Демон на моем плече - Виталий Бубенин
— Теперь берем левее и, по хребту, поднимаемся на Стинку. Часик топать, не меньше. Эх, красотища какая! — восхищался он.
— Вроде места знакомые пошли, но еще не уверен. Здесь мало что измениться может. Деревья не растут. Седловина очень похожа. Да, мы правильно идем.
— Мардук!
— Повелитель, вы совсем про меня забыли! Как вам не стыдно?
— Мы правильно идем?
— Правильно вы идете, только я хотел предупредить, у меня плохое предчувствие. Может случиться беда. Они вас просто так не отпустят.
— Мы почти у цели, и никто нам пока не помешал.
— Это меня и тревожит. Не может быть все гладко. Вернее, если все гладко, значит, жди беды.
— Опять ты ворчишь, давай уже позитивное что-нибудь скажи.
— Ничего позитивного мне на ум не приходит. Мне очень грустно. У меня очень плохое предчувствие.
— Ох, зря я тебя вызвал, теперь всю дорогу ворчать будешь. Но, мне кажется, мы почти пришли. Только я не вижу скальной стенки.
— Стенка поросла мхом и травой. Ее не видно, но она есть. Идите вдоль этого обрывистого склона.
— Хорошо, веди нас.
— Ваня, ты чего молчишь всю дорогу? — не выдержала Рита.
— А, ой, прости, я тут с бесом говорил.
— С кем?!
— С Мардуком, я тебе о нем рассказывал.
— Да, а как ты с ним?
— Мысленно, милая, мысленно.
— И что он говорит?
— Он нас ведет, чтобы мы не заблудились.
— Зачем тогда карта, навигатор? — Засмеялась она.
— Повелитель, чего она надо мной смеется, мне неловко.
— Не бери в голову, она хорошая.
— Я вижу, что хорошая, и любит вас, но пусть не смеется, а?
— Милая, Мардук просит, что бы ты над ним не иронизировала, а то ему неловко.
— Ах, простите. Больше не буду, — засмеялась Рита.
— Доволен? — Спросил Иван.
— Эх, что тут говорить, будь по-вашему, — согласился Мардук, — кстати мы уже пришли. Видите кустарник справа? За ним вход в пещеру.
Они подошли к кустарнику, росшему на отвесном склоне.
— Это здесь, — сказал Иван, снимая рюкзак.
— Мне страшно, — вдруг сказала Рита.
— И тебе страшно? — удивился Иван.
— А кому еще? — не поняла она.
— Мардук тоже волнуется и бурчит всю дорогу.
— Ваня, он-то знает видимо, что есть повод волноваться. Может не стоит тебе лезть в эту пещеру. Мало ли что там произошло за это время.
— Да что ж вы заладили? Нет, я иду внутрь и точка. И еще, он встал перед ней на одно колено. Рита, что бы ни случилось, знай, я очень тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей женой.
— Господи, Ваня, — на глазах у нее выступили слезы, — разве сейчас об этом думать надо?
— Так ты согласна или нет? — Обиженно произнес он.
— Согласна, тысячу раз согласна! — воскликнула она, заламывая руки, — только ты вернись, я на все готова ради тебя.
Он обнял ее. Она припала к его груди и заплакала.
— Ну, вот еще, плакать вздумала. Сейчас я туда пролезу, и мы все сделаем. Обещаю.
Он открыл свой рюкзак, и стал доставать оттуда все необходимое.
— Мардук, метнись в пещеру, глянь как там?
— Там все, как и было, — ответил Мардук.
— Уже метнулся? — не понял Иван.
— Я, итак, знаю, чего мне туда метаться. Там вас опасность не ждет.
— А где она меня ждет?
— Не знаю я, но только душа у меня болит.
— А у тебя душа есть?
— Чего вы к словам цепляетесь?
— Ладно, все, я пошел.
— Ваня, может палатку установим, мало ли что?
— Да, это дельная мысль, вдруг дождь или еще что, — согласился он.
— И еще приготовь воды и еды, на всякий случай.
— Хорошо, ты иди, я сама тут справлюсь.
— Ну, я пошел.
Он пролез за куст и увидел, узкий проход, заросший мхом и травой. Очистив вход, он протиснулся в узкую щель. Сделав десяток шагов, он заметил, что сверху свет уже не падает, значит он входит в пещеру. Впереди лишь непроглядная тьма. Включив фонарь, он двинулся дальше. Наконец он оказался в галерее. Здесь царили мрак и могильный холод. И еще полная тишина. Ивану стало не по себе. Пересилив свой страх, он направил луч фонаря вперед, освещая себе путь. Вот он подошел к большому камню, в виде алтаря. Вот соломенный топчан. Вот масляные светильники. Иван зажег несколько. Своды пещеры озарились неярким, призрачным светом.
— Мардук, как обстановка?
— Здесь все в порядке, повелитель, даже странно.
— Хорошо, тогда приступаем.
Он осветил стены галереи. Они уходили далеко в глубь пещеры. В стенах, справа и слева виднелись черные ниши. Иван знал кто в этих нишах. С трепетом в сердце, он подошел к ближней. Свет фонаря выхватил из темноты кусок грубой рогожи, покрывавшей тело мальчика. Иван некоторое время стоял в нерешительности. Затем он протянул руку и медленно стянул рогожку с тела. Мальчик, несмотря на мертвенную бледность, не показался ему мертвым. Простая рубашка из грубой ткани, холщовые штанишки, босые ноги. Мальчик, казалось, спал безмятежным сном.
— Мардук, он точно жив?
— Скорее да.
— Точнее можно?
— Степень не важна, повелитель, несите его наружу и творите заклинание, это все, что вам нужно знать.
Иван взял мальчика на руки. Тело было холодным, но не ледяным, а главное, оно не было окоченевшим. «Ну, с Богом», — подумал Иван.
— Повелитель! Вы не можете! Нельзя Его поминать! — взволнованно воскликнул Мардук.
— Теперь можно, — ответил Иван, — мне уже можно.
— Не понимаю, как это? — Мардук был в недоумении.
— Потом расскажу.
Иван понес ребенка к выходу. Что бы выйти, ему пришлось держать мальчика вертикально перед собой.
Снаружи его ждала взволнованная Рита.
— Господи, да что ж они с ним сделали! — Заплакала она, — маленький ты мой. Клади его сюда, — она указала на расстеленные спальные мешки.
Иван уложил мальчика.
— Ваня, он живой? — спросила Рита сквозь слезы.
— Скорее да, — ответил он.
— Как это? — не поняла она.
— Сейчас все узнаем, — сказал Иван, доставая из рюкзака Книгу Заклинаний.
Открыв ее на нужной странице, он произнес заклинание. Внезапно все вокруг стихло. Никакого постороннего шума. Рита испуганно озиралась вокруг. Время тянулось медленно. Вдруг, лицо мальчика изменилось, его веки дрогнули, уголки рта приподнялись. Он глубоко вздохнул и открыл глаза.
— Живой, живой! — Закричала Рита, склонившись над ним. Она приподняла ему голову, со слезами глядя в глаза.
Мальчик пошевелил губами. Рита поднесла пластиковый стаканчик с водой. Он сделал глоток, еще раз глубоко вздохнул. Постепенно взгляд его становился более осмысленным. Он повернул голову к Ивану и одними губами прошептал: — тато.
— Господи, я не выдержу этого! — закричала Рита и разрыдалась.
Из глаз Ивана тоже брызнули слезы.
