывет на спине по реке, а на груди у него лежит Маугли. Когда-то, когда им было еще только по двадцать и они ни секунды не сомневались в том, что слово «любовь» имеет лишь единственное число, Натали показывала талант настоящего художника.
Она включила ночник.
Сторона комнаты Тодда являла собой отсутствие какого-либо намека на порядок: все без исключения коробки с игрушками открыты, игрушечный поезд атакует тряпичная панда, незаконченная модель из конструктора «Лего», быть может, когда-нибудь станет средневековым замком.
Сторона Кейт напоминала операционную в образцовой клинике. Все коробки с игрушками аккуратно закрыты; книжки с цветными картинками расположены так, будто их выстраивали по линейке, а игрушки на низенькой полке – кукла Анна, бронтозавр, пухленький единорог, пластиковый зеленый крокодил, игрушечная пожарная машина, плюшевый медвежонок Гуфи без одного глаза, попугай – стояли точно вымуштрованные морские пехотинцы на параде.
– Вижу, – подтвердил Купер. – Все предельно аккуратно.
Натали издала резкий носовой звук, точно высморкалась:
– Иногда, Купер, ты подмечаешь далеко не все.
То, что она назвала его по фамилии, являлось, безусловно, дурным знаком.
– Так что же тебя беспокоит?
– У тебя, Купер, удивительная способность. Ты можешь, взглянув на выписку из чьего-либо банковского счета, или на список книг, которые кто-либо недавно прочитал, или на фото из семейного альбома, узнать, куда преступник бежит и что будут затем делать. Ты способен с успехом преследовать террористов по всей стране. Но разве здесь и сейчас ты ничего не видишь?
– Не вижу чего?
– Не лукавь. Не ты ли говорил, что весь мир для сверходаренных – лишь набор тенденций? Все остальное – эмоции, сила духа, способности к музыке или к математике – вторично; и лишь сверходаренные лучше других настроены на видение тенденций и последовательностей?
– Не спеши с выводами. Именно ради того, чтобы не возобладали поспешные выводы, принудительный тест на принадлежность к сверходаренным дети проходят лишь после достижения ими восьми лет.
– Меня не интересуют результаты теста, Ник. Мне необходимо самой понять, что к чему.
– Нат, нашей дочке всего лишь четыре. Она просто подражает взрослым. Это вовсе не значит, что…
– Взгляни на игрушки. – Натали прошла вдоль полки, но глаза ее были устремлены на Купера. – Они не просто аккуратно расставлены.
Конечно же, он это понял, едва только зажегся свет. Но его дочь – маленькая девочка. Ходили устойчивые слухи относительно того, что творится в академиях, а верны ли эти слухи полностью, лишь отчасти или совсем неверны… В любом случае он ни за что не позволит Кейт оказаться там.
– Взгляни на корешки книг, – продолжала Натали. – Они расставлены по алфавиту. И по цвету. В полном соответствии со спектром – от красного к фиолетовому.
– Я не…
– Кейт – сверходаренная. – Натали произнесла это так, словно не просто предполагает, а знает наверняка. – И ты это великолепно понимаешь. Возможно, ты узнал об этом даже раньше меня. И нам придется с этим считаться.
– Не исключено, что ты и права. Также возможно, что Кейт всего лишь намеренно подтрунивает над тобой и…
– Даже не пытайся шутить!
– Но возможно, она лишь маленькая девочка, чей отец – мозган. Возможно, она подражает вовсе не тебе, а мне, и возможно, дара у нее вовсе и нет. Так что ты намерена предпринять? Отправить ее на тест? А что, если окажется, что у нее первый уровень?
– Не будь столь жесток.
– А что, если вдруг так оно и есть? Ты знаешь, что собой представляет академия?
– Только через мой…
– Но тогда…
– Прежде всего нам самим следует разобраться с проблемой. Представь, что у нее все же есть дар. Тогда наш долг – помочь ей. Обучить ее тому, как управлять собой.
– А может, лучше оставить ее в покое? Пусть она будет просто маленькой девочкой.
Выпрямившись, Натали положила руки на бедра. Эту позу бывшей жены Купер хорошо знал: она означала, что Натали не отступит ни на йоту. Но прежде чем она заговорила, зазвонил телефон. Пожав плечами – мол, что я могу поделать? – Купер поднял трубку. На дисплее высветилось лицо Куина. Нажал кнопку приема.
– Время не самое подходящее. Может…
– Боюсь, что нет, – более чем деловым тоном перебил Бобби Куин. – Ты один?
– Нет.
– Перезвони, как только будешь. – Куин дал отбой.
Купер сунул мобильник обратно в карман и потер глаза:
– Работа, знаешь ли. Поговорим позже?
– Звонок спас. – Глаза Натали по-прежнему пылали огнем.
– Да я вообще счастливчиком родился.
– Купер…
– Я вовсе не сказал, что разговор закончен. Но мне пора. Да и нет необходимости принимать окончательное решение именно этой ночью. – Он улыбнулся. – Тем более в академиях в это время суток часы неприемные.
– Не отшучивайся. – Голос бывшей жены по-прежнему был строг, но морщинки на носу недвусмысленно показывали, что буря миновала.
Натали проводила его до двери:
– Я скажу детям, что ты заходил.
– Спасибо. – Купер сжал ее руку. – Не беспокойся насчет Кейт. Все будет нормально.
– Хотелось бы верить. Ведь она всего лишь ребенок.
Купер вспомнил Алекс Васкес – перед тем, как та бросилась с крыши. Вспомнил, как свет снизу делал черты ее лица более контрастными. Вспомнил устремленность ее позы. Вспомнил, как голос ее смягчился, когда она произнесла:
