Родезия. Рюмка студеного счастья - Александр Вячеславович Башибузук
Генерал снова наполнил рюмки, но на этот раз армянским коньяком.
— Вы выдающийся человек, Тимофей Тимофеевич, — Григоренко улыбнулся. — Вы провели просто уникальную операцию. Особенно учитывая случившееся в Израиле. Как хотите, но хотя бы пригубить вы обязаны. Не будем отходить от старинных русских традиций.
Тим понял, что за ним присматривали в Тель-Авиве и вежливо ответил.
— Без вас мы бы не справились, Григорий Федорович. Успех этой операции наша общая заслуга.
Несколько минут прошло за обоюдными комплиментами, а потом генерал неожиданно поинтересовался.
— Так что произошло в туалете аэропорта? Верней, я примерно представляю, что там произошло. Но как вы заподозрили этих японцев? Нам показалось, что вы их специально искали? К вам просочилась информация о планируемом террористическом акте?
Тим был готов к такому вопросу, поэтому ответил быстро и спокойно.
— Нет, информации не было, к сожалению. Можете считать моей интуицией. Но поверьте, когда я увидел этих косоглазых — сам сильно удивился. А дальше… — Тимофей пожал плечами. — Дальше у меня не было никаких других вариантов развития событий. Я просто спасал себе жизнь. К слову, исходя, из национальности террористов, я могу предположить, что они принадлежат к одной из ультрареакционных национальных организаций — что-то по типу уже известных Красных революционных бригад. А если проанализировать место проведения теракта, прослеживается их прямая связь с арабскими организациями. К тому же, в Тель-Авиве палестинцы накануне пытались угнать самолет. Этот теракт, скорее всего, планировался как месть. Я даже уверен в этом.
Григоренко внимательно слушал.
— К чему это я… — Тим помедлил и сухо продолжил. — К тому, что, очевидно, вы имеете определенное влияние на эти организации.
— К сожалению, очень условное влияние,– спокойно возразил генерал. — И уже поверьте, уж точно не одобряем подобные методы. Не буду скрывать, в некотором смысле мы можем сотрудничать с ними, но, к сожалению, порой, эти приносят неприятности даже нам. В таком же ракурсе, западные спецслужбы рожают свои проекты, которые потом выходят из подчинения.
— Я сейчас не о методах… — Тим откинулся на спинку плетеного кресла и закурил. — Я довольно сильно засветился в аэропорту, поэтому, прошу сделать так, чтобы эти самые арабы, если удумают меня искать, поумерили свое желание. Проще говоря, проявите свое влияние на них. И зачистите все следы. Ни один из этих самых ваших арабов даже подумать не должен искать того кто сорвал им теракт.
— Этот вопрос будет однозначно решен, — генерал кивнул. — Можете не беспокоиться. К сожалению, вынужден признаться, мы не были в курсе намерений террористов. Сами понимаете, вашу операцию никто не стал бы ставить под удар.
Тим сделал вид, что полностью удовлетворен. Григоренко тоже охотно сменил тему, видимо, ему было неприятно каким-то образом касаться возможной связи КГБ и откровенных террористов.
А потом разговор очень ожидаемо сместился в сторону Эшеля Руди.
— Венгерские «товарищи» привлекаются к операции? — Тим сделал акцент в предложении на слове «товарищи».
— Исключено, — генерал тоже закурил. — Мы действуем самостоятельно. Кстати, что вы собираетесь делать с Руди после того, как получите от него нужную информацию?
Тим понял, что комитетчики совсем не против, заполучить языка в свои руки и равнодушно пожал плечами.
— Об этом рано еще говорить. Хотя я не предполагаю с ним сложностей. Он очень умный человек и умеет расставлять приоритеты. И да… предполагая ваше желание взять его на связь как агента — скажу сразу. Он не будет отказываться, но удержать его на поводке вы не сможете. Онвас обманет рано или поздно. Мои планы получить от него все что потребуется и использовать всего лишь для одной операции. А дальше… как вариант, отпустить на все четыре стороны. Хотя, как говорил, загадывать рано. И да… желательно, разговаривать с ним в теплой, дружественной атмосфере без арсенала пыточной камеры.
— Конечно, — Григоренко улыбнулся. — Но нас тоже кое-что интересует. Вы учтете наши интересы?
— Без проблем, — Тим вернул улыбку. — Операция совместная. Обговорим детали…
У Тимофея во время разговора сильно разболелась голова, но общаться пришлось долго, до самого вечера. А потом, прибежал один из комитетчиков и сообщил, что Эшель Руди начал приходить в себя.
А окончательно он проснулся уже не в камере, а на комфортабельно кровати в комнате наверху.
— Господи… — Руди застонал и, не открывая глаз, схватился за голову.
— Выпейте, вам сразу станет легче,– спокойно посоветовал Тим и подал ему стакан с растворенной таблеткой аспирина. — А через пару минут можно будет перейти к кофе.
Эшель Руди внимательно посмотрел на Тимофея, а потом обвел взглядом комнату. Надо отдать ему должное, паниковать он не стал, хотя в глазах сквозило дикое недоумение.
— Выпейте, не пережимайте, это просто аспирин.
В комнату вошла Ронда, кокетливо улыбнулась пленному и поставила на стол поднос с кофейным сервизом.
— Ничего не помню… — Руди с силой провел ладонями по лицу. — Я или перебрал со спиртным или… — он неприязненно поморщился. — Скорее «или»? Не так ли мистер…
— Джонс, Майкл Джонс, — улыбнулся Тимофей. — Не переживайте, с вами все будет хорошо.
— Насколько я понимаю… — пленный еще раз оглянулся. — Спрашивать где я нахожусь, глупо?
— В гостях у друзей, — Тим встал. — Идемте, я провожу вас в душ, а потом продолжим разговор. К слову, ваши вещи здесь.
Языка пришлось тащить в ванную в буквальном смысле на себе, его все еще сильно штормило, но после процедур и большой чашки кофе, Эшель полностью пришел в себя, а в его голосе даже стало больше уверенности.
— Итак, зачем я вам? — язык кривовато улыбнулся. — И сразу ответьте на вопрос — мне оставят жизнь?
— Господи… — Тим удрученно покачал головой. — О чем вы? Ваша жизнь в любом случае останется при вас. Поверьте, от нашей совместной дружбы будет гораздо больше пользы, чем от вашего хладного трупа. Никто вас не собирается убивать. Мы побеседуем, найдем общие точки соприкосновения наших интересов, а дальше, вы продолжите свой вояж. И, возможно, даже улучшите свое финансовое благосостояние.
— Для вас английский язык родной, — тихо сказал Эшель. — Но вы не из Европы, а из Африки. Не так ли? Хорошо, можете не отвечать. Я почему-то уверен, что вы не коммунист.
— Вы правы, — весело хохотнул Тим. — Конечно,
