Джон Кристофер - Огненный бассейн Сборник фантастических романов
— Я предлагаю изгнать Пьера за сопротивление воле общины.
Джулиус покачал головой:
— Нет. Никаких изгнаний. Мы нуждаемся в каждом человеке. Пьер тщательно исполнит свой долг, я знаю это. Слушайте. Я расскажу вам о нашем плане. Но вначале Уилл расскажет вам о том, как выглядит изнутри город наших врагов. Говори, Уилл.
Раньше меня просили временно хранить молчание и не отвечать на расспросы. В обычном состоянии мне было бы это нелегко. Я разговорчив по природе, а голова моя забита чудесами, которые я видел в городе, — чудесами и ужасами.
Но настроение мое в это время не было нормальным. На обратном пути с Бинполом вся моя энергия уходила на преодоление трудностей и опасностей, на размышления не оставалось времени. Но после возвращения в пещеры стало по–другому. В мире вечной ночи и тишины я смог думать, вспоминать и чувствовать угрызения совести. Я обнаружил — мне не хочется говорить с другими о том, что я видел, и о случившемся.
Теперь, услышав предложение Джулиуса, я смутился. Начал неуверенно, с остановками и повторами. Но постепенно я успокоился и заметил, с каким напряжением они слушают меня. Меня самого увлекли воспоминания об этом ужасном времени, о том, как ужасно было сгибаться под тяготением мира хозяев, потеть в неуемной жаре и влажности, смотреть, как слабеют и падают другие рабы, не выдержав напряжения, и знать, что меня ждет такая же судьба. Такой оказалась и судьба Фрица. Бинпол позже сказал, что я говорил страстно и легко, что обычно мне не свойственно. Когда я кончил и сел, наступила тишина, которая говорила о том, как глубоко поражена услышанным аудитория.
Потом снова заговорил Джулиус:
— Я хотел, чтобы вы выслушали Уилла, по нескольким причинам. Одна из них: его рассказ — это свидетельство очевидца. Вы сами слышали и убедились в этом. Он все это видел. Другая причина: я хотел подбодрить вас. Хозяева обладают колоссальной властью и силой. Они преодолели неизмеримые расстояния между звездами. Наша жизнь по сравнению с их долгой жизнью кажется танцем бабочки–однодневки над текущей рекой. И все же…
Он замолчал и с удивительной улыбкой посмотрел на меня.
— И все же Уилл, обычный парень, не умнее большинства, даже меньше других ростом, он, этот Уилл, ударил и убил одного из чудовищ. Ему, конечно, повезло. У хозяев есть место, уязвимое для удара, и Уиллу удалось узнать о нем. Но остается фактом, что он убил одного из них. Они вовсе не всемогущи. Этот факт должен подбодрить нас. То, чего Уилл добился благодаря удаче, мы можем достигнуть подготовкой и решительностью.
Это приводит меня к третьему пункту, к третьей причине, по которой я хотел, чтобы вы послушали Уилла. Это тем более существенно, что речь пойдет о неудаче. — Он посмотрел на меня, и я почувствовал, что краснею. Джулиус спокойно и неторопливо продолжал: — Хозяин стал подозревать Уилла, найдя в его комнате записи о городе и его обитателях. Уилл не думал, что хозяин зайдет в его комнату, где ему приходится надевать маску; но это было поверхностное суждение. Уилл знал, что его хозяин больше других заботится о рабах, что он уже раньше бывал в убежище, организуя там мелкие удобства, и, следовательно, мог побывать еще раз. Следовало предположить, что он зайдет туда еще и обнаружит книгу с записями.
Он говорил спокойно, размышляя, а не критикуя, но тем больший стыд и замешательство я ощущал.
— Уилл с помощью Фрица сумел наилучшим образом использовать ситуацию. Он бежал из города и сообщил нам сведения, ценность которых невозможно определить. Но можно было добиться и большего. — Глаза Джулиуса снова остановились на мне. — Если бы все было рассчитано заранее, Фриц тоже мог бы вернуться. Он передал часть своих сведений через Уилла, но, конечно, лучше было бы, если бы он рассказал обо всем сам. В нашей борьбе ценна каждая крупица знаний.
Затем Джулиус говорил о том, что у нас мало времени, что из глубин космоса приближается большой корабль, а с ним смерть для всего живого на Земле. И он сообщил нам о решении совета.
Самое главное заключалось в том, чтобы ускорить — в десять, сто, даже тысячу раз — привлечение к нам молодежи. Для этого пойдут все, кто может, убеждая и обучая молодых людей по всему миру. Должны повсюду возникать очаги сопротивления и вызывать к жизни другие новые очаги. У совета есть карты, и он скажет, куда идти… В особенности необходимы такие очаги по соседству с двумя другими городами хозяев — один за тысячи миль к востоку, другой — за большим океаном на западе. Возникала при этом проблема языка. Возникали и другие проблемы, на первый взгляд, неразрешимые. Но их нужно разрешить. Не должно быть слабости, отчаяния — ничего, кроме решимости отдать последнюю каплю энергии и сил общей цели.
Разумеется, этот курс связан с возможностью насторожить хозяев. Может, они и не станут особенно тревожиться, так как их план близок к осуществлению. Но нам следует подготовиться к контрмерам. У нас должен быть не один штаб, а дюжина, сотня — и каждый должен быть способен действовать самостоятельно. Совет рассеется, и члены его будут переезжать с места на место, встречаясь лишь изредка, с должными предосторожностями.
Такова первая часть плана — мобилизация всех сил, способных бороться, разведка и организация колоний вне пределов досягаемости трех вражеских городов. Но есть и вторая часть, может быть, более важная. Поиски средств для уничтожения врага. А это означает напряженную работу и испытания. Должна быть создана особая база, но лишь непосредственно связанные с ее работой будут знать, где она находится. С ней связаны все наши надежды. Ее мы не смеем обнаруживать перед хозяевами.
— Теперь я сказал все, что мог. Позже вы получите индивидуальные указания и карты. Есть ли у кого–нибудь вопросы или предложения? — закончил Джулиус.
Все молчали, даже Пьер.
— Тогда можно расходиться. — Джулиус помолчал. — Мы в последний раз собрались все вместе. Следующий раз соберемся после выполнения задуманного. Задача наша ужасна и грандиозна, но мы не должны бояться. Ее можно решить. Но только если каждый из нас все сделает для ее решения. Идите, и да будет с вами Бог.
Сам Джулиус давал мне инструкции. Мне предстояло отправиться на юг и восток, с вьючной лошадью, выдавая себя за торговца, набирая добровольцев, организуя сопротивление. Потом мне предстояло вернуться с докладом в центр.
— Тебе все ясно, Уилл?
— Да, сэр.
— Посмотри на меня, Уилл.
Я поднял голову. Джулиус сказал:
— Мне кажется, тебе все еще больно от моих слов после твоего рассказа на собрании.
— Я понимаю, что ваши слова были справедливы, сэр.
— Но их не легче переносить, особенно если рассказываешь о храбрости, изобретательности и мужестве, а потом все это оказывается окрашенным в иной цвет.
Я не отвечал.
— Слушай, Уилл. Я сделал это сознательно. Мы сами должны устанавливать себе нормы, и эти нормы должны быть высокими, почти невозможными. Я использовал твой рассказ, чтобы вывести мораль: неосторожность одного человека может погубить всех — не должно быть самоуспокоения; сколько бы мы ни сделали, предстоит сделать еще больше. Но теперь я могу сказать: то, что сделали вы с Фрицем, имеет для нас огромное значение.
— Фриц сделал больше. И он не вернулся.
Джулиус кивнул.
— Придется тебе это перенести. Важно, что один из вас вернулся, что мы не потеряли год из того короткого времени, что у нас осталось. Нам всем придется привыкнуть к утратам, а горе должно спаять нас.
Он положил мне руку на плечо.
— Я знаю тебя и поэтому говорю так. Ты запомнишь это, но запомнишь и мои слова на совете. Верно, Уилл?
— Да, сэр. Запомню.
Мы втроем — Генри, Бинпол и я — встретились в найденном мною месте, у расселины высоко в скале; через расселину пробивался дневной свет, его вполне хватало, чтобы мы могли видеть друг друга без помощи лампы. Это место находилось довольно далеко от жилой части пещеры, но мы любили приходить сюда из–за напоминания о внешнем мире; обычно лишь во время дежурств у выходов можно было убедиться в том, что этот мир по–прежнему существует, что где–то есть свет, ветер, дождь. А мы жили в постоянной темноте и непрерывном журчании и капании подземных вод. Однажды, когда снаружи бушевала буря, капли дождя проникли в трещину, и маленький ручеек потек в пещеру. Мы подставили лица под капли, наслаждаясь прохладной влажностью. Нам казалось, что дождь приносит с собой запах деревьев и растений.
Генри сказал:
— Мне предстоит переправиться через западный океан. Мы пойдем на «Орионе» с капитаном Куртисом. Он рассчитал свой экипаж в Англии, остался лишь один моряк с фальшивой шапкой. Вдвоем они приведут корабль в порт на западе Франции, там мы присоединимся к ним. Нас будет шестеро. Земля, куда мы направляемся, называется Америка, а население там говорит на английском языке. А ты, Уилл?
