Валерий Белоусов - Попаданец в пенснэ

  Киевский филиал предприятия - московского ЦНИИ 'Комета'... Впрочем , с 1979 года это предприятие уже и не предприятие, а научно-производственное объединение.

  Директор НПО, который как раз сейчас звонил из Москвы в Киев- Герой Социалистического труда, лауреат Ленинской, трех Сталинских, двух Государственных премий СССР - начинал свой путь конструктором на знаменитом заводе имени Сталина, в Горьком...

  Тогда молодой , двадцати одного года от роду, инженер , работая мастером в цехе противооткатных устройств, предложил ряд новшеств в конструкции танковой пушки Ф-34 знаменитого В.Г. Грабина - главного конструктора завода номер 92.

  Грабин вначале весьма холодно отнесся к предложениям вчерашнего студента...

  Однако замена существующей конструкции противооткатных устройств в пушке Ф-34 на предлагаемую юнцом конструкцию позволяла существенно сократить трудозатраты на производство, повысить качество при уменьшении веса, габаритов и сэкономить расход дорогостоящих материалов.

  Как оказалось впоследствии, общий эффект от внедрения этой конструкции в денежном исчислении составил более 5 миллионов довоенных рублей в год ...

  Орден Ленина и Сталинская Премия, для первого раза- Третьей степени...

  Они были чертовски молоды! И чертовски, нечеловечески талантливы, инженеры - сталинской поры...

  Тогда инженер - звучало гордо. Почти как в царское время- когда мост проектировал Инженер Рукавишников , а ажурную , стальной вязи башню строил Инженер Шухов...

  И зарабатывали они - весьма прилично. Средняя зарплата рабочего была в шесть раз меньше зарплаты Главного Инженера... в последствии это Хрущёвым ставилось Сталину в вину...

  Да, любил Хрущёв стирать различия- между городом и деревней, между физическим и умственным трудом, между потолком и полом ... 'Что такое гаванна? Это совмещенный туалет, в одной комнате гавно и ванна'...

  Кстати, бытует легенда, что так понравившиеся Хрущёву 'хрущобы' - со смежными комнатушками, без лифтов - тот увидал в Минске, в районе аэродрома... И невдомёк было Кукурузнику, что это были построенные немцами бараки для русских рабов...

  И исшаяло, истёрлось к восьмидесятым годам гордое имя Русского Инженера... потому что инженерами начали называть перекладывающих бумажки клерков...

  За 120 рублей в месяц...

  Но были, были - оставались еще последние зубры... реликты тех великих времён, когда не работали - горели! Когда одетые в белые халаты младшие научные сотрудники рвались к звёздам, а не в курилки, чтобы обсудить очередную фигу в кармане, которую изобразили Стругацкие...

  Человек, снявший в киевском кабинете трубку издавшего мелодичную трель 'ВЭФ'-овского кнопочного телефона (с памятью на 16 номеров) относился как раз к их числу...

  Как и его московский собеседник, он стал кандидатом технических наук в двадцать четыре года, а доктором наук - в двадцать восемь лет... тогда же был удостоен Ордена Ленина, высшей награды Страны Советов, и Сталинской Премии - что любопытно, тоже Третьей степени... (молодой потому что! Нечего баловать.)

  И был он такой же дерзкий и такой же талантливый...

  Единственное, что их отличало - что киевский инженер потом хорошо отсидел в Лефортове , в Бутырской тюрьме и во Владимирском Централе.

  И был лишён всех званий и наград - даже медали 'За Оборону Кавказа', которую заработал на кровавом снегу высокогорного ледника...

  Но ничего... в ссылке снова защитил диплом , уже не МВТУ, а заочного Уральского Политеха , снова начал работать - сначала инженером, потом ведущим конструктором, начальником сектора, начальником отдела.

  Перевелся в Киев (мама сильно болела), трудился там уже в качестве заведующего отделом системного проектирования-главного конструктора комплекса. С 1990 года - научный руководитель, Главный конструктор киевского филиала НИИ 'Комета'...

  Доктор наук, член Отделения новых физических проблем Академии наук Украинской ССР ... и вот сейчас он возьмет трубку и с лёгким, неуловимым акцентом скажет:

  'Приветик, Иваныч! Чего тебе надобно, давай говори скорей...'

  'Здравствуй и ты, Сережа... что, у тебя на столе борщ с пампушками стынет? Или водка греется?'

  'Э-э... какая водка. Приперлись тут ко мне представители трудового коллектива. Маму я их вертел...'

  'Чего хотят?'

  'Как обычно. Сами не поймут - то ли им надо демократии, то ли осетрины с хреном...

  И первым делом- требуют ликвидировать в столовой зал для дирекции, чтобы все обедали в общем ...'

  'И что тут плохого?'

  'Да мне похер. Я свою шлюмку могу и под нарами выхлебать. Единственное, что во время обеда я лишний раз своих главных специалистов могу увидеть, расспросить, что и как, дать им нагоняй... короче, по ходу провести дополнительную оперативку.

  А в общем зале - это не получится. Там шум, гам... да и некоторые вещи - не для каждого уха...'

  'Ну и гони тогда нах свою демократическую общественность!'

  'Не могу. У нас скоро выборы - изберут вместо меня какого-нибудь демагога...'

  'Ну и изберут. Демагог дела завалит, я его сниму, и опять тебя назначу!'

  'Да это понятно... время, время на эти гнилые разборки сколько уйдёт!

  Кстати, о времени. Не тяни кота за яйца. Чего тебе надобно, старче?'

  'Да уж не старей тебя, многожёнец, кобелина ты наш призовой.

  Тут вот какое дело. М-м-м...

  Сережа, ты не мог бы вылететь в Москву?'

  'Захер?! Изделие К-702 у меня на испытательном стенде, ты что, забыл? Да я в цеху вчера ночевать оставался!'

  'Понимаешь, приказать я тебе не могу...'

  'Ага, и партбилет на стол я не положу- нет его у меня, партбилета-то! С 1953 года нет!'

  'Но я тебя прошу... как друга.

  Серго Лаврентьевич, прилетай.

  Это ОЧЕНЬ важно...'

  Киевский руководитель задумчиво потёр ладонью высокий, лысеющий лоб... поправил на переносице очки в простой проволочной оправе, похожие на пенсне...

  'Ну, если ты просишь... ладно, а чего тебе надо-то? Что мне с собой брать?'

  'Сережа, мне ничего не надо - я говорить не могу, да и не поверишь ты мне , лучше скорей приезжай, сам увидишь...'

  21 августа 1991 года, Двенадцать часов одна минута, Москва, улица Проспект Маркса, дом 1, Госплан СССР, третий подъезд.

  Небольшая комната, уставленная потёртыми стульями, стол покрытый старенькой клеенкой со следами от ножа , на столе - электросамовар.

  В углу - кожаный диван эпохи Вознесенского, знававший куда лучшие времена...

  Собравшаяся публика- Личные Прикрепленные. Шоферы, охранники... те, кто знает о своих Первых- куда больше, чем знают о них вторые, третьи, и далее по списку...

  'Слушай, а что, у Него с девочками.. совсем ничего не было?'

  'Как же это не было... помню, рассказывали мне, как Он вместе с Хозяином в 1946 году в Сочи отдыхал...

  Ну и возвращаясь от сталинской дачи , встретил Он двоих девчушек, которые на режимной территории грибы собирали... оказывается, пролезли через забор! Вот такой забор был на правительственной даче...'

  'И что?'

  'Ну что... зажарил и съел! Грибы, я имею в виду... а девочкам насыпал полный подол конфет и отправил на своей машине домой...'

  'Любил, значит, детей?'

  'Не то слово! Было как-то в Сочи, приехал на открытой машине... только на Платановой аллее остановились- набежала целая стайка ребятишек, машину смотреть... так он дверцу открыл, и полную машину детей насажал.

  Приехали в 'Ривьеру'- такое кафе, на набережной- усадил Он их за столик, и лимонадом угостил А потом еще принёс из буфета целую вазу с пирожными ... (примечание автора. случай подлинный)

  Вообще, с Ним было работать, говорят, очень нелегко... а с Хозяином- хуже втрое...'

  'Почему?'

  'Вот, ехал как-то Хозяин на машине, из Москвы до Харькова... по дороге останавливается, все время выходит и пешком осматривает деревни, разрушенные кварталы... Ходит по улицам, за ним- толпа немедленно. Женщины ему на шею вешаются, дети за брюки и рукава кителя хватают... цветами всего засыпали...

  Однажды в кармане своего френча товарищ Сталин нашёл чужие золотые часы...

  Оказалось, какой-то карманный воришка из местных таким необычным образом хотел выказать ему свою почтительность и сыновью любовь.'

  'А охранники?'

  ' Один шел спереди, один сзади и ещё один сбоку , и со слезами на глазах просит людей не докучать товарищу Сталину... да разве всех уговоришь?!'

  'А как товарищ Сталин?'

  'Конечно, собирающаяся толпа ему мешала, он пытался её уговорить разойтись... а потом стал осматривать интересующие его места ночью - но и это не спасало. Народ как-то узнавал, и всё равно тянулся за ним хвостом... Причём, товарищ Сталин не делал из этого не малейшей рекламы, никогда рядом с ним не было не только кинооператоров или фотографов, но и просто журналистов...'

  'Да почему он так поступал-то?'

  'Думаю, потому... Потому что и для Него, и для Хозяина сама мысль о том, что охрана отделит их от народа, была оскорбительной и унизительной. Да они скорее согласились бы быть убитыми, чем подать кому-либо намёк на то, что они боятся Советского Народа, ради которого они и живут...'