Елка и терн. Тетралогия (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна
– Кан, поймай, пожалуйста, пару лошадей.
– Ёлка, ты с ума сошла!? Ты что – хочешь взять ЭТО с собой!?
– А что тебя, собственно, удивляет?
От возмущения Кан не мог даже слова сказать. Только пыхтел, как кипящий чайник. Потом его про‑рвало:
– Ёлка, Тьма тебя забери, мы едем с важнейшей миссией, а ты!!! Зачем тебе этот клятый элвар!? Эвха‑ар дгеморгреаз!!! Хвыгн ун граакс!!!
Я, продолжая копаться в сумке, разыскивая нужные лекарства, с укором посмотрела на приятеля. Мо‑гу вас честно заверить, что такие слова, как 'эвхар дгеморгреаз', а тем более 'хвыгн ун граакс', в при‑личном обществе не употребляются. При женщинах – тем более. Я себя приличным обществом не счи‑тала, но пока еще оставалась женщиной. Но Кана такие мелочи смутить не могли. Он выдал еще более длинную тираду, описывая процесс появления элваров на свет, их взаимоотношения со всем миром в целом, с каждым его обитателем по отдельности, и даже с некоторыми животными из нашего мира. Я уже достала из сумки два флакончика и бинты, и вытаскивала зубами пробку.
– Ёлка, так тебя и этак!!!
– И так меня, и этак… Да слышала уже! Отвали, зануда, не то облысеешь! Иди, поймай мне еще одно‑го коня, а лучше – двух. Вон их, сколько бесхозных бегает.
Кан плюнул и отправился ловить коней. Я понюхала содержимое флакончика. Все правильно, эта настойка способствует заживлению ран. А во втором пузырьке вытяжка из травки с красивым названием верноцвет. Отличное средство, что‑то вроде наркотика. Две капли на стакан воды – и человек не чувствует никакой боли. Вопрос в другом. Как заставить элвара выпить эту дрянь? Вкус у нее такой, что даже свинью стошнит. Вернулся Кан, ведя в поводу двух коней.
– И что ты собираешься делать?
Вместо ответа я кивнула ему:
– Помоги. Сейчас будет биться.
– Чем ты его хочешь?
Я протянула флакончик. Кан повертел, посмотрел на свет, принюхался.
– Жавельский эликсир?
– Угадал.
– А элвара ты им не угробишь? Они же не люди?
– Не думаю. Держишь?
Кан крепко вцепился в плечи элвара.
– Лей.
Я аккуратно начала капать на рану из маленькой бутылочки. Жавельский эликсир был отличной ве‑щью. Было только одно 'но'. Рану он жег, как огнем. Поэтому применять его старались, пока пациент без сознания. Тело элвара задергалось, но Кан держал крепко. Я довела свое черное дело до конца, и принялась перевязывать рану на плече.
– Вот так. Рану на руке можно будет перевязать просто так, без эликсира.
– Да и не стоило на него эликсир тратить! Он на вес золота, а это всего‑навсего элвар. Помесь.
– А ты всего‑навсего человечишка, – внезапно отозвался элвар. – Кому ты служишь, мальчиш‑ка?
Кан шарахнулся от элвара. Я фыркнула.
– Мог бы быть и повежливее, все‑таки Кан принимал участие в твоем спасении.
– А ты? В стороне стояла?
Элвар наконец открыл глаза, и я еще раз подумала – какой он красивый!
Элвары были единственной расой, которую создал человек. Так, по крайней мере, было написано в книгах Основателей Универа. Как это было проделано, они не писали, но какие‑то злые гении, решив вывести идеальных бойцов, слили вместе, казалось бы, несовместимые расы эльфов, вампиров и обо‑ротней. Результат впечатлял. Во‑первых, элвары были идеальными воинами. Не бессмертными, чего не было, того не было. Но они могли драться с такими ранами, от которых скончался бы любой человек. Сами про себя они говорили так – оставьте нам правую руку и голову – и мы победим! Кстати, они были и самой загадочной расой на континенте. Они никого не допускали в свое королевство и ни к кому не приходили первыми.
Их посольства были при дворе каждого короля, но люди не допускались на их территорию, а сами элвары не собирались откровенничать с летописцами. Точно никто ничего не знал, но, говорят, что в самом начале, при Основателях, их хотели попросту перебить. Не перебили. Оставили. И не без помощи Основателей. В благодарность элвары до сих пор более или менее ладили с магами. Позволяли изучать свой быт под строгим присмотром и приглашали верховного мага на коронацию. А сами они старались держаться подальше от всех других рас. Как‑то так получилось, что их дружно признали выродками. Эл‑ва‑ры. Эльфы‑вампиры‑оборотни.
Помесь трех раз. И ни одна из рас не возлюбила неожиданных родственников.
Эльфы относились к элварам с отвращением, заявляя, что их светлая звездная кровь была осквернена соединением с кровью вампиров и оборотней. Что поделаешь, эльфы как были, так и остались самыми большими снобами этого мира. Вампиры тоже брезговали элварами, называя их несчастными полугибридами. А оборотни бешено завидовали элварам за их качества, полученные от вампиров и эльфов. Завидовали за то, что элвары не обязаны перекидываться каждое полнолуние, что они меняют облик по желанию и в нужное им время.
Конечно, это не прибавляло элварам христианской кротости. О любви к ближнему они и не слышали. И не слушали. Они старались держаться в стороне от всех. Например, в Универе не было ни одного элвара. Об их магических способностях тоже никто ничего не знал. Вроде бы что‑то у них было от каждой из рас, но не так, как у людей. Элвары были идеальными солдатами, и все их способности были направлены именно внутрь самих себя. Регенерация, скорость, неутомимость, долгая жизнь в отличной физической форме. Как правило, элвар до самой смерти выглядел лет на тридцать‑пятьдесят. Если элвар начинал выглядеть стариком, ходить с клюкой, сутулиться, покрывался морщинами, это значило, что он твердо решил умереть.
Элвары присылали своих послов ко всем королевским дворам. Они считались экзотикой, вовсю тра‑хались с человеческими женщинами, но были ли у них общие дети? Ведун утверждал, что люди и элвары могут иметь общих детей, но такие дети будут чистокровными элварами. Создатели элваров позаботились о том, чтобы оружие было легко заменить на новое. В элварах соединилась и внешность всех трех рас. Изящно, гармонично и очень красиво. Широкие скулы и высокий лоб оборотней. Чистая матово‑белая кожа, алые губы и торчащие из‑под них вампирьи клыки. Вампирьи крылья. Эльфийские вытянутые и заостренные уши. Явно эльфийские глаза. Огромные, миндалевидные, темно‑синего, почти лилового цвета. И черные волосы. То есть не совсем черные. У левого виска элвара среди иссиня‑черных локонов, виднелись три прядки ярко‑золотого цвета. Я нахмурилась. Что‑то было связано с этими тремя прядками. Что‑то кто‑то мне говорил. Это точно. Но кто? И что именно? Вспомнить никак не удавалось, и я повернулась к элвару.
– В седле держаться сможешь?
– Не знаю. Попробую.
– Нам надо свалить отсюда со всей возможной скоростью, а то еще какие‑нибудь поклонники элваров объявятся. Может, дать тебе настойки верноцвета?
– Перебьюсь, – покривился элвар. – Чем ты мне залила рану?
– Жавельским эликсиром. Не повредит?
– Не должно. Помоги мне подняться. Я немного не в форме.
Я молча протянула элвару руку, Кан подхватил его и поставил на ноги. Элвар покривился от боли, но промолчал. Я порылась в сумке, долила немного вина во флягу с водой и протянула элвару. Тот сделал несколько глотков. Щеки его порозовели.
– Благодарю.
На лошадь мы его едва закинули. Если бы не магия, вообще бы не справились. Элвар был выше того же Кана на голову, а сам Кан на ту же голову выше меня. И вес у нашей находки был соответствую‑щий. Но, наконец, мы взгромоздили его в седло, на всякий случай привязали к лошади, и двинулись дальше. Вопрос – куда ехать? – даже не обсуждался. Надо было наверстать упущенное время. Мы с Ка‑ном торопились. Но гнать лошадей, когда у тебя на руках раненый, было просто невозможно. Мы про‑сто угробили бы элвара или довели до лихорадки. Я не могла так поступить. Да и сама была не в луч‑шем состоянии. Я потратила много сил, не восполняя своих затрат, но это я сделаю ночью. Хуже было другое.
