Алексей Евтушенко - Сдвиг
– Куда? – спросил Иванченко. – Куда они отступили?
– В Туманную Поляну, – сказал арг-кхин. – Больше отступать было некуда. Окружили нас.
– А спецназ? – не удержался от вопроса я.
– За ними. Они ушли за ними. Три БМП и четыре БТРа. Наши БМП и наши БТРы. Суки… Предатели… Своих… в спину… – Умирай Быстро умолк. Затем продолжил: – Мне уже почти все равно. Но… Если сможете, отомстите. Пусть даже эти слова дорого мне обойдутся. Они Витьку убили, дружка моего. И Олежку… – Умирай Быстро снова умолк.
– Спроси, что он думает. Почему спецура это сделала? – спросил Иванченко.
– Я не знаю. Думаю, майор Холод может знать. Говорили, у него с капитаном вэвэшников была терка в майорской палатке. На повышенных. Потом капитан ушел. А через два часа нас начали убивать. Все, не могу больше говорить, мне пора. Скажите маме…
– Ушел, – сказал арг-кхин.
Иванченко стащил с головы кепку, перекрестился. Я вслед за ним. Где ж еще осенять себя крестным знамением, если не на русском поле, усеянном русскими же людьми? Мертвыми. Затем волной накатила злость. Какого черта? Мир, набирая скорость, катится к неизбежному концу. Нормальные честные люди пытаются сделать хоть что-то, удержаться на краю пропасти, спасти, помочь всем, кому можно. Но тут же возникают уроды, которые решают, что для собственного спасения хороши все средства. И начинается кровавый хаос. Такие отшвыривают от шлюпок женщин и детей при кораблекрушениях. Такие считают, что все им должны. Такие убивают, не задумываясь. В них нет настоящей смелости и отваги, потому что эти качества присущи лишь тем, кто готов думать о других и любить других. В них одна злобная, тупая и запредельно агрессивная трусость существ, любящих только себя.
Он же наверняка подслушал наш разговор, думал я. Этот капитан. Не знаю как, но подслушал. Возможно, «жучок» незаметно прицепили к одежде майора, засунули в смартфон, рацию – не знаю. А как только понял, что совсем недалеко, фактически только руку протяни, лежит себе готовая вакцина от Вируса, потерял голову. Возможно, попытался сначала поговорить с Холодом на предмет совместного рейда к «Секрету». Тот, помятуя о нашем уговоре и полученном изначально приказе – охранять Туманную Поляну от любых несанкционированных проникновений, его послал. И тогда капитан пошел ва-банк. Придумал легенду, по которой майор и его пехотинцы выглядели настоящими врагами народа (а как еще назвать тех, кто не дает завладеть лекарством от гарантированной жуткой смерти?) и дал команду атаковать.
Могло быть и по-другому.
Капитан с самого начала получил инструкции от начальства – следить за майором и в случае чего брать инициативу на себя. Вот этот случай и представился. Учитывая «искреннюю любовь» нормальных военных к внутренним войскам и наоборот, а также всеобщую нервозность и страх, бойня вспыхнула, как разлитый бензин от трассирующей пули.
А может быть, информация о том, что за Туманными Полянами, в другой реальности, на другой Земле находится космический корабль марсианских и лунных колонистов с вакциной на борту каким-то образом уже попала к власть имущим. Почему нет? Не удивлюсь, если с Маршен Тауном и Селеноградом и соответственно с марсианским Сенатом и лунным Конвентом уже установлена связь на самом высоком уровне и вовсю идут переговоры о помощи. Да, ни капитан Камински, ни старпом Малина, ни моя (моя? ох, даже и не знаю… особенно теперь) Николь ни о чем таком не сообщали. То есть Слава Малина, помнится, говорил, что Сенат и Конвент, мол, в курсе ситуации и думают над принятием решения о дополнительном производстве вакцины. Но из других его слов можно было сделать вывод, что колонисты не в курсе, проник ли вообще Вирус в мою Реальность. И если проник, то насколько обильна его жатва. Но все это пустое. Мало ли, о чем они мне не сообщали. Кто я такой, вообще, чтобы мне все сообщать? Человек с другой стороны, которого они спасли от смерти. А он в благодарность взял и украл у них десять ампул дорогущей вакцины. Хе-хе. Ладно, я отвлекся. Продолжим.
Итак, переговоры идут. Однако в мире творится хаос, пирамиды власти и порядка разрушены повсеместно, и Россия не исключение (хотя, вероятно, и пострадала пока меньше других). И это не считая обычной подковерной борьбы за власть, которая и в самые спокойные времена не утихает ни на минуту. И тут такое оружие – информация о чудо-вакцине! Даже пьяному ежику понятно, что тот, кто первым получит эту вакцину, сможет диктовать другим любые условия. Лю-бы-е. И вот пока высокие договаривающиеся стороны… э-э… договариваются, некто, не допущенный к переговорам, но знающий о них и обладающий достаточной властью, отдает приказ полнокровной роте спецназа внутренних войск во что бы то ни стало прорваться сквозь Туманную Поляну и захватить космический корабль «Секрет» с вакциной на борту. Шах и мат. Причем всем – и своим, и чужим.
И тут моя мысль рванула дальше по расчищенному логикой и вдохновением пути.
Семь два твою мать! Даже никакого заговора не надо! Зная саму поганую суть любой нынешней власти на матушке-Земле, легко можно представить следующий сценарий. Спецназ захватывает «Секрет», якобы по приказу какого-то высокопоставленного предателя интересов Родины. Марсиане с лунянами возмущены. А наше самое честное в мире правительство во главе с президентом делают вид, что не при делах и тоже страшно возмущены. Обещают отбить корабль у террористов, всех спасти, а преступников повесить за яйца на Красной площади. И таки выполняют свое обещание! Но лишь двое-трое самых высокопоставленных людей в стране знают, что приказ о захвате «Секрета» исходил из самого верха, то есть от них самих, и все это не более, чем красиво разыгранный спектакль. С одной единственной целью – навязать свою волю, заставить, подчинить. Зачем? На всякий случай. Для полной, так сказать, гарантии.
И это я еще не прикинул варианты, когда в игру вступают финансовые и политические акулы из других стран, которые ничем не лучше, а пожалуй, еще и похуже наших. Наши хотя бы свои, русские. А русские, конечно, напакостить и дров наломать способны по самое «не могу», но потом опомнятся, пожалеют, все вернут да еще и воз пряников с парой ведер водки выкатят от широты души. А вот заморские, особенно те, что с заката – другие. Какой там воз пряников! Целым бы остаться и хотя бы в трусах. Потому что штаны и рубаху точно снимут.
Так или иначе, особо размышлять о том, что здесь произошло, некогда. Что мы фактически имеем? Сотню убитых на этой стороне. И несколько десятков живых на другой. Надеюсь, пока живых. Но в том, что эти живые в ближайшее время постараются превратить друг друга и всех, кто окажется рядом, в мертвых, сомнений практически нет. Ящик Пандоры открылся, и загнать обратно вылетевшее оттуда зло в обозримом будущем не представлялось возможным. «Будем, однако, помнить, что надежда в ящике Пандоры все-таки осталась. Том самом, который из мифа», – сказал я себе и посмотрел на старшего сержанта:
– Ну, что будем делать, Ваня?
– Мне приказано вас сопроводить и доставить обратно к товарищу майору. Буду выполнять приказ.
– Похвально. Главное, что я и сам этого хочу. Но ведь, пожалуй, со своими драться придется, а?
– Волки тамбовские им свои, – сплюнул Иванченко. – Вы, конечно, лицо гражданское…
– Кончай, Ваня, меня Данила зовут, если не забыл, и давай на «ты», – перебил я его.
– Извини. Так вот, если ты, как гражданское лицо, откажешься взять в руки оружие, осуждать не буду. Но и уважения особого от меня и моих ребят не жди.
Я взял оружие – подобрал автомат рядового Короткова. Дополнительные полные магазины тоже нашлись, у других убитых. Не побрезговал и бронежилетом, снятым с мертвого бойца внутренних войск (пуля попала ему в шею, кровь залила все вокруг, но броник остался чистеньким). Тяжеловат, зараза, килограммов шесть-семь, не меньше, но лучше потеть, чем истекать кровью. Хотя вот его бывший хозяин тоже так думал, и где он теперь? Мелькнула мысль оставить броник, чтобы не терять подвижности, но я ее задавил в зародыше. Нет уж, потерпим. Мало того, и каска не помешает. Сказано – сделано, нашел и целую каску. Примерил – подошла. Больше всего напрягало, что все это пришлось снимать с мертвых. Но напряг длился не более секунд тридцати. Им уже все равно. А я пока жив и, надеюсь, буду жить дальше. С их невольной помощью.
– Тогда уже и берцы себе подбери, – посоветовал Иванченко, глянув на мои порядком изгвазданные, но все еще шикарные кожаные туфли.
Я подумал. В его словах был резон. Туфли честно выдержали уже немало, но что будет дальше? В надежности с армейской обувью им точно не сравниться. Но тут же вернулся и напряг. Одно дело – бронежилет и каска и совсем другое – стаскивать с мертвого солдата обувку. А, собственно, почему другое? То же самое. Как там было у танкиста Великой Отечественной Ионы Дегена?
