Адъютант палача 2 - Александр Яманов
Я же помню, как в моём времени раскрутилась сеть «КБ». И там продавалось не только дешёвое бухло, но и достаточно большая линейка продуктов питания.
— Это потребует дополнительных вложений и отвлечёт меня от основного дела, — резонно заметил дядя.
— Вам гораздо легче, чем мне, — грустно вздыхаю и делаю это совершенно искренне, — У вас есть двоюродный брат и Зенон. Люди свои, и точно не предадут. Мы же пока тянем всё вдвоём с тётей Катариной. Никто не мешает вам поручить создание сети магазинов дяде Иосифу, моему тёзке. Кстати, моя супруга вскоре открывает первый ювелирный салон, который станет предвестником целого концерна. Следующей нашей целью будут Москва и Вена.
— Всё равно я пока не вижу такой выгоды, чтобы серьёзно вкладываться в торговлю.
— При грамотном развитии, магазины будут приносить больше прибыли, чем собственное производство. Ведь никто не запрещает нам продавать чужие товары. Этим я и собираюсь заняться, привлекая для сотрудничества небольшие ювелирные мастерские столицы, и затем Европы. Плюс надо учитывать, что торговля — это не только дополнительные деньги. Наличие подобной сети позволяет вкладывать в дело, скажем так, дополнительные суммы, а затем выводить их, — а вот сейчас Альфонс точно удивился.
Думаю, у него тоже есть средства, которые лучше особо не демонстрировать казначейству и ревизорам. Будучи крупным чиновником, он наверняка заработал немало незадекларированных денег. Сейчас за это можно получить десятку с конфискацией, но дядюшка вовремя соскочил, и уже лет пятнадцать является честным предпринимателем. Не знаю, что Альфонс обо мне подумал, мне всё равно. Сеть — это идеальная тема для отмывания моего лондонского куша. Так как собеседник молчит, то я продолжил небольшой урок экономики.
— Как я уже сказал, в ближайшей перспективе торговля станет доходнее производства. Торговый капитал начнёт диктовать свои условия промышленникам. Но это только видимая часть айсберга. На самом деле, уже давно началось невидимое завоевание и поглощение мировой экономики банкирами.
Я достаточно подробно, но в своей редакции, пересказал Альфонсу знаменитую работу Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма». Грамотная вещь, кстати. Гораздо более интересная, чем ненаписанный в этом мире «Капитал» Маркса, пусть земля ему будет стекловатой. Кстати, Ульяновых надо валить, вернее, не дать им родиться. Не знаю, куда их выведет кривая в этой реальности, но рисковать нельзя. Симбирский инспектор Илья Ульянов, или кем он там служит, вскоре должен стать жертвой несчастного случая. Заодно надо вспомнить фамилии теоретиков, повлиявших на зарождение русского революционного движения. Кропоткина и Плеханова помню, первый уже на карандаше, хотя пока исправно служит в Забайкалье.
Можно сказать, что поездка в столицу оказалась для дядюшки весьма информативной и полезной. Человек он грамотный, и точно сделает нужные выводы из моих теоретических выкладок. Расстались мы с ним весьма душевно. Теперь Альфонс Фомич стал смотреть на меня как на равного, а не какую-то неведомую зверюшку. Репутация среди деловых кругов в будущем не помешает, вот дядюшка мне с этим и подсобит.
* * *
Сегодня Александровский зал Зимнего дворца заполнила специфическая компания. Вернее, люди это были в массе своей знатные, известные и образованные, но малосвязанные между собой. Больше половины присутствующих представляют собой откровенных зевак, пусть и высокородных. Другая часть находится здесь по делу, и её отдельные представители уже сделали доклад. После технического перерыва и небольшого перекуса, собрание продолжилось, и все с нетерпением ждали главного докладчика.
Я тут окольными ходами подкинул идею «русского Гайд-парка». В результате прогрессивная и неравнодушная часть общества получила площадку для обмена мнениями. Понятно, что есть множество столичных салонов, где общаются на различные темы, в том числе политические. Только с недавних пор стало опасно обсуждать некоторые вещи. Пока охранка не зверствовала и ряды фрондирующей аристократии активно не пропалывали, но власть свою позицию обозначила. Умные всё поняли сразу. Несколько идиотов из весьма известных семейств, оперативно покинули столицу. И поехали они в свои поместья, а не прожигать деньги на европейских курортах.
Параллельно собраниям шла полемика в прессе, иногда достаточно ожесточённая, но в рамках неписаных правил. Это дело — тоже моя заслуга. На страницах «Санкт-Петербургских ведомостей», который стал площадкой консерваторов, и «Голоса», выражавшего мнение реформаторов, чуть ли не ежедневно начали появляться соответствующие статьи. До свободы слова нам ещё далеко, но общество активно включилось в дискуссию. Надо заметить, что и тираж обоих изданий резко вырос. Заодно был нанесён серьёзный удар по запрещённым конкурентам, так как отечественные газеты тоже начали печатать критические материалы.
Сначала лавочку чуть не прикрыли — говорят, Александр, в очередной раз психанул. Но постепенно всё вошло в нужную колею, и полемика стала отдушиной для изрядно напуганного общества. Даже жандармерия подтвердила, что количество разного рода кружков и просто нездоровых настроений пошло на убыль. Народ пока воспринимал начало обсуждений животрепещущих вопросов, как предвестник будущих перемен. С учётом того, что один граф изрядно проредил кубло агитаторов и теоретиков революционных идей, атмосфера среди образованной части публики стала менее радикальной. Надо пользоваться моментом, пока испуг и растерянность не сменили негодование и озлобленность.
К сожалению, смерть цесаревича на четыре месяца приостановила собрания в Зимнем, так как Императорскому семейству было не до подобных мероприятий. Ведь Александр, его сыновья, братья и другие Романовы, регулярно посещали моё детище. Вернее, здесь проект считался изобретением Шувалова, что сильно подняло рейтинг графа в глазах публики. Он и сам не ожидал, что его запишут в настоящие реформаторы. И вот сегодня первое заседание после долго перерыва, зал буквально забит блистательной публикой, которая ждёт выступление царского воспитателя. Я поэтому и решил посетить Зимний — было интересно послушать человека, который, фактически, определяет взгляды царских детей. Вот и сижу рядом с шефом чуть ли не в первом ряду. Заодно мне не мешает начать светиться в столичном свете. Что-то я запустил этот вопрос, но зато о нём помнят домашние. Агнешка уже начала включать режим бензопилы, намекая на посещение осенних и зимних балов.
В принципе, доклад главного сегодняшнего спикера меня не удивил. Я не особо знаком с его трудами, но общие постулаты помню. Не знаю, как присутствующим — но когда человек излишне часто обращается к таким понятиям, как бог, вера, духовность и народ, то это вызывает моё недоверие. Человек, вещающий
