Виктор Зайцев - Случайный многоженец-4
Десять лет назад, после колонизации Магадана своими, не ссыльными колонистами, обосновавшимися в районе несостоявшегося Мельбурна, подполковник приступил к исполнению давней мечты. На пятом материке подданные графа, в обстановке строгой секретности, стали работать над проектом производства и запуска баллистических ракет. Электроника, что поставляли с Урала, да и свои счётные машины, по мнению Олега, превосходили возможности фон Брауна и Королёва, в пятидесятые годы двадцатого века. Как и тогда, над космическими проектами работали небольшие группы учёных, чьи отцы часто не имели даже среднего образования. Состояние станочного парка и квалификация рабочих, в двадцатом веке ненамного превышали технический уровень молодой промышленности графства Синд, а уральские и бражинские мастера, имевшие за плечами опыт трёх поколений производственников, не уступали рабочим двадцатого века. Зато уральцы имели мощный математический аппарат будущего, проверенный практикой, и уверенность в достижении конечной цели. Специально под космический проект, в пустынях Магадана одновременно с полигоном выстроили целый заводской комплекс, где выпускали продукцию для ракет. От жидкого кислорода и водорода, до титановых сплавов, из недавно открытого на Магадане же месторождения титановых руд.
Олег не был столь наивным, чтобы надеяться на скорый результат своего тайного детища. Но, в перспективе запуска первого спутника земли лет через двадцать или тридцать, не сомневался. Для этого на территории полигона создавались запасы золота и консервов, одежды и оружия. На случай, коли его наследники откажутся от финансирования этого баловства или другой неблагоприятной ситуации. Ради этого пять лет назад после длительных уговоров за огромные суммы он купил у Ладомира копии всех математических расчётов из справочников, хранившихся в Бражинске. К орбитальным полётам имела отношение едва сотая часть расчётов, но жалеть золото и алмазы за экономию нескольких лет старый сыщик не собирался. Более того, он требовал отчётов каждые полгода, лично из уст руководителей проекта, приплывавших и прилетавших в Белгород. А три года назад не выдержал и сам слетал на полигон.
На запуск первой ракеты с дальностью полёта пятьсот вёрст. Тот пуск вышел не совсем удачным, ракета отклонилась от заданного направления, но шесть сотен вёрст пролетела, упав в Тихом океане. Телеметрия работала весь недолгий полёт, показания приборов удалось получить, испытания прошли в штатном режиме, можно сказать. Сам уралец остался доволен испытаниями, несмотря на явное смущение учёных и техников. Он и такого результата не ждал, всего за семь лет работы. На радостях, наградил всех руководителей боярскими титулами и земельными наделами, не считая щедрой премии. По старой привычке, часть своих предприятий уралец отделил от графства и прибылью от них распоряжался лично. В графстве же, за последние годы, провёл ряд реформ, избавляясь от абсолютизма.
Образовал сословный парламент, из представителей трёх сословий — воинов, мастеров и торговцев. С высоким цензом по уровню доходов, избираемый тайным голосованием съездом сословных представителей каждые пять лет. Все законы теперь принимались в этом парламенте, с правом вето графа. Вето отклонялось квалифицированным большинством голосов. Сам граф имел право на издание указов, минуя согласование с парламентом, но, не более двух указов в год. Глава министров назначался графом, прочие министры согласовывались с парламентом. Уступки не принципиальные, но, приятные для общества.
В тот же год, когда начался орбитальный проект, десант на трёх пароходах высадился на западном побережье южной Америки, или Новоземья, как назвали материк уральские поселенцы, обустроившиеся в пампасах восточных равнин. На обильных пастбищах они богатели, как на дрожжах. Справиться с немногочисленными аборигенами, безлошадными, не составило труда. Причём, практичные скотоводы предпочли подружиться с ними, используя тех в качестве пастухов. От них колонисты узнали про империю инков, расположенную за горами, на западном побережье материка, но, прямых контактов не было. Эти прямые контакты установили стрелки графа, высадившиеся на побережье вблизи Лимы. Две сотни стрелков с пятью пушками не первый раз общались с аборигенами, начали свои контакты, как обычно, с торговли.
Бусы, маленькие зеркала, стальные ножи, мыло, спиртное, прочий стандартный набор для установления контактов, помог завоевать доверие простых рыбаков. Вволю отдохнувшие с молодыми рыбачками после месячного плаванья от Магадана уральцы, за пару недель достаточно освоили язык аборигенов, чтобы разговаривать с отрядом, высланным из Лимы. Поэтому сотник Пхата, тридцатилетний ветеран из почтенного семейства кшатриев Мананда, весёлый коммуникабельный парень, способный с улыбкой на лице застрелить собеседника, принял обычную тактику переговоров.
— Мы посланники из далёкой страны, что лежит за океаном на закате солнца, — показал Пхата рукой на запад, — приплыли, чтобы торговать с вами, дружить. Мы будем менять наши вещи на ваши, потом уплывём назад.
— Собирайтесь, пойдёте со мной в город, вашу судьбу решит наместник, — командир стражи не был многословен.
Ожидавшие подобного решения воины привычно собрались, и одна сотня выстроилась в походную колонну. Другие воины остались ждать у кораблей, объяснив страже, что не могут покидать суда с товаром. Скорее всего, командир стражи не хотел оставлять чужаков на берегу, но решительный вид и поведение бывалых воинов красноречиво подтверждало, что миром они не оставят свои корабли. Да и сотня стражников не справится с чужаками, отдавал себе отчёт старый служака. За всю службу он ни разу не встречал таких самоуверенных чужаков. И то сказать, все чужаки были просителями или торговцами с побережья, боявшимися прогневать стражу великого Инки. Даже не понимая языка, совсем дикие горцы уважительно относились к страже Лимы, не смея перечить указаниям.
— Ничего, — пробормотал про себя командир стражи, — завтра здесь будет отряд береговой охраны, посмотрим, как вы запоёте. Небось, пять сотен воинов против жалкой сотни поможет правильно понять приказ наместника.
День пути до города прошёл спокойно, Пхата попытался разговорить стражников, но безуспешно. В город входили на закате, бывалые стрелки обсуждали здания, ливневые канавы вдоль улиц. Удивлялись, когда встречали ступеньки поперёк всей улицы, хотя и знали, что коней и буйволов аборигены не знают, а повозки не используют. Все грузы перевозят в тюках. На ночь уральцев устроили в здании, похожем на постоялый двор, за каменной стеной, вдоль которой выстроились местные стражники. Еды не дали, но стрелки и не ждали милости от хозяев, привычно достали сухой паёк. Убедившись, что до утра ничего не изменится, Пхата поговорил по рации с оставшимися на берегу коллегами. Носимые рации давно вошли в обязательный комплект вооружения разведчиков, весили они не так и много, всего килограмм.
Утром, те же стражники вызвали одного Пхату с собой, объяснив, что их ждёт местный начальник. Немного нервничая, сотник взял свиток пергамента, запечатанный свинцовой печатью, где разноцветным шрифтом от имени графа шли предложения о сотрудничестве. Одновременно сообщалось, что Пхата полномочный представитель графства в империи Инки. Стражник жестами приказал оставить всё оружие на месте, Пхата послушно снял с пояса кинжал, поставил у стены ружьё. Оба его револьвера, специально для таких случаев, были разукрашены золотым тиснением с накладками на рукоятке из слоновой кости, богато оформлены и прикреплены так, чтобы их можно было принять за украшения. Это придумал сам сотник, пару раз, столкнувшийся с подобными требованиями, сам не поможешь себе, никто не поможет. Стражник не нашёл ничего, похожего на оружие и повел сотника за собой.
В небольшой комнате уральца ожидал сухощавый абориген, лет сорока на вид, в окружении четырёх стражников. Пхата понял, что этот мелкий чиновник ничего не решает, но сделал вид, что поверил в его полномочия и с поклоном подал тому свиток пергамента. Выслушав объяснения о содержании письма, клерк небрежно распечатал его, разглядывая разноцветный шрифт. Пхата добросовестно трижды повторил, что они прибыли с миром, торговать и дружить. Уральцы хорошие люди, через фразу повторял сотник, чувствуя недоверие к себе. Задумчиво глядя в окно, чиновник подал короткую команду и двое стоящих за спиной сотника стражников завернули ему руки назад, быстро обматывая кисти верёвкой.
Скинуть неумех со своих плеч лучшему рукопашнику выпуска военного училища не составило труда, он отпрыгнул к стене, выкрикивая в лицо клерку фразы о мире и торговле. Тот даже не повернулся, продолжая что-то рассматривать в окне. А к Пхате направились ещё четверо стражников с недвусмысленными намерениями. Больше проявлять милосердие уралец не пытался, своя шкура дороже любого аборигена. Он разрядил в стражу барабан одного револьвера, быстро сменил патроны, глядя на остолбеневшего чиновника. Застрелил ещё трёх прибежавших на шум стражников и повёл чиновника обратно, к своим парням. Тот пытался упираться, но пара пинков под зад вывела его из задумчивости.
