Конвойцы - Андрей Олегович Белянин
– Она точно убьется…
– А от ты, твою ж мать, твое-то пресветлое благородие, – старик вдруг резко поймал Барлогу за воротник, глядя ему прямо в глаза. – Христом богом тебя молю, ежели вдруг, да мало ли со мной чо не так приключится… Забери ты ее в свое светлое будущее! Внучка моя не дура, ндрав[10] имеет, за себя постоит. А ежели законною женой возьмешь, так и верная будет, аки… аки… не знаю кто! Но Феврония при Петре и близко так от не стояла…
– Дедушка, так я и не против! Но это она…
– Побожись.
…Второкурсник Василий Барлога из Калуги промедлил разве что с четверть секунды и широко, по-станичному перекрестился от плеча до плеча. Он давно и заранее знал ответ. Но более того, он же был готов в своем мире к войне со всем этим своим миром. Если только красавица-казачка скажет «да», то остальное уже и не важно…
…Верховная пришла в себя не сразу.
Во первых строках письма шлю тебе привет!.. Откуда это оно и с чего вдруг всплыло в ее памяти, вряд ли кто бы мог объяснить. Возможно, стоило бы задуматься о том, что именно она выпила из той тоненькой колбы, но любые мыслительные процессы почему-то давались с болью и трудом. Анунаки, как мужчины, разруливали подобные моменты намного проще.
– Чё вы мне налили, т-твари?
Вопрос остался без ответа.
– Я ж тут всех вас… Ка-азню! Или нет, или типа, награжу… не п-помню.
Даже в этом провокационном моменте у всего экипажа хватило ума промолчать.
– Ладно… – Верховная задумалась на несколько минут, вспоминая, что ей таки вытирали пьяную пену с губ, ее поворачивали на бок, чтоб она не захлебнулась, ей делали искусственное дыхание длинным языком глубоко в рот, а значит, казнить всех членок экипажа массово было бы неразумно. Во всех смыслах.
Должен же кто-то вести корабль. Это у анунаков можно было положиться на «автопилот», но нунгалиане не доверяли этой схеме, поскольку там не было самого общепринятого понятия «автопилотка». О чем еще можно было говорить с этими тупыми мужланами? Практически ни о чем…
– Кто готов к продолжению полета?
В ответ от всет служб корабля пришло честное и нелицеприятное «ой, ну я подумаю…»
Госпожа бы, наверное, поубивала бы всех на месте или охренела там же, с той же целью, но без тех же возможностей, поскольку…
– Я никого не осуждаю. Сама такая, чо теперь… Но вы-то обязаны служить, как… как эти! Не помню кто, однако это символ эпохи, гордость мира! И вот еще…
Все каналы на минуту замолчали.
– Как женщина женщин, я всегда вас понимаю! Прощаю и люблю!
К сожалению, не все поняли месседж Госпожи правильно. Большинство вдруг решило, что им все позволено, что сам их пол уравнивает их в правах и обязанностях с Верховной.
А далее пошли все те проблемки, что казались мелкими, но неожиданно выросли до глобальных размеров.
– Я вас всех убью!
– Но за что?
– Вы еще спрашиваете?
– Мы уточняем, Госпожа…
– За всё!
– Это логично.
Собственно, на этом конструктивный диалог и заканчивался. Все сестры, выпившие хотя бы по тридцать граммов (а были те, кто и по пятьдесят, на ста граммах уже сдохли бы!), прекрасно отдавали себе отчет, что служить кому бы то ни было прямо сейчас они ни разу не в настроении. И не в состоянии, кстати. Значит, остаются лишь прежние домовладельцы. Если, конечно, так можно выразиться…
А у остальных наших героев ситуация клеилась абсолютно по другому сценарию.
Ну уж тут сами понимаете, как…
…Когда страсти улеглись, стыдливая Кушкафтар, прикрывая платком румяные щеки, сказала, что готова вывести наших героев из леса Мамбери, сразу в приятную близость к Тифлису. То есть приключениями одного дня новоявленные конвойцы прошли сотни верст и были готовы догнать свой главный отряд уже к утру. А догнав, по-быстрому разобраться, какой там обнаглевший подменыш занимает место великого князя Михаила Николаевича…
– Еще бы нужно забрать деда Ерошку, Татьяну и Василия.
– Дорогой кунак, ты не слышал реф песьеголофцеф? Боюсь, наши тофарищи уже на небесах.
– Нет.
– Почему? Они все прафослафные, значит, они фстретили сфою смерть ф зубах жутких тфарей и напрафились в рай! Только ф рай, как феликомученики! Но ждать их тут уже фряд ли стоит…
Заурбек уперся рогом и объявил, что без них никуда не пойдет. Мальчик также принял его сторону. Двое нечистых разочарованно развели руками. Нужно было искать какой-то компромисс, и в этот момент в волшебном селу раздался треск сосен, с пальм попадали кокосы, березки задрожали, а елки ощетинились иглами во все стороны.
Мимо обалдевшей четверки пронеслась троица. Не та, что все подумали, а двое орущих казаков и один отчаянно визжавший на высоких нотах русский пехотный офицер. Все они сидели на спине огромного волка, развлекаясь, словно детишки на аттракционах американских горок в Диснейленде.
– Это кто? – не поверил своим глазам маленький шайтан.
– Это сам бог Мамбери, – придушенным голосом отозвалась ведьма, хватаясь за сердце. – Я и думать не смела, что какой-то безумец посмеет оседлать древнего бога волков…
– Ну, а Вася это Вася! Он и не на такое способен, – уверенно подтянулся первокурсник из Владикавказа. – Собственно, вот все вопросы и решены. Мы идем за ними!
…Наверное, надо все-таки рассказать, с чего все это началось и к чему привело? Или уже не надо, потому что и так ясно. Ладно, исключительно для тех читателей, которые по прочтению книги пишут в соцсетях, что «интриги нет, все предсказуемо, они сразу просекли фишку и все заранее знали…»
Мать вашу, почему вы до сих пор не в аналитических центрах по принятию решений Государственной Думы?! Если вы на раз-два-три считываете, что будет по сюжету у автора-фантаста, так приносите хоть какую-то реальную пользу отечеству! Но нет, эти умники предпочитают мять диваны тазобедренными костями и делать многозначительный вид…
Для остальных рассказываю в лицах. Сжато, сценарно, по сюжету, для театра. Итак:
Василий Барлога: Она свалится.
Дед Ерошка: С хрена ли?
Василий Барлога: Попрошу без намеков!
Дед Ерошка: Энто ты об чем подумал-то, офицерик? Я ж тебя прямо тут…
Татьяна: От, принимайте! Махнула не глядя! Он чутка еще брыкливый, однако ж намет[11] ровный, бог даст из лесу вывезет!
Василий Барлога: Танюша, вы нечто!
Татьяна: Дедуль, я чо не поняла, или офицерик меня обидеть хочет?
Дед Ерошка: А чего бы и не
