Владимир Бор - Новый старый мир

Глава 6. Немного мирной жизни

Вечером у костра я давал концерт для одного слушателя. В старой жизни, по молодости, я играл на гитаре, пытался петь. Но сам понял, что получается не очень, решил — нет голоса. А вот и пригодились навыки. Мое пение часто востребовано в кругу семьи. Девчата и сами любят попеть, так что я иногда только аккомпанирую им. А Орена любит и послушать. Специально для нее переделываю популярные песни, оставляя мелодию. Вот и сейчас прозвучит наш хит. Плачет девочка с автоматом Кровь ей капает на лицо Вся в грязи и патронов мало Но все теснее врагов кольцо Вся в крови и патронов мало Но все теснее врагов кольцо Все друзья уж лежат подбиты Их враги расстреляли в упор И только девочке с автоматом Предстоит теперь дать отпор И только девочке с автоматом Предстоит дать им всем отпор Вот последний рожок заряжен Автомат — самый верный друг Хоть слеза покатилась снова Но в глазах у врагов — испуг. Хоть слеза покатилась снова Но в глазах у врагов — испуг. Это мой суперхит лично для Орены. Я не исполняю эту песню больше никому, только ей. У девушки она вышибает слезу. И сейчас та, с мокрыми глазами, прижалась ко мне. Вспомнились события почти пятилетней давности, так называемый Тот самый поход. Довольно успешный вначале, под конец получился трагичным. Не найдя ни группу старшины, ни немцев, на ожидаемом месте, мы двинулись по кромке берега вдоль болот. То, что в одну точку выйдет сразу несколько хорошо вооруженных групп — событие очень маловероятное, но это произошло. Мы вышли сразу на два больших, незнакомых нам коллектива. Я оставил наблюдать за первой группой лейтенанта с частью бойцов, сам, с несколькими людьми, занялся второй, более опасной группой. Они похожи на кавказских боевиков, вооружение довольно пестрое, большей частью самоделки уже нового мира, но были и карабины и автоматы. Недалеко от их расположения находилась удобная горочка, которую мы планировали занять и оттуда уже попытаться утихомирить эту банду. О том, что это бандиты, успевшие натворить бед в новом мире мы узнали от пленного, захваченного утром. Про второй отряд никаких данных не было, но он выглядел как наши, советские соседи с юга. Поэтому сосредоточились на бандитах. Увы, план почти сорвался из-за глупой случайности: лейтенант увидел группу Ганса Ульриха, тех самых немцев, которая выходила в то же самое место, и открыл по ним огонь. Представьте, мы скрытно крадемся к горочке, бандиты рядом, но нас не видят, осталось немного и вдруг, в нашем тылу разгорелась перестрелка. В итоге мы оказались прямо перед группой хорошо вооруженных людей с заряженными стволами. Единственно, что я успел сделать — это прикрыть собой Орену и второго бойца, рассчитывая, что бронежилет защитит меня. Лицо и голову, я просто прикрывал руками. То ли из-за моих рук то ли по привычке, бандиты выпустили все заряды мне в грудь и живот, не стали стрелять по рукам. Бронежилет выдержал всё, но удары оказались настолько сильны, что я вырубился — потерял сознание. Часть пуль задела Орену и того парнишку (увы, но я забыл как его зовут), ранив их, но основная досталась мне. Ну а далее, почти как в моей песне, девушка начала свой, как она тогда думала последний бой. Она и правда посчитала, что я уже убит и возможно плакала от этого, а может и от боли, ее несколько раз ранили. Бандиты потеряли в том бою более двадцати человек. Что их заставляло рваться вперед — непонятно, возможно они заметили, что против них бьется одна женщина и не могли перенести такой позор. Когда же у всех кончились патроны, Орена встала, держа в руках меч, последний десяток ее окружил, но двое самых смелых, приблизившихся потеряли головы в прямом смысле. А потом случилось неожиданное, наконец очнулся я, и стал вставать. Банда восприняла это по-своему — «на защиту смелой девушки поднимаются мертвецы» и бой кончился. Они и так готовы броситься бежать, а тут такое. Из оставшихся в живых бандитов, удалось отловить позже только двоих. Вот они, наш раненый боец и Орена, стали основными рассказчиками тех событий. Возможно, добавили слухов и сбежавшие. Но больше всего говорил о событиях вид поля боя, и еле живых самих участников. Бой, завязанный, лейтенантом оказался смертельным для нашего второго сержанта — Сергея, одного из советских парней — Лехи и тяжелым ранением двух немцев, один из которых позже умер. Там получилась сильная перестрелка в итоге. К ней присоединился и обнаруженный нами отряд, как оказалось, попавших в новый мир, из шестидесятых годов двадцатого века, еще один отряд, шедший по следам банды, с гор Кавказа. Как мы выяснили позже, где-то в районе бывшей Чечни или Осетии, собралось немало народу, попавших в этот мир из разных лет. Первым удалось объединиться и захватить власть кавказцам, они установили настоящее рабство, закабалив остальных людей. Но народ терпел насилие над собой недолго. Вспыхнуло восстание, подневольные перебили часть охраны и захватили немного оружия. После чего расстановка сил изменилась и началась охота на бывших поработителей. Остатки банды (более тридцати мужиков, хорошие остатки!) двинулись в эту сторону, по пути столкнувшись с группой красноармейцев. Увы, та встреча оказалась смертельной для старшины Белова, но уцелела вся остальная группа, отступив в горы. Бандиты же выйдя сюда, обнаружили людей и решили попробовать захватить себе новых рабов. Они выслеживали лагерь уже несколько дней, но тут столкнулись с нами.

Воспоминания, воспоминая… Отложил гитару, доставшуюся мне неожиданным образом. Если точнее, это имущество Орены, подарок от Андрея, но пользуюсь ей я. Нормально пользуюсь, почти по праву. Дед Петя, рассматривая наши вещи поинтересовался, что мол за ткани и откуда, на что моя воительница, не задумываясь ответила: — Да, подарки от одного старого знакомого. Тогда он обратился ко мне: — А тебя не кажется удивительным, что твоей девушке подарки, какой-то парень дарит? — Сам удивляюсь, — ответил ему, — спас ему жизнь тогда я, а подарки дарит ей.

Пребывание в Бахмуте началось для Петра Демьяновича, ожидаемо. По сравнению с прошлым годом серьезных изменений мало. Появилось, еще пару домов и все. Ну дороги немного замостили камнем. Договорился о стандартной цене. Треть добытого — владельцу шахты, треть — местечковым властям, треть себе. Выгодно пристроил добытые, по пути сюда, шкуры. Расположились на постоялом дворе у владельца шахты. Александр отправился в местную церковь, жена просила заказать службу. Парни пошли посмотреть, как живут здесь люди. Ашот к местному кузнецу, а Петр решил пообщаться с людьми. Сейчас, кроме них в местечко пришли еще несколько групп соледобытчиков. Их группа — самая большая, остальные по два — три человека. Все безлошадные, тянут тележки на себе. Такие же крестьяне, расселившиеся где-то в округе. Время удобное: посевные работы закончены, оставшиеся дома люди, присмотрят за хозяйством. Так что мужикам вполне можно и за солью съездить, пока погода сухая. В старину, возможно, тем же занимались и предки. Петр Демьянович помнил наказ, встреченного капитана — присмотреться к здешней жизни, поговорить с людьми, узнать новости. Для этих целей ему Белов даже выделил блокнот и карандаш. Бумага грубоватая, серая, по утверждению Василия — ее производят они сами! Но в памяти постоянно всплывают последние слова этой девчонки (ничего себе девчонка — мать троих детей! У них с женой всего один сын и у него тоже один): «Если не встретимся, то в том месте, где мы стреляли, я тебе оставлю подарок, тебе понравится. И найди себе какую-нибудь молодку! Не совсем старый же!» Наутро начались странности. Не успел Петр со своими спуститься в шахту, как увидел главу этого поселения и местного раввина. С обоими он был знаком, но встречу с главой отложил на последок, тот держался с приезжими всегда заносчиво. А к священнику ему незачем, хватит, что Сашка вчера ходил, службу заказал. Этот священник здесь был универсалом. Он и раввин и мула и христианский по всем конфессиям сразу. Петр Демьянович относился к такому совмещению скептически, но народ обращался в храм регулярно, тот не бедствовал. Кем он был в прошлой жизни и имел ли вообще отношение к религии, никто не знал. Но каким-то образом у него с собой оказались несколько книг, необходимых для богослужения. Вот и совмещал. Людей здесь мало, приходилось одному человеку быть за всех. Но все неверующие почему-то звали его раввином. — Петр Демьянович! Почему не зашел в гости — глава поселения на удивление приветлив и учтив. Священник быстро позвал и владельца рудника, перекинувшись с тем несколькими словами. — Так, сперва, работа. — Работа никуда не денется. — и подойдя спросил тихо — правда, что ты встретил ту самую амазонку? — Какую еще амазонку? — удивился дед — Слухи пошли — Петр оглянулся на ребят, те старались не смотреть ему в глаза, а глава продолжал — что вы встретили по пути сюда всадницу, которая здорово стреляет из лука, ходит с автоматом и на груди носит золотую звезду? — Я не знаю никакой амазонки, девушку видел, да у нее орден Красного знамени из золота, говорила еще несколько орденов есть, зовут ее странно — Орена. — Она! — священник вступил в разговор — все сходится! — Послушай, Петр Демьянович, — продолжил вкрадчиво глава — мы здесь посовещались, негоже такому уважаемому человеку, начинать посещение нас, с работы. Пойдем в гости, посидим, поговорим. — А как же… — Петр оглянулся на рудник. — Успеется. Мы решили, что в этот раз тебе делаем скидку. Из добытого отдадите только треть, остальное ваше. Вот и хозяин согласен. Так? — Конечно — хозяин рудника не выглядел расстроенным, он тоже смотрел заинтересовано. — А то может, еще и от себя добавим. Демьянович не строил иллюзий, скорее всего местные возьмут недостачу с остальных соледобытчиков. К мелким группам здесь относились жестче. Их могли заставить и отдать и три четверти, да еще и отработать несколько дней по благоустройству поселка и шахты. Но люди все равно приходили, в этом месте соль была самой лучшей, и считали эти условия выгодными. Большим группам, как у Демьяновича такие условия никогда не ставились. Понимали местные — чуть перегнешь палку, лишишься всего. А семь бойцов — грозная сила в этих местах. Пришли в дом к главе. В прошлый год Петр не присматривался к местным технологиям, сейчас же Белов надоумил все рассмотреть, запомнить. Вот и смотрел внимательно дед, «мотал на ус». Он заметил, что дома сложены из камня, похожего на куски бетона. В качестве связывающего материала — глина. Такими же камнями выложены и дороги на улице. Тротуаров нет — и люди и транспорт используют всю ширину проезжей части. Часть дорог просто посыпана щебнем или мелким битым бетоном. Во дворе увидел горку каменного угля, «топят здесь не дровами!», в доме много изделий из железа, меди, все кустарного вида. Похоже, металл лить научились. — Послушай, Семен Ефимович, — обратился он к главе — а почему ты назвал эту девушку амазонкой? За широкий стол приглашены не только группа Калинова, но почти вся семья главы, семья Артурыча, хозяина рудника. Еще много незнакомых людей сидит у стен на лавках. — Понимаешь, Демьяныч, в этот мир попали люди не только из нашего года, но и из других времен. Так говорят. Так вот несколько женщин-амазонок и обосновались южнее, на берегах моря. Они очень воинственны! Купцы ходили в Ростов и Танаис, рассказали такое, что диву даешься. Сами они не видели эту знаменитую, но им много про нее рассказали. Лихо на коне скачет, стреляет хорошо. Главная примета — носит на цепочке золотую звезду! Это у них такой орден! — У кого, у амазонок? — Да, нет. У этих, кто там живет. А эта ихняя Орена, говорят, в одиночку может целый поселок взять! А если все вместе пойдут, и город разрушат! — Да, а еще сказывали, как-то командир ее послал языка взять, так она пробралась к врагам, нашла главного, отрезала ему язык и принесла, и говорит — «вот что заказывал». - добавил Артурыч. — Точно. Ну как она тебе? — Трудно сказать, на вид обычная девчонка, я бы даже не подумал, что такая страшная, хотя… — Петр припомнил случай с ножом у своего живота, — А в плен она нас одна взяла. — Как в плен? — Как же вы выжили? — Точно одна? Вопросы посыпались со всех сторон. — Ну не совсем одна, с ней был мужик, постарше ее, но он только смотрел. А она справилась сама. А потом ничего, накормили, отпустили, даже некоторое время вместе ехали, разговаривали… Местные напряглись, боясь пропустить хоть слово. — А что за мужик? — С ней был, говорят у них трое детей, но они не муж и жена. — Не может быть! Неужели тот самый? А как его зовут? — Василий, кажется. — Неужели сам Белов? — глава чуть ли лег на стол. — Да, Белов. А он чем знаменит? — Да он вообще непонятно кто такой! Говорят у него гарем из пятидесяти жен! И все амазонки слушаются только его или его главную жену. А она, то ли царица там, то ли княгиня! — Да, а еще говорят, что он сам эту Орену, лично в плен взял! За это ему даже орден дали с номером один! И с тех пор она живет только с ним! — Ну что я могу сказать. Орена говорила, что у него три жены, это правда. Сама она с ним живет добровольно, но детей они зачем-то делят. Девочек берет себе она, а мальчиков он. — Точно амазонки! — неожиданно в разговор вступил Гришка. Все недовольно посмотрели на него — вспомните, амазонки, это только женщины, они детей рожали, а оставляли себе только девочек! — Белов сказал, что возможно он приедет сюда через три дня — добавил Петр. После этих слов наступила мертвая тишина.