Вячеслав Сизов - Мы из Бреста. Ликвидация
В зоне наших интересов наиболее крупные немецкие гарнизоны силами до батальона 403-й охранной дивизии были в Молодечно (663-й ландверный) и Лиды (564-й ландверный), там же стояли подразделения организации Тодта, Люфтваффе, команды Рейхсбана (Германские железные дороги). Небольшие, силами в роту, немецкие и полицейские гарнизоны стояли в Воложине, Ивенце, Вишневе, Ивье. Команды Рейхсбана были на всех железнодорожных станциях. Полицаи были из местных поляков и белорусов, кроме того, в районе Вилейки, Молодечно, Новогрудка и Слонима отмечались действия литовских полицейских батальонов и отрядов. В городках и местечках действовали антисоветские организации Национально-Трудового Союза (НТС), собиравшего под свои знамена всякую шваль. В Минске мы разгромили их штаб, вербовочную группу Абверкоманды 103Б и штаб «Белорусской народной Самааховы (Самообороны)». В них были захвачены очень интересные документы о взаимоотношениях всякого рода «общественных» организаций с Вермахтом, Абвером и СД. Так что снимать их со счетов мы не собирались.
Местом сбора личного состава бригады стал Заславль. Там на территории Заславского погранотряда, военно-технического склада ПВ НКВД и бывшего лагеря для военнопленных формировались боевые группы и команды бронепоездов, обучалось и одевалось прибывающее пополнение штрафных батальонов. С учетом наличных средств и сил было решено нанести практически одновременно два удара. Один на Молодечно, второй на Лиду. На Молодечно должен был действовать отряд Акимова, а рейд на Лиду возглавил я.
В задачу отряда Сергея входил разгром немецкого гарнизона, захват и удержание Молодечно и его железнодорожного узла, освобождение военнопленных из дулага № 112 (по предварительным данным, там содержалось порядка 32 тыс. наших военнопленных) с последующей эвакуацией после «фильтра» больных и раненых по железной дороге к Минску. Для этого в его распоряжение отдавались: батальон из числа «истребителей», три штрафных стрелковых батальона и два самопальных бронепоезда, созданных из четырех железнодорожных составов, захваченных на станции «Беларусь», и трофейной бронетехники. Действия Сережиного отряда должны были отвлечь от нас внимание немецкого командования и Люфтваффе. Проблем у Сереги была куча, особенно с пленными. По сведениям, в дулаге зверствовали голод и тиф. От недоедания и болезней в нем умирало до 300 человек в сутки, кроме того, немцы ежедневно расстреливали до 200 человек. Народ надо было срочно спасать, да и линию фронта следовало подальше от Минска оттянуть. После захвата железнодорожного узла Акимов один из бронепоездов должен был направить на Лиду, а второй держать на обороне станции. Была и еще одна причина (подсказанная опять-таки послезнанием истории), по которой следовало срочно разобраться со 112-м дулагом. Немцами там проводился первичный (неявный) отбор пленных для комплектования кавказских и украинских легионов. Именно поэтому туда из Минска был переведен целый ряд врачей и медработников кавказских национальностей. Отобранных пленных направляли в лагеря уже в Германии и генерал-губернаторстве, где вербовщики активно продолжали с ними работу, готовя кадры для засылки в наш тыл или для строевых подразделений Вермахта и СС.
Политрук Григорьев с батальоном «истребителей» и еще одним штрафным батальоном оставался в Заславле занимать оборону в оставшихся после июньских боев укреплениях Минского УРа и на старой госгранице (зоне заграждения) для прикрытия Минска с северо-запада. По мере фильтрации бывших военнопленных в Минске и комплектации подразделений в его распоряжение должны были поступать дополнительные силы. Задача, стоявшая перед политруком, была очень сложная. Необходимо было имеющимися в его распоряжении силами прикрыть линию фронта длиной около 50 км. Вначале думалось, что нашу участь облегчат ДОТы, но на рекогносцировке выяснилось, что их трудно, а иногда и совсем невозможно использовать по прямому назначению. Оружие и приборы наблюдения отсутствовали, связь, свет, вентиляция не действовали. Сильный мороз и глубокий снег мешали оборудованию позиций.
Мой же отряд, состоящий из бойцов «старой гвардии», батальона «истребителей», танкового батальона и артиллерийского дивизиона, группы авиаспециалистов и сводной роты пограничников на автомашинах, бронетранспортерах и трофейных танках, направлялся по автодороге Минск – Гродно. Нам предстояло, громя немецкие комендатуры и полицейские участки, пройти 164 км по территории, занятой противником, и ворваться в Лиду. Основная наша цель – аэродром Лида, находился с юго-восточной стороны, а железнодорожный узел и депо – в западной части городка. Среди «летунов» нашлось несколько человек, ранее там бывавших, они-то и помогли в определении путей подхода к аэродрому и остальным целям.
Глава 4
К своей цели мы двинулись с рассветом, через несколько часов после выхода отряда Сергея. На первом этапе нам требовалось разгромить гарнизоны вспомогательной полиции городов Ракова, Ивенца, Воложина и ближайших деревень к трассе Минск – Гродно. Для выполнения этой миссии, после захвата Ракова, отряд пришлось разделить на две части: одна во главе со мной шла на Воложин, вторая – на Ивенец. У второго отряда была еще одна задача. После совместного с партизанами разгрома полицаев в Ивенце они должны были оставить там сильную группу бойцов в качестве гарнизона города и для организации мобилизации местного населения, прикрытия наших действий со стороны Столбцов и Дзержинска.
Обойти Воложин по дороге на Лиду никак нельзя. Поэтому и пришлось озаботиться разгромом его гарнизона. Он состоял примерно из 300 польско-белорусских полицаев во главе с группой немецких офицеров, немецкой комендатуры и отделения гестапо. В свете минских событий немецким командованием гарнизон Воложина был усилен пехотной ротой и группой полицаев из гарнизона с. Вишнево. У них на вооружении было стрелковое оружие, трофейные ДП и «Максимы», несколько противотанковых орудий. Сказать, что город не готовился к обороне, сложно. Противником в каменных домах были подготовлены ДОТы, часть улиц была перекрыта колючей проволокой и снежными валами с подготовленными огневыми точками. Немцы выставили усиленные пулеметными расчетами полицейские посты во главе с немецкими солдатами на въездах в город, у гетто, казарм и комендатуры. У казарм под охраной часовых располагались автомобильные и орудийные парки, конюшни. Но сильный мороз сыграл с противником злую шутку – загнал его солдат в теплые помещения, так как даже в светлое время суток желающих мерзнуть на улице было мало.
В город мы вошли со стороны Молодечно по трассе Минск – Вильно. Снять закутанные в сторожевые тулупы посты на въезде в город, у баррикады на улице Пушкина и у мостов через реку Воложинку не составило труда. Дальнейшее было делом техники и опыта моих парней. Врагу противостоять танкам, крупнокалиберным пулеметам и хорошо подготовленной штурмовой пехоте было нелегко. Тем не менее он пытался это сделать, особенно когда понял, что ничего, кроме смерти, ему не предложат. Тяжелый бой завязался за комендатуру, отделение гестапо и казарму, где оборону держали немцы. Мои бойцы накачку получили заранее, еще в Минске посетив еврейское гетто и лагеря для военнопленных, так что особенно не церемонились. Через несколько часов все закончилось и над зданием, где размещалась комендатура, взвился красный флаг. Из еврейского гетто было освобождено около 3500 жителей города и близлежащих сел. Больше 200 человек из них попросилось в мой отряд. Я был этому только рад. Из них была сформирована гарнизонная рота во главе с одним из моих раненых сержантов.
Пришлось выделять силы и для удара по Вишнево. Оставлять сильный гарнизон противника у себя в тылу ой как не хотелось, а делить отряд еще на несколько частей – тем более. Тем не менее вынужден был это сделать. Особо напрягаться не пришлось. На свою беду, немцы, получив сигнал о нападении на Воложин, выдвинулись сюда на помощь. В районе Севятевичи их автоколонна попалась «на зубок» моим танкистам и мотострелкам. Итог был очевидным…
Дальнейшее продвижение по Налибокской пуще нам обеспечивали партизаны. Лиду взяли утром следующего дня. Не помешали нам это сделать ни передовой заслон из 100 полицаев и 30 немецких жандармов, выставленных на трассе в районе деревни Филоновцы, ни сеть ДЗОТов и ДОТов, развернутых на подступах и внутри города, ни большой гарнизон, ни восемь зенитных батарей в самом городе и еще три в деревнях поблизости, ни почти сотня боевых самолетов, стоявших на аэродроме, ни члены их экипажей, ни подразделения охраны и обслуживания аэродрома. Проблема немцев была в том, что они строили оборону города в первую очередь против партизан и не допускали появления рядом с ними крупных регулярных войск противника. Именно поэтому на постах вокруг города стояли лишь полицаи, а часть оборонительных сооружений вообще не была занята гарнизоном.
