Ратибор и темный волхв - Александр Фомичев

Глава 17

Необычный гость

«…Да чтоб тебя разорвало, подлюка вонючая, на сотню-другую коровьих лепёшек! Крыса седовласая, дай только дотянуться до твоей тощей шейки, мигом сворочу головёнку твою поганую, аки цыплёнку!.. — сказать, что Ратибор пылал праведным гневом, значит не сказать ничего. И вместе с тем никогда прежде за всю свою жизнь он не бывал в таком беспомощном состоянии, как сейчас. Молодой богатырь не мог двинуть ни ногой, ни рукой, ни пальцем, ни даже веками моргнуть был не в силах. Да что там, бросить в лицо ворогу оскорбления свои заковыристые, и то лишил его возможности тёмный шаман. — Какое унижение, — тоскливо размышлял рыжебородый витязь, наблюдая за тем, как злорадствует прямо перед ним могучий некромант, — стоять безмолвно, как истукан и выслушивать бульканье мерзкой рожицы напротив, не имея возможности даже плюнуть в эту противную харю! А что хуже всего, — внезапно осознал он для себя самого, — так это накатывающее волнами никогда ранее не испытываемое отчаяние! О боги, за что⁈ Чем я вас прогневал, что вы так со мной поступаете⁈ Как же я сейчас уязвим и беззащитен! Уверен, даже в люльке в первый год своей жизни от меня толку было больше, чем в таком плачевном состоянии, как теперича… Положили бы мне секиру в колыбель да швырнули в сторону некроманта, уж я б не упустил возможности всадить ему топорик в темечко… Эх, прав был Мирка, тысячу раз прав, когда вещал, что нельзя позволять бормотать в нашу сторону ничего пакостного этому белёсому засранцу… Теперь вот думай, как дотянуться да стукнуть-таки ему по маковке…»

Между тем Ратибора с товарищами варги довольно грубо, как каких-то бревенчатых идолов, оттащили чуть в сторону, расчищая место по центру селения для очередных магических обрядов Мельванеса. Тот же, заметно прихрамывая на правую ногу, сделал два небольших глотка из своей склянки с зеленоватой жидкостью да прошествовал аккурат на пятачок, где стояли до этого трое приятелей. Вскинув высоко жутковатый посох, чародей начал с напевом произносить какие-то непонятные древние словеса, после чего, прочертив в воздухе нечто похожее на овал неправильной формы, несколько раз вскрикнул громко и ударил своей клюкой оземь, тут же сделав пять длинных шагов назад. Прямо перед ним появилась чёрная точка, которая начала стремительно увеличиваться в размерах, через минуту превратившись в тёмный клубящийся густым дымом провал значительно выше человеческого роста, очень напоминающий собой некий портал для перемещения между мирами. Когда своеобразная «дверь» полностью сформировалась, Мельванес звонко пророкотал очередную тарабарщину для людских ушей, призывно крякнув напоследок: — Приди сюда, Тол-Авар, я призываю тебя!

В воздухе повисло вполне себе осязаемое напряжение. Примерно пару минут ничего не происходило. Варградцы, схватившись за мечи да топоры, настороженно взирали на подвешенный на незримых нитях портал. Но вот внутри него раздался грозный рык, и здоровенная лохматая четырёхпалая лапа ступила на треклятую землю окаянной деревушки. Спустя миг показался и сам хозяин необычной ножищи; из дымчатых врат вышло здоровенное невиданное существо под три метра ростом, покрытое с головы до пят густой бурой шерстью. Мощное, слегка вытянутое туловище его украшала округлая, покатая голова с приплюснутыми ушами и носом; лёгкий оскал продемонстрировал пасть, полную острейших клыков. Глаза пришлого чудовища горели ярко-кровавым пламенем; варградские ратники дружно охнули, невольно попятившись назад при виде могучего, невероятного создания, зачем-то призванного их повелителем в Проклятую долину.

«Да чтоб меня расплющило тем самым валуном, что этой лощине служил заместо кляпа столько годков, если ента не тот самый йотун, батька Снежка, который тогда, в Забытых пустошах, перед Караимом таращился на меня, аки олень на новые рога! — поражённо воскликнул про себя Ратибор. — Единственное, потемнел только, там он выглядел куда белёсее… Ну так и зима была, а сейчас лето… Похоже, окрас меняют турсы в зависимости от времени года… Любопытно…»

«Здравствуй, непобедимый Тол-Авар, на протяжении многих уж лет бессменный вожак восточного племени дха-кари, могучих снежных великанов! Рад видеть тебя в добром здравии!»

«Что опять надобно тебе, Мава-Гири, тёмный волшебник? — раздражённо прорычал лохматый исполин вместо приветствия, настороженно озираясь и задерживая удивлённый взгляд на бездвижно стоящем Ратиборе. Турс явно вспомнил молодого богатыря. — Хотел костей наших, с прахом, когтями и клыками, мы дали тебе их, после чего ты поклялся именем своего мстительного бога, что оставишь нас в покое! И вот проходит всего ничего времени, и ты опять призываешь меня! Доколе это будет продолжаться⁈»

«Ровно до тех пор, мой дорогой Тол-Авар, будешь ты со своими соплеменниками делать то, что я скажу, пока магическая сила струится по моим жилам, способная раздавить тебя и твоих собратьев в лепёшку! Но на этот раз могу тебя обрадовать: это наша с тобой последняя встреча, так что ссориться не будем… Полюбуйся лучше, не узнаёшь? — Мельванес кивнул в сторону рыжебородого витязя. — Это тот самый паршивец, что убил Аму-Лари, мать твоего отпрыска! Да и его самого, Кулшу-Дази, что рано или поздно займёт твоё место во главе стаи, чуть было не отправил на тот свет вслед за ней! Чудом удалось ему ускользнуть…»

«За убийство Аму-Лари этот человек будет раскаиваться до конца своей жизни! И это самое страшное для него наказание за содеянное! — Тол-Авар вразвалочку подошёл к Ратибору и вперил в его очи пурпурный колючий взгляд, после чего поднял левую лапу и медленно выпустил длинные острые когти, одним из них задумчиво, как бы невзначай ткнув прямо в лоб молодому богатырю, слегка проколов при этом тому кожу. Тонкая струйка крови не спеша побежала из места соприкосновения с коготком йотуна, неторопливо стекая между бровей, по переносице. — А Кулшу-Дази он если бы хотел отправить к его матери, в небесные наши охотничьи угодья, богатые добычей доброй, то сделал бы это без проблем. Однако он его не убил, а отпустил, вопреки приказу своего вожака!.. Я не буду разрывать его на куски, Мава-Гири! Этот человек — достойный, могучий воин, я не встречал таких средь людского племени никогда прежде, хотя, ты знаешь, вашего брата выпотрошил предостаточно… В поединке один на один я бы сошёлся с ним ещё, коль было бы нам, что делить, но беспомощного, „оковами ужаса“ связанного я не трону, колдун! — Тол-Авар развернулся и взглянул на Мельванеса, твёрдо бросив ему в лицо: