Пресвитерианцы. Вторая армия - Василий Кленин
Члены штаба молча кивнули.
После этого Ли Сунмон начал расставлять полки и роты по участкам обороны. Гванук обратил внимание, что Щеголей комендант поставил на северо-западе и севере, где новые укрепления были практически закончены.
«Самым слабым — самое надежное место» — догадался адъютант и увидел, что Ли Сунмон подзывает его к себе.
— Помнишь, где стоял резерв в прошлую осаду, О? — начал комендант. — Определи там место для каждой из своих рот. Перемежай Головорезов и стрелков. Достань из погребов запасы пороха и свинца и расставь поблизости от воинов. Но в безопасном месте! И караулы к ним приставь. Наметь путь к стенам во всех направлениях. Обговори это с ротавачанми, чтобы каждый отряд знал, куда бежать, и мог быстро прийти на помощь. Задача понятна?
Гванук кивнул, надеясь, что выглядит хоть вполовину также уверенно, как и остальные полковники. А потом кинулся исполнять, так как у Ли Сунмона оставалась еще куча дел.
…По счастью, у него (как и у всех защитников) оказалась еще и куча времени. Оучи хорошо помнили свою прошлую попытку захвата Дадзайфу, так что лезть под ядра и гранаты опасались. Практически весь первый день их войско медленно двигалось по большой дуге вокруг замка, обходя его с юга. Наблюдательные посты они поставили со всех сторон, а вот основная часть войска сдвинулась к самой середине долины.
— Так они и к Хакате подберутся, — заволновался Гванук. — Сунмон, ты не боишься, что они на город нападут?
— Не думаю. В прошлый раз мы уже показали их генералу, что не стоит к нам поворачиваться спиной. Даже если сейчас ими другой командует, то он должен знать о той войне. Но я был бы даже рад, если Оучи совершат такую глупость. Хаката уже гораздо лучше укреплена, там почти три тысячи ополчения. Ввяжись северяне в бой на окраине города, мы бы так их с заду прихлопнули! Такой бой закончится скорой победой.
Увы, командир войска Оучи не совершил подобной ошибки. Лишь разбил лагерь так, чтобы полностью перерезать сообщение между Хакатой и Дадзайфу.
А затем наступили два дня тишины. Ну, почти полной тишины. Небольшие отряды всадников в несколько сотен самураев выезжали к замку на расстояние выстрела, носились вокруг, метали стрелы за стены, в том числе, и горящие.
— Пушек боятся, — усмехался Ли Сунмон. — Провоцируют нас на стрельбу, проверяют, где они стоят.
— Так они скоро поймут, что у нас пушек нет.
— Наверное… — протянул комендант. — Рано или поздно.
— Надо их отвлечь! — вклинился Гото Арита. — Сунмон! Выпусти нас против этих! Чтобы не слишком зарывались.
Комендант кивнул. Вскоре конный полк Ариты атаковал один из отрядов Оучи. Две роты — копейная и лучная — вырвались из юго-западных ворот замка. Они сразу растянулись широкой линией с севера на юг, чтобы отрезать вражеские сотни от основного лагеря. А из восточных вышли еще две роты — и атаковали противника. Самураи Оучи боя не приняли, сразу начали отходить на крестьянские поля за рекой. Кто-то кого-то подстрелил, но пока особого перевеса не было заметно. Но роты Ариты постепенно сжимали клещи вокруг всадников с севера и рано или поздно их уничтожат. Если не стрелами, то копейным ударом.
— Смотрите! — раздалось сразу несколько голосов со стен, где стояли сотни зрителей схватки.
Сверху было неплохо видно, как забурлил лагерь Оучи, и острыми стрелами потянулись от него всадники. Сотни и сотни, может быть даже тысячи! Все — явно заранее готовые к бою.
— Ждали! — стукнул кулаком по бревну Ли Сунмон. — Хотели убедиться, что наши точно вышли — и атакуют! Сигнальте отход!
Охотник сам стал добычей. Гванук слышал, что на севере Чосона так случалось с теми, кто пытался выследить страшного зверя тигра. Пока человек шел по следу, полосатый зверь обходил его по кругу и заходил со спины.
Со стен Дадзайфу ревели трубы. Арита и его люди заметили, что в спину юго-западному отряду заходит троекратно превосходящая конная лава. Расстояние еще приличное, уйти от нее можно… Но вот успеть провести через узенькие ворота почти триста всадников не удастся.
Полковник-самурай это тоже понял, а потому бросил свои роты во всю прыть как раз на тот отряд, за которым изначально и началась охота. А те тоже перестали бежать: понимали, что надо задержать конницу Южной армии до подхода основных сил Оучи.
Всадники схлестнулись! Копейщики Ариты уже неплохо овладели таранным ударом и легко прошли сквозь редкий вражеский строй, снеся с коней несколько десятков противников. После чего началась рукопашная, в которой южане получили уже заметное преимущество.
Однако, враги не сдавались. Оучи дрались просто остервенело, потому что их помощь была всё ближе. Гванук и прочие не сразу заметили, что не меньше полусотни воинов Ариты всё это время в бою не участвовали. Они тщательно следили за приближением противника, а когда вражеская тысяча (это по меньшей мере!) подошла на расстояние выстрела, заголосили, зашумели и кинулись наутек. За ними, оставив недобитую вражескую разведку, устремились и остальные роты. Плотной тучей они неслись на юг, постепенно заворачивая к востоку, а потом и к северу, увлекая за собой преследователей.
Густой пыльный след поднимался в воздух, медленно оседал, образуя почти идеальную округлую линию, которая…
— О, ты видишь? — крикнул Ли Сунмон, хлопая адъютанта по плечу. — Понимаешь, куда он их ведет?
— Кажется… кажется, да, — ответил, прозревая, Гванук, мысленно проводя пыльную линию вперед.
— Ну⁈
— Понял!
— Так чего стоишь⁈
Кавалерия Южной армии уставала. Гото Арита устроил просто сумасшедшую скачку, которую лошади долго выдержать не могут. Правда, преследователям было еще тяжелее: они неслись наполовину в пыли, глотая ее. Разумеется, в такой гонке всегда появлялись лучшие и худшие. Плотный строй постепенно растягивался… и рано или поздно лучшие из преследователей доберутся до худших из беглецов.
Но Арита не сбавлял
