Алексей Кулаков - Промышленникъ
— Скажите, Федор Абрамович, каково максимальное тяговое усилие вашей… Платформы?
— Семьдесят пять пудов. Спокойно тянет по три плуга за раз, ваше сиятельство — конечно, если это плуги моей выделки.
— То есть тонна двести. Неплохо, даже более того — великолепно.
Дальнейший путь до завода "Благословление" прошел в полнейшей тишине: хозяин думал над своим, а сиятельный князь без особого интереса разглядывал унылый (в апреле месяце красот на полях как-то маловато) пейзаж. Сам завод его особого интереса тоже не вызвал, хотя он и походил в единственном цехе, ожидая приотставших помощников механика-заводчика. А вот конторка, в которую его пригласили, понравилась — своими стенами, а еще вернее чертежами, развешанными в два, а кое-где так даже и в три слоя.
— Итак, господа!
"Господа", в составе самого Блинова, его ближайшего помощника Якова Мамина и сына Порфирия, невольно переглянулись, выискивая тех, к кому это так князь обращался. Их и сударями-то редко величали…
— Прежде чем мы предметно поговорим о дальнейшем нашем сотрудничестве, необходимо решить ряд мелких вопросов. Первое: во сколько вы оцениваете свой привелей, Федор Абрамович?
Блинов ответил без долгих раздумий — он уже давно высчитал с точностью до копейки ту сумму, которой ему хватит на организацию самостоятельного производства своих самоходов. Вот только давать такие деньжищи ему никто не торопился, увы.
— Тридцать пять тысяч рублей, ваше сиятельство.
— Второе: у вас есть готовые чертежи и вся остальная документация, или то, что я видел — единичный образец?
Напряженно наморщив лоб, Блинов пару мгновений вникал в вопрос, затем морщины на лице разгладились. Долгая работа механиком на волжских пароходах и постоянное самообразование не прошли даром — до инженера он может и не дотягивал, но технические термины понимал прекрасно.
— Имеется, ваше сиятельство, как не быть. И чертежи, и спецификации, и даже кое-какая оснастка.
— Отменно. Ну и последнее — насколько хорошо разбираются присутствующие здесь господа в вопросах производства самоходного вагона?
— Ну?.. Яков почти наравне со мной. А Порфирий больше по двигателям.
— Вот как? Это даже лучше, чем я надеялся.
Князь помолчал, разделяя предыдущий разговор и следующие свои слова.
— Федор Абрамович. Я нахожу ваше изобретение весьма перспективным, и нужным для империи. С ее вечной распутицей и отсутствием нормальных дорог — в особенности. Вследствие чего, считаю необходимым как можно скорее наладить производство самоходных… Вы не против, если я буду называть их тракторами? Благодарю. Так вот — я собираюсь производить трактора, и был бы рад видеть вас своим компаньоном.
— Компаньоном?
— Производить?
Сам изобретатель молчал, лихорадочно выискивая — в чем подвох, а вот Яков и Порфирий не удержались.
— Ваше решение? Или вам прежде надо подумать?
— Отчего же. Компаньонствовать — это дело хорошее, это я согласен. Только на каких условиях?
— Давайте подумаем.
Князь неожиданно улыбнулся.
— Предположим, я построю завод, оснащу его, и обеспечу мастеровыми. Необходимые материалы и все остальное, потребное для производства, тоже будут мои. Во сколько паев вы бы оценили свои труды по установлению производства тракторов?
Молодых помощников просто распирало от желания высказаться, но они мужественно молчали — в таких вопросах их глава и без сопливых обходился.
— Тридцать процентов!
Федора начал жечь азарт, а так же чувство, что он спит, и видит сказку — все его мечты становились явью!
— Пятнадцать, и вы, конечно же, получите цену своего привелея.
— А?..
— Разумеется, ваши помощники тоже не будут забыты — но только в том случае, если будут работать самостоятельно. Мы договорились?
Две руки встретились над столом. Одна грубая и мозолистая, с почерневшей от вечной возни с металлом кожей. Вторая чистая, с ухоженными ногтями и неожиданно очень твердой хваткой.
— Договорились!
Тихо прошелестела чековая книжка, звонко протрещал отрываемый листок… И окончательно онемели Яков и Порфирий, разглядев количество нулей на нижней строчке чека.
— Тогда, уважаемый Федор Абрамович, с этого момента я для вас компаньон и Александр Яковлевич. Ну что же, обсудим мелкие детали?
***
За небольшим окошком хлестали частые нити холодного дождя — последний привет уходящего апреля, и троица охранников, оставив еще одного своего товарища в "дозоре" рядом со шлагбаумом на проходной, совсем было собралась немного погреться. Уже зафырчал, а потом и вовсе зашипел-забурлил пузатый пятилитровый чайник, не так давно поставленный в специальное углубление-выемку на самом верху вечно раскаленной малой железной печки. На столе дожидался кипятка фаянсовый заварник, на четверть наполненный мелким чайным листом, рядом с ним нетерпеливо поблескивали светлой латунью подстаканники, охватывающие своими боками граненое стекло… Но едва слышно скрипнувшая дверь одним махом перечеркнула все эти планы — любители чая одновременно, и очень быстро вскочили на ноги. И не просто вскочили, а еще и вытянулись по стойке смирно (что ни говори, а некоторые армейские привычки оказались весьма полезными и после увольнения в запас).
— Вольно.
Мужчины в черной униформе так же одновременно сели обратно, и только после этого слегка расслабили плечи. Успокаивающе махнув рукой, господин главный инспектор еще раз огляделся, затем скинул на вешалку плащ и уверенно прошествовал за стол начальника охранной смены. По-хозяйски уселся, подтянул к себе с полки объемистую укладку, и принялся неспешно ее перелистывать, время от времени непроизвольно хмыкая или хмурясь. Минут через пять Долгин наконец нашел то, что его интересовало. Щелкнул пружинный зажим, легонько прошуршал бело-серый лист бумаги, исчезая в специальном портмоне для документов — довольно-таки большом и дорогом. Портмоне, в свою очередь, исчезло во внутреннем кармане пиджака — и опять зашелестели рапорты и служебные записки, написанные начальниками и мастерами всех фабричных цехов.
— Кхм! Григорий Дмитриевич, может чайку организовать?
С треском захлопнув первую укладку, Долгин на несколько долгих мгновений прислушался к себе любимому — а хочет ли душенька чаю? Душенька немного покапризничила, посомневалась, но ответила все же правдиво. Хочет.
— Сей момент все спроворим!
Инициатива "снизу" оказалась очень своевременной — потому что закончивший обход территории начальник смены и сопровождавшие его охранники тоже ее оценили, моментально разобрав свободные стаканы. И только потом заметив, в какой хорошей компании им предстоит гонять чаи. Впрочем, бывший унтер-офицер Пограничной стражи еще не успел позабыть своих солдатских "корней", так что довольно скоро атмосфера в караулке пришла в норму. Более-менее.
— Кхм. Господин главный инспектор, разрешите обратиться?
Оторвавшись от перелистывания второй укладки, Долгин слегка удивленно поглядел на начальника смены. Тот вздохнул, набираясь то ли смелости, то ли красноречия, и продолжил.
— Говорят, что если у кого в семье много детей, тому положена помощь от фабрики?
— Говорят. А кое-кто так даже и подписывался под этим приказом в том, что ознакомлен. Например, ты, Семен. Говори прямо, чего хотел?
— У Силантия ребятни с избытком, я и подумал, что было бы неплохо ему помочь.
— Не помню такого. Где служил, в каком отряде?
— В Несуловицком. Он у нас недавно, где-то с полгода, но уже неплохо себя показал — исполнительный, и при этом не дурак.
— Это хорошо, что не дурак. Хм, странно, почему это его семейное положение мимо бухгалтерии прошло? Обычно у них с этим порядок. Ну да ладно, сейчас мы это поправим. Прошение-то есть? Ну так давай его сюда, чего мнешься, как красна девица. Так. Так? Понятно. А где он сам?
Невысокий жилистый охранник уже переминался с ноги на ногу рядом с начальством.
— Ну что, Силантий. Я смотрю, ты жене-то скучать не даешь?
— Дык оно как-то само так получается, вашбродь.
— Я так и понял. А чего раньше не обратился за вспомоществованием? Тебе другое жилье еще…
Главный инспектор мельком просмотрел даты рождения детей и хмыкнул.
— Три сына назад положено было. Богатый ты человек, Силантий, завидую. Аж восемь наследников настрогал. Да пять девок — видать, мимоходом, а? Силен!
Переждав дружный хохот остальных охранников, главный инспектор добродушно подвел итог.
— Поможем твоей нужде. Сам писал?
— Сам, Григорий Дмитрич, как есть сам.
— Оно и видно, как курица лапой — прямо еле-еле и разобрал твои каракули. Садись, переписываќй набело. Да поразборчивей пиши, гр-рамотей!
Увидев, что вопрос вроде как решен положительно, вернее — будет решен, еще один охранник решил немного изменить свою судьбу. Смельчаку уже давненько надоела рутина службы на проходной, отчаянно хотелось чего-то нового и интересного, и при этом крайне желательно — более денежного. Например, попробовать себя в Отделе сопровождения грузов, экспедитором. Какие там деньги люди зашибают! Сказка! Просто как сыр в масле катаются. Опять же, особое благоволение хозяина именно к работникам этого отдела уже давно стало чем-то вроде пословицы. А если рылом не вышел в экспедиторы, так это тоже не беда — если конечно правдивы слухи о том, что господин главный инспектор собирается обзавестись десятком-другим официальных подчиненных. Младший инспектор условий труда — это звучит! И пожалуй, куда как лучше простого экспедитора. Начальственная должность, не абы что!
