Юрий Корчевский - Хождение за тридевять веков. Торговый гость из будущего
Их встретил тот же слуга.
– Заходите, гости дорогие! Кушать будете или комнату снимете?
– И кушать будем, и комнату снимем.
Из-за стойки вышел хозяин. Гости в этих краях редки, только когда купцы проплывают. Как только он не разорился до сих пор?
Хозяин пригляделся к Михаилу, узнал его.
– Ты же был у меня когда-то. Литвин?
– Он самый. Нам бы поесть и три комнаты на одну ночь. А человек мой на десять дней останется здесь, нас дожидаться. Так что за харчи и за проживание я вперед плачу.
– О, мы гостям завсегда рады! Панфил, лентяй, пошевеливайся!
Но слуга уже нес рыбные пироги и пиво в жбане.
– Что кушать будем?
– Курицу жареную, нет – три курицы. А пиво и пироги ты уже принес. И на утро кашу с убоиной и пироги нам двоим в дорогу. Да яиц десяток свари.
Хозяин долго считал за стойкой, пока Панфил суетился и гремел посудой на кухне.
– Восемь медях за сегодня, две за завтрашний пирог и яйца, и еще восемь вперед за десять дней – одна комната с харчами. Я правильно понял?
– Итого восемнадцать?
– Так, – хозяин был удивлен быстрым счетом Михаила.
Купец сразу отсчитал деньги. Хозяин заведения осмотрел деньги, видимо, вспомнил, как Михаил рассчитывался в прошлый раз. Не найдя изъяна, кивнул удовлетворенно, отошел.
Путники не спеша съели рыбный пирог, запивая его пивом, а тут и Панфил подоспел с жареными курами. Каждая была на оловянном блюде, исходила жаром и вызывала непреодолимый аппетит одним видом золотистой румяной корочки. А запах! Слюнки сами потекли.
Не дожидаясь, пока куры остынут, путники обеденным ножом отрезали куски, накалывали их и отправляли в рот. А чтобы не обжечься, запивали прохладным пивом. Наелись от пуза, все-таки мясо – не пустая каша.
Утром после гречневой каши с мясом хозяин завернул в чистую тряпицу пирогов и вареных яиц.
Мигель и Михаил перенесли свои вещи в комнату Ильи.
– Если не вернемся, вещи наши забери. Мы потом в Москве тебя найдем.
Михаил уже взялся за ручку двери, как вернулся к узлам и вытащил свой портрет работы Леонардо. Как он мог позабыть о нем?
Перекрестившись на иконы в красном углу, они вышли.
– Мигель, ты дорогу запоминай. Может так получиться, что обратно один пойдешь.
– У меня память хорошая, найду дорогу. А тебя что, убить могут?
– Нет, тут другое.
Они шли до полудня, потом устроили привал. Надо было подкрепиться, и пироги с рыбой до вечера пропасть могут, испортиться. Съев пироги, они запили их водой из ручья.
– Господин, ты икону взял с собой?
Михаил рассмеялся, достал портрет и протянул его Мигелю. Тот осмотрел портрет и вернул его Михаилу.
– Это же ты.
– Я.
– Работа именитого мастера. Видел я уже похожие у себя на родине. Хорошая работа, дорого стоит.
– Я не платил, это подарок. И художник превосходный, но молодой пока и неизвестный. Но у него большое будущее.
Они подошли к развилке дорог. Михаил задумался, глядя на одну тропинку – вроде он вышел отсюда. И они свернули влево.
Часа через два показалась небольшая деревня. Кажется, похожа.
Михаил подошел к крайней избе, постучал в дверь.
Вышел нечесаный, заросший, волосами мужик.
– Чево надоть?
– Добрый день. Как деревня называется?
– Лаврентьев Лог.
– Спасибо.
Точно, он шел по дороге и силился вспомнить название деревни, а как мужик сказал – сразу и вспомнил. Именно так она называлась.
Вскоре они вышли к реке Акчим. В это время года она была полноводна и быстра. С легкостью она несла упавшие в нее деревья, ворочала камни у берега.
– Господин, если нам на ту сторону, то без веревки опасно.
– Нет, переходить не будем.
Они повернули влево, вверх по течению. Их катамаран несло вниз, когда он перевернулся, и Михаил тоже пошел искать парней вниз по течению. Стало быть, пещера должна быть выше. Вот только будет ли она? Он даже припомнить не может, как она выглядела в то время. Может, кустами и травою вход зарос?
Михаил поглядывал под ноги – берег был весь усеян валунами, не хватало только ногу сломать – и влево, где в полусотне шагов должен был быть вход в пещеру.
– Господин, ты что ищешь?
– Пещера здесь должна быть. Как бы не пропустить, кустами могла зарасти.
– Понял, я тоже буду искать.
Неожиданно Мигель спросил:
– А мешки-то почему не взяли?
Вопрос поставил Михаила в тупик:
– Зачем мешки?
– Небось в пещере ценное что-то лежит, иначе зачем туда идти?
В принципе, вопрос был резонным. Если в пещере ничего нет, зачем ее искать? Мигель делал правильные выводы.
Первым вход в пещеру обнаружил испанец.
– Господин, в кустах темнеет что-то, я погляжу.
Шпагой он срубил несколько веток.
– Здесь пещера – только та ли?
Михаил кинулся к испанцу и, ломая кустарник, вошел в сумрачный зев. Та или не та пещера? Вот будет смешно, если неподалеку будет ТА, а он будет ночевать в этой? Ошибка будет стоить очень дорого!
Он осмотрел пещеру. Вроде бы и камень похожий недалеко от входа лежит. Был такой, он еще тогда об него запнулся.
Под слоем пыли на полу что-то синело. Михаил наклонился и поднял шариковую авторучку – его авторучку! Именно такая была у него в кармане. Потом он о ней и не вспоминал – не до того было.
Сердце у него зашлось, заколотилось от радости. Он нашел ЭТУ пещеру, он не ошибся!
Михаил вышел к Мигелю и протянул ему ручку:
– Дарю.
– Это что, господин?
– Ручка, которая пишет без чернил.
Михаил подошел к березе, надрезал ножом кору, оторвал кусок бересты и на обороте сделал несколько штрихов. К его удивлению, ручка писала исправно.
– Гляди! – Михаил поставил на бересте свою подпись. – Владей! – и протянул авторучку испанцу.
– Располагаемся здесь, только прости – ночевать в пещере я буду один.
– Сокровища? – понимающе улыбнулся Мигель. Но больше расспрашивать не стал.
А Михаил вдруг забеспокоился. А не может ли быть так, что испанец всерьез подозревает – в пещере сокрыты сокровища? Прирежет ночью, с него станется. Вроде неплохой мужик, но кто знает, что у него в голове?
Они поели вареных яиц, запили чистой и пронзительно холодной водой из реки. Начало смеркаться.
– Мигель, я иду в пещеру и прошу меня не беспокоить. Если я завтра утром не выйду, иди на постоялый двор и вместе с Ильей плыви в Москву. Дорога назад оплачена. Где мой дом, ты, надеюсь, помнишь? Как вернется Пафнутий – его дом напротив моего, откроешь верфь и будешь строить суда по испанскому облику. Деньги на открытие верфи Пафнутий даст.
– Здорово, хорошие перспективы для работы!
– И для заработка. Не век же тебе шпагой махать.
– Благодарю тебя, господин, ты все продумал. Жаль, что мы с тобой не встретились раньше. Впрочем, я и страны такой не знал, Московии.
– Спокойной ночи, Мигель.
– И тебе, хозяин. Ты с Богом решил в пещере пообщаться?
Видимо, испанца снедало любопытство.
– Ты догадлив, мой испанский друг.
– Тогда понятно, – выдохнул Мигель.
– Что понятно?
– Почему нет мешка и лопаты.
– Ты все про сокровища? Я тебя не обманывал – их здесь нет.
– Клянусь, ни один человек не сможет сегодня подойти к пещере и помешать твоему общению со Всевышним!
– Мигель, оглянись, кто здесь есть?! Ну разве только медведи.
– Я не буду спать, буду стоять на страже.
Михаил кивнул и зашел в пещеру. Волновался он так, что пересыхали губы. Улегся на голую землю. В голову лезли разные мысли. Получится или нет? Зря он тогда от пещеры ушел, дождался бы следующей ночи, глядишь – не было бы его жизни в Средневековье, не было бы рискованных походов. А может – оно и к лучшему? Незаметно его сморил сон.
Проснулся Михаил от криков, доносившихся с берега реки. Он протер глаза и полез напролом, через кусты. Неужели Мигель с кем-то выясняет отношения?
Он выбрался на берег и увидел: снизу по течению реки шли парни, с которыми он плыл на плоту, и кричали – то один, то другой.
– Михаил! Отзовись!
С души как камень упал. Он вернулся в свое время!
– Здесь я, живой! – радостно заорал он в ответ.
– Чего орешь, как оглашенный?
– Испугался вчера немного. Плот унесло, и вас с ним. Шел по берегу, пока не стемнело, ночевал в кустах. За вас переживал. Я ведь по берегу долго шел, а вас все не было видно.
– Да мы сами за плотом плыли. Потом его к берегу прибило – на другой стороне. Пока перебрались да плот на эту сторону переправили, стемнело. Ты как? Переломов нет?
– Нет, здоров.
– Погоди-ка, ты же вчера одет был в спортивный костюм и спасательный жилет. А сейчас… – Андрей подыскивал слова —…как купчишка дореволюционный.
Михаил засмеялся. Купец и есть, только все уже в прошлом.
– Ты чего, икону нашел?
– Вроде того. Только не нашел, она при мне и была – под жилетом.
– Дай посмотреть.
– Смотри.
Михаил протянул Андрею портрет в рамке.
– Старинная. Глянь, человек на портрете на тебя похож – один в один. Если бы не дата, я бы сказал, что с тебя списан.
