Иван Оченков - Приключения великого герцога мекленбургского Иоганна III
- Ну что же тащите сюда болезного, посмотрим, что за фрукт. - Объявил я, выслушав доклад.
Казаки не заставили себя ждать и живо приволокли связанного парня.
- Развяжите его. - Приказал я и, дождавшись выполнения, спросил. - Ты кто лишенец?
- Ка-казак. - Заикаясь, провозгласил пойманный.
Услышав это заявление, мои подчиненные засмеялись, больно уж негеройский вид был у парня. В глазах страх, волосы подстриженные под горшок растрепаны. Одет в какой-то немыслимо испачканный жупан с чужого плеча и рваные шаровары.
- И откуда ты такой красивый взялся? - ласково поинтересовался Аникита.
- Пан, не извольте гневаться, пан. - Жалостливо говорит обормот на языке, который впоследствии станет украинским.
В ходе допроса выясняется, что это недоразумение никакой ни казак, а вовсе даже посполитый крестьянин, присоединившийся к казакам в надежде пограбить. Таких в отряде сотника Шило почитай половина, остальные вроде все же казаки. На вопрос чего их принесло сюда, он не ответил, ибо не знал, но догадаться не трудно. Под знаменами короля Сигизмунда хочешь-не хочешь, придется воевать, а львиная доля добычи, как ни крути, достанется знатным панам. А селян грабить и риска меньше и добыча в один котел. Так что пан сотник рассудил за благо, предпринять квест в северную Русь. Как говорят в таких случаях донцы, за зипунами. В принципе дело житейское, все наемники при случае так делают. Ну, а этим просто не повезло, мне попались.
Однако усадьба ставшая штаб-квартирой мародеров (а слова то такого еще и нет, я интересовался) довольно удобна для обороны. Стоит на возвышенности, окружена тыном. Боярский терем и службы сложены из бревен, с наскока не взять, а людей терять не хочется. Кроме того, сотник свое дело знает, и караулы у него не спят. Как нас до сих пор не заметили, просто чудо. Казаки, как ни странно, на конях воины так себе, вроде татар, налететь пограбить не более того. Но в отличие от татар крепки в обороне, если засядут в вагенбурге их оттуда без артиллерии не выкурить. А тут и вагенбурга не надо, вон целый острог заняли, поэтому действовать будем так...
Когда на следующий день разбойники очередной раз отправились на свой промысел, они неожиданно напоролись на небольшой отряд мушкетер и стрельцов идущий по дороге в направлении их базы. Подивившись странному сочетанию шведской и русской пехоты, воровские казаки попытались отогнать врагов подальше, но не тут-то было. Пехота туту же перестроилась и лупанула залпом в направлении противника. Попытка атаковать с другой стороны кончилась так же. Несмотря на все попытки отвлечь их, пехотинцы стойко продолжали продвигаться вперед, и если так пойдет дальше скоро, чего доброго, достигнут усадьбы. Поразмыслив над складывающейся ситуацией, сотник рассудил, что лучше журавль в небе, чем утка под кроватью, и, оставив большую часть своего отряда отвлекать настырных пехотинцев с остальной частью вернулся в свой импровизированный острог, решив озаботится спасением награбленного. В самом деле, конницы у врагов не видать, а пехота их не догонит. Но как только небольшая вереница возов и вьючных лошадей выкатилась из ворот усадьбы, предварительно подпалив ее, на гарцевавших вокруг моих спешенных драгун (а пехотой были именно они со стрельцами) с двух сторон навалились кирасиры и рейтары. Окажись они в чистом поле да на свежих конях, бездоспешные казаки может и ушли бы, но мои латники сдавив их с двух сторон заставили их принять бой. Тем временем оставшиеся драгуны во главе со мной окружили обоз и, не тратя времени на переговоры, начали отстрел противника. Разгром был полный, небольшая часть разбойников ушла, остальные поняв, что оказались в безвыходном положении бросили оружие. Приказав вязать пленных я, бегло осмотрев захваченный обоз , покривил губы. Крохоборы, если не считать небольшого количества пушнины, ничего ценного. Хватали все подряд, по принципу в хозяйстве все сгодится. Ну что же сходили, развеялись, пора, и честь знать возвращаемся.
В авангарде нашего воинства возвращающегося с победой шли кирасиры. Следом, гоня пленных и захваченный обоз (не пропадать же добру) шли драгуны. Замыкали стрельцы и рейтары. Качаясь в седле рядом с Анисимом и Аникитой, я неожиданно спросил:
- А помнишь боярский сын, о чем мы уговаривались, когда я тебя на службу брал?
- О чем княже?
- Что я тебя на православных в бой не поведу.
- Да какие же то православные, тати они и есть тати. - Возразил сотник моих рейтар.
- Так оно так, да слово дадено, что пуля стреляна, нарушил я свое слово! - вздыхая, продолжаю я.
Аникита не может понять куда я клоню, а вот Анисим, кажется, начинает понимать.
- Это выходит герцог-батюшка мы тебе, вроде как, ничего и недолжны?
- Выходит, выходит. - Отвечаю. - Ты мне вот что скажи, пушкарь, Аникита с ним все понятно, служилый человек, а тебе что на Москве медом намазано? Ты-то чего туда рвёшься?
- Да как тебе сказать, герцог-батюшка, жена у меня там, родина опять же.
- Родина... ну если родина, то, какого хрена вы мнетесь ровно девка перед сеновалом? Надумали уйти лучшего момента не будет. Я скажу, мол, вдогон за татями ушли. А не вернулись, так, кто знает, чего приключилось-то? Война, она не тетка!
- Выходит княже, ты нас отпускаешь? - Недоверчиво тянет Аникита.
- Все одно разбежитесь паразиты, а так может хоть толк будет. Только если идете, то идите все вместе. Кое-чему я вас с божьей помощью все-таки научил, и все вместе вы чего то стоите, а по одному вас даже такие олухи что впереди связанные идут, повяжут. И к Ляпунову вам без надобности. Идите в Нижний Новгород к земскому старосте Минину и князю Пожарскому. Кланяйтесь им от меня.
- Земскому старосте кланяться?
- Ох, Аникитушка! Сегодня староста, а завтра, глядишь, в боярской думе сидеть будет. Ну, ступайте с богом, пока не передумал!
- Ты это, герцог-батюшка! - Помялся стрелецкий полусотник. - Не поминай лихом!
- Да ступайте уже, обормоты.
Когда рейтары и стрельцы поворотив коней скрылись из виду я спросил у Рюмина.
- Клим, а ты чего с ними не пошел?
- Мой герцог, почему я должен был пойти с ними? - Удивленно спросил он меня.
- Ты знаешь, Аникита мне еще после Кальмарской резни рассказал, что у его отца был товарищ, Патрикей Рюмин. И сгинул этот его товарищ как раз в походе на Ревель. Еще при Иване Васильевиче. А еще он сказал, что у посадских фамилий не бывает, все больше прозвища. И уж такое прозвище - Рюмин у простого человека вряд ли когда случится. Вот я и думаю, а не Патрикеевич ли ты?
Рюмин промолчал какое-то время, а потом, как-то странно посмотрев на меня спросил:
- А ты чего не пошел?
- Карлушка, ты дурак совсем? Куда я пойду, у меня вон герцогство, жена принцесса, на кого я это все брошу!
- А у меня ты, твое высочество, на кого я тебя брошу, такого хозяйственного.
- Ладно, поехали, а то отстали... слушай Клим, у тебя, это, выпить есть? Не, это не буду, как вернемся в Новгород, у шотландцев достань виски. Точно знаю, они делают обормоты.
Что бы пропажа русского регимента не сразу бросилась в глаза, я развил бурную деятельность. Вывел пехоту из Новгорода и в последние более менее погожие деньки посвятил их боевому слаживанию с конницей и артиллерией. Все-таки будь тогда на месте хоругвей пана Одзиевского настоящие крылатые гусары, нам бы туго пришлось. А по сему, повторение мать учения. Усердно тренируемся в марше, перестроениях и залповой стрельбе. Учимся поддерживать конницу огнем мушкетеров, а мушкетеров прикрывать кавалерией. Кроме того, по настоянию Ван Дейка всячески тренируемся в инженерных работах, ставим острожки и вагенбурги. Вообще-то для этих целей должны быть вспомогательные части, вроде русской "посохи", но немцев тут нет, а русские ко мне не идут. Я пытался завербовать некоторое количество местных жителей, но, увы, басурманин я, и все тут. Хотя, не все так просто, история с юродивым о коей я успел позабыть, получила неожиданное продолжение. Недавно Клим со смехом рассказал мне, что слышал на рынке, что заморский королевич (то бишь я), вызвал на теологический диспут (спор о правильной вере) местных святых старцев и совсем было их победил, но пришел юродивый (и все опошлил) и пристыдил заморского королевича отчего тот со слезами на глазах обещался отречься от латинства и пойти босиком в паломничество. Да ладно бы в Иерусалим, а то ведь на Соловки поклонится Зосиме и Саватию. Я вот думаю, если эти слухи дойдут до моей благоверной принцессы Катарины и ее братца что они со мной сделают?
Делагарди иногда посещает учения, смотрит внимательно, но не вмешивается. Другим шведам и тем более наемникам это неинтересно. Ну, как бы, не больно и хотелось.
Залетные разбойники атамана Шило были не единственными татями в этих краях. Голод и последующая смута сорвали с места множество народа и немалое количество из них взялись за кистени. Купцы по дорогам могли путешествовать только с большой охраной, да и та не давала никакой гарантии. Торговля хирела, хирел и Новгород. Покончить с этими разбойниками было задачей куда более хитрой, нежели с залетной бандой. Тем более что многие были просто местными жителями. Убрал такой крестьянин кистень подальше и все, он не тать, а простой пейзанин. Стоит, кланяется как китайский болванчик и купи его за рупь за двадцать! Ну, да нет таких крепостей, которых не брали бы ... Мекленбургские герцоги!
