Алексей Махров - Встреча с Вождем
– Дело у нас общее, фашиста бить и Родину освобождать, – набычился Мамаев.
– Совершенно верно, – с трудом скрыв улыбку, кивнул Батоныч. – Но и бить его тоже можно по-разному. Сейчас моей бригаде нужен оперативный простор, оттого я вас и отвожу. Приказ, кстати, вот. – Он протянул комполка сложенный вдвое лист бумаги. – Как особый представитель Ставки, имею право отдавать подобные, так что с этой стороны все в полном порядке. Теперь попрошу к карте. Запоминайте: вы отводите полк вот сюда, получаете боеприпасы и восполняете насколько возможно потери личного состава. После чего совершаете пеший марш в эту точку. Готовите позиции и маскируетесь. Задача – удерживать шоссе и прилегающую местность, не позволяя противнику вывести войска из оперативного окружения. Проще говоря, мы сформируем «котел», а вы – помогаете нам его удержать. Не сами, разумеется, вместе с товарищами. Связь с ними наладить и поддерживать в первую очередь, считайте это моим прямым приказом. И чтобы связь работала! Позывные и радиочастоты вам передадут. В кратчайшие же сроки наладьте взаимодействие. И помните, я вас не в тыл отвожу, а именно что на линию наиболее вероятного вражеского прорыва. Все понятно, товарищ командир?
– Так точно, товарищ полковник! Так бы сразу и сказали, а то я уж подумал было, что снова отступаем…
– Наотступались уже, – буркнул себе под нос Владимир Петрович. – Нет, не отступаем, а проводим рокировку войск. А это, согласитесь, две большие разницы, как говорят в одном южном городе у моря. Ступайте. Чтобы через два… ладно, три часа на позициях не осталось ни одного вашего бойца. Ночью немцы особо не воюют, так что отойдете тихо. А с рассветом мы и ударим. Ну, можете периодически вести беспокоящий огонь, чтобы противник не всполошился раньше времени. Договорились?
– Так точно. Наблюдателей оставить? – деловито осведомился тот.
– Не нужно, еще передавим ненароком, когда вперед ломанемся. Да и свои имеются, и наблюдатели, и корректировщики, и разведка. Все, подполковник, давай, удачи тебе. – Бат пожал черную, с намертво въевшейся в кожу грязью ладонь командира полка. – Главное, смотри фрицев не выпусти, когда мы их в мешок определим. Понимаю, что тяжело, но стоять насмерть! Тем более с тыла и вас, и «соседей» подопрут, я запросил помощь у штаба фронта. На многое не рассчитывай, но подмога будет, обещаю.
– Обижаете, – вспыхнул взглядом тот. – Мышь не проскочит!
– На мышей мне насрать, подполковник. Мышь – существо социально вредное и гадит много. Ты просто немцев сдержи. Договорились?
– Сделаю. Костьми лягу – но сделаю.
– Костьми не нужно, отвыкай от этого. Костьми пусть фашист ложится, чем больше – тем лучше, чтобы все перелески с оврагами по весне от костяков белели. А бойцов всеми силами беречь нужно, нам еще через всю Европу переть. Все, поговорили. Бывай, командир полка, голова повязана, кровь на рукаве[63], – намекая на полускрытую потрепанной фуражкой несвежую повязку с бурыми следами крови, добавил Батоныч. Крови на кое-где прожженном рукаве командирской гимнастерки, впрочем, не наблюдалось. – И каску надевай, что ли, говорят, помогает. А то пораскинешь не вовремя мозгами – и подведешь боевых товарищей…
– Есть, надевать каску, – захлопав глазами, отрапортовал сбитый с толку подполковник. – Э-э… товарищ полковник, разрешите вопрос?
– Насчет каски и мозгов?
– Так точно! – смутился собеседник. – В смысле насчет каски…
– Это анекдот такой. Довольно тупой, кстати. Вот подойдешь ко мне, как фрица окоротим, так и расскажу, вместе посмеемся. Свободны, товарищ подполковник. Время пошло с этой секунды, так что действуйте…
* * *Сегодня танки «КВ-2» показали себя во всей красе едва ли не впервые за всю их недолгую военную карьеру. Так что Батоныч даже подумал, что, похоже, зря называл их «недоСАУ». Вполне такая себе самоходка, пусть и с кучей недостатков. Скрытно выйдя на позицию, пять боевых машин отстреляли на рассвете по полному боекомплекту, перемешав с землей расположившихся на ночевку фрицев. Несамоходные гаубицы Бат пока держал в резерве – уж больно много им времени требуется на развертывание и подготовку позиции. Да, собственно, и без них справились. Хоть комбриг и задумался в очередной раз над необходимостью срочно снабдить армию именно самоходными гаубицами. Нет, оно, конечно, понятно, что до появления в войсках аналогов привычных ему «Акаций» и «Гвоздик» еще ох как далеко, но и так отлично вышло. Немцы, очень на то похоже, так ничего и не поняли. А когда сверху начали падать увесистые осколочно-фугасные «чемоданы», понимать стало попросту некому и некогда. Не понравилось? Ну, дык, а как вы хотели? Нам совсем недавно тоже не особо понравилось, когда на рассвете двадцать второго июня нас бомбами и снарядами разбудили. Так что ловите ответочку. И это пока только начало…
А затем по расплесканной взрывами земле пошли танки первого и второго батальонов. С пехотой на броне… и в десантных отделениях невиданных немцами трехосных бронетранспортеров, идущих следом за танковыми группами. Задачей атакующих было захватить переправу и зачистить плацдарм, еще вчера с трудом блокируемый пехотным полком, скрытное отступление которого гитлеровцы благополучно проворонили. Бой, если его так можно назвать, не продлился и получаса. Отбросив противника (и не потеряв при этом безвозвратно ни одной машины), бригада остановилась на короткую передышку. За это время все три батареи стопятидесятидвухмиллиметровых гаубиц развернулись и открыли беглый огонь, постепенно продвигая огневой вал в глубину вражеской обороны. Боеприпасов, как и приказывал Бат, не жалели: не те самые хрестоматийные «две сотни стволов на километр фронта», конечно, но тем не менее…[64]
Дождавшись окончания огневой подготовки, Владимир Петрович скомандовал продолжение наступления, разделив бригаду на два атакующих клина. Не, а отчего б и нет? Неожиданно? Более чем. Перспектива имеется? Еще какая. А поскольку противник пока полностью деморализован, так еще и практически безопасно. Поскольку батовские «тяжеловесы» вкупе с юркими «тридцатьчетверками» не столько вступали с невозбранно вышедшими из-под артогня немецкими панцерами в бой, сколько охотились на них. Гитлеровцы попытались было организовать несколько артиллерийских засад по пути наступления, однако особым успехом подобное не увенчалось: одну батарею уничтожила высланная вперед ДРГ, ухитрившись заодно еще и развернуть захваченные орудия и спалить пару танков. Немецких, разумеется. Три другие батареи благополучно намотали на гусеницы «КВ» и «Т-34», заплатив за это двумя сожженными танками – экипажи благодаря наставлениям Батоныча уцелели практически в полном составе – и одним, отделавшимся легкими повреждениями.
Авиаподдержку фрицы то ли не успели вызвать, то ли авиация оказалась занята на другом участке фронта, но факт остался фактом: небо до самого полудня оставалось чистым. Идущие следом за наступающими танками ЗСУ чутко ворочали хоботками стволов зенитных автоматов, контролируя верхнюю полусферу «на все триста шестьдесят», однако цели так и не появились. К обеду окружение противника в целом было завершено. Обе танковые группы встретились в условленном месте, на северном берегу Плюссы, воспользовавшись для переправы мостами, которые гитлеровцы так и не успели уничтожить. Или не собирались, полагая, что это уже их тыл и у русских не хватит сил отбить переправы обратно… Еще через час передовой дозор из пары легких «Т-60» и бэтээра с разведкой встретился с танками «соседа», облепленными изможденными несколькими днями боев пехотинцами – собственно, именно с этого момента и можно было считать окружение завершенным.
Впрочем, радоваться Бат не спешил – равно как и слать победные реляции в штаб фронта. Поскольку прекрасно понимал, что так просто фрицы с поражением не смирятся. За свой сектор Владимир Петрович нисколько не опасался, но, если поймут, что происходит, и ударят во фланг «соседу» – может выйти худо. Вовсе не факт, что мужики выдюжат – учитывая измотанность личного состава и недостаток боеприпасов. Да и танков у них тоже осталось с гулькин хрен…
Поколебавшись, Бат принял решение продолжить наступление, передав «соседям» часть буксируемой артиллерии. Гаубицы в обороне всяко нужней, чем на марше, а для него сейчас главное – скорость и темп наступления. Да и пользы от них так больше выйдет, помогут немцев сдержать, если те из окружения вырваться попытаются. Пока время работало на него, но только пока. Затягивать в любом случае не стоило – рано или поздно (причем скорее – первое) «продвинутые еуропейцы» придут в себя, разгадав его замысел, соберут оставшиеся силы в кулак и начнут противодействовать всерьез. Либо долбанут со стороны «соседей» (вот тут-то и сыграют свою роль гаубицы), либо постараются встать в глухую оборону у него на пути. И потому единственный выход, как недавно выразился Залесский, поддерживать тот самый «темп и натиск»…
