Черная папка. Илюха. Давным давно была война… - Василий Иванович Колесов
-Ты что, предлагаешь плыть? На улице снег и мороз! Да и на реке уже ледок стал. 80 метров это не много, я больше плавал, но я сейчас дохлый, да и лед не даст плыть… А ты точно не доплывешь… Помню, как ты летом пузыри пускал.
-Так что делать –то?
-Не знаю, что делать… Над рекой фрицы «люстры» вешают? – поинтересовался Илья.
-Вешают, но редко. Лодку засекут, еще и найти нужно, эту лодку.
-Не лодку… ладно, попробуем.
22 ноября около 3 часов утра капитана Симчука разбудил ординарец Васильев: находящиеся в боевом охранении рядовой Лесков и ефрейтор Скворцов сообщили, что задержали двух идущих в расположение части, в сторону станицы Качалинской.
Капитан Симчук вспомнил черта и еще кого-то, протер глаза, плеснул в лицо холодной водой и скомандовал:
-Давай их ко мне! Послушаю…
Через две минуты в комнатенку к капитану завели двух мальчишек, и у капитана «отпала» челюсть, он посмотрел на ефрейтора Скворцова:
- А он так и пришел, голый?
Илюха не был голый, но для морозной погоды, что стояла в ноябре 1942 года в Сталинградской области это было равносильно, что голый - он был в исподнем: кальсонах и нательной рубашке, на ногах, вместо обуви были намотаны какие-то тряпки…
-Васильев! Быстро горячего питья и еды! А ты, - он обратился к «голому» Илюхе. – Давай садись ближе к буржуйке и закутайся в мой полушубок!
-Товарищ капитан! Я не замерз. Выслушайте нас, мы с той стороны Дона…
Вечером, как стемнело, ребята, с благословеньем бабы Нюши, выпросив у нее две простыни и взяв две не толстые доски от сарая, длинной метра по два и шириной около полуметра, двинулись на север от Калача. Пройдя пару километров, подошли к Дону, который уже покрылся ледком. Немцы запускали осветительные «люстры», но не часто, раз в 20-39 минут – можно было успеть переправиться. Илья осторожно сделал шаг на лед, второй шаг – лед выдержал.
-Ну, что, пошли! – шутканул Илья.
-Совсем сдурел! Да лед на середине – тонюсенький! –удивился Никита.
-Шутю я! А вот теперь не шучу: на плечи завязываем простыни, укладываем доски на лед и пытаемся на них переползти на другой берег. Повисает люстра - лежим на льду, потухает – ползем дальше. Если провалимся… то – провалимся. Думаю, сразу под лед затянет и все…
-Тогда я первый – я легче, - сразу все понял Никита.
-Давай, Кукушонок… - не стал спорить Илья, тем более это было разумно и правильно.
Никита провалился почти у самого берега. Лед здесь был тонкий, видимо, из-за того, что в этом месте бил ключ. Илья даже не успел испугаться или как-то отреагировать, Никита встал на ноги – до дна было меньше метра, только вот промок до нитки…
- Выбирайся на берег! Бегом в тот овражек! Снимай с себя все! – скомандовал Илья. - Я сейчас пройду немного выше полыньи.
Пришлось проползти на 20 метров больше, Илья полз изо всех сил, это заняло 2 минуты. Наконец-то оказался на берегу, побежал к Никите. Никита успел снять телогрейку, свитер и ботинки – его колотило от холода. Илья помог ему снять рубаху, штаны, подштанники, майку – стал растирать вытащенной из вещмешка запасной портянкой, поставив на свою телогрейку. Растер, стал раздеваться сам. Одел на Никиту свой свитер, свои штаны, намотал портянки, одел сапоги, нахлобучил шапку и завершил переодевание, отдав телогрейку и закрепив простыню. Вещмешок Никиты промок и был бесполезен. Портянками Илья обмотал себе ноги, разрезал ножом свой вещмешок на полосы – обмотал, закрепил портянки. Еду и нож засунул в телогрейку Никите:
-Что стоишь? Бегом! – скомандовал Илья.
-А ттттты? – у Никиты зуб на зуб не попадал от холода.
-Забыл что ли, что я с папой на севере в трусах зимой бегал? Мне не привыкать. А так я еще и замаскировался – весь в белом! – шутканул Илья. –Я сказал бегом!!!
Побежали. Сперва тяжело и медленно – Никитка еще не согрелся, постепенно установился более – менее постоянный темп. Бежали по степи и ждали в любой момент окрика или выстрела.
Окрик раздался:
-Стой кто идет! Пароль!
-Свои! – еле крикнул Илья универсальный пароль.
-Свои… - выдохнул Никита.
