Европейское турне (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр"
— Такс…, — генерал закаменел, прикрыв выцветшие серые глаза под кустистыми бровями, и кажется, перестал дышать, — интересно. Как, господа?
— Я бы согласился, — потерев платком обширную плешь, сказал престарелый, пахнущий лекарствами генерал-майор Молас, начальник штаба Зиверса, — вы мой характер знаете, рисковать попусту я не люблю, но тут интересно может получиться. Всю армию Мольтке мы не свяжем, но приковать к себе тысяч тридцать-сорок — вполне. Или заставим пруссаков огибать город по широкой дуге, что тоже неплохо. Согласитесь, неплохое подспорье от второстепенных сил.
Идея Фокадана взята за основу, но как водится, дьявол кроется в деталях[1], так что уточнений предстояло немало. В штабной работе попаданец плавает, здесь помимо мозгов, нужно полноценное военное образование, плюс опыт. Но в целом, справился Алекс достойно, совмещая знания инженера и офицера, привыкшего вести бои в городе. Не совсем то же самое, что укрепрайон, но аналогии прослеживаются.
Начали осторожно, обкатывая солдат и офицеров в незнакомой тактике. Почти две недели ушло на то, чтобы приучить людей к вылазкам на территорию, условно занятую врагом.
* * *— Я сперва напужался, — охотно молодой, ещё безусый солдатик с приятелями у костра, чуточку важничая, — нас всего десяток. Ну, думаю, пропал ты, Ярек! Случись что, и не отобьёмся. Ан нет, зря так думал! Мы-то сами копали землю, да ловушки всяческие устанавливали. Всё вокруг знаем! Где отнорок какой, чтоб пересидеть можно, где луг ямками перекопан — так, чтобы пройти свободно, а кавалерия — хренушки. Ничё так, весело было!
— Весело, — хмыкнул солдат постарше, прочищая трубку, — а кто штаны… Ладно, молчу! Первая стычка всё-таки, это бывает. Да нет, парни, не позорьте его, он потом молодцом — застрелил не меньше, чем семерых, да на штыках с одним перехлестнулся хорошо, прямо в пузень всадил!
Смутившийся было Ярек приободрился, и сказал убеждённо:
— Вы, парни, думайте как хотите, а я по-новому воевать только рад! Мы вот вдесятером сколько убили пруссаков, Ганс?
— Никак не меньше полусотни, — ответил боец постарше, набивая трубку табаком, — это если только тех, за кого ручаться можно. А ежели всех собрать, вместе с тяжело ранетыми, то наверное и сотню.
— Вот! А мы все целы! Потому как можем выбирать, когда нам биться, а когда отступить. Ежели кто за нами полезет, то отступаем не абы куда, а к своим. Тута, ежели что, такой отлуп супостату получается, что пожалеют небось потом, что связались с нами. Атаковать нас по всем правилам удумают, только солдат потратят понапрасну, а выковыривать правильной осадой, так замаются!
— Эт да, — согласился старший, наконец-то затягиваясь, — такие вот траншеи узкие, да отнорки всякие, эт сила. Задолбаешься бонбмами ковырять, они такую траншею ежели и сковырнут, так выкопать её за час можно. Ну ладно, пусть за полдня! А ковырять бонбами сколько?
— Коли попадёт, — неуверенно отозвался один из слушателей, — то полроты разом накрыть может
— То-то и оно, — согласился старший, — попасть ещё надо, да и траншеи ирландский полковник не зря кривыми делает, ломаными — больше отделения никак не накроет. Чтобы город взять, да со всеми фортами и этим… укрепрайоном, так все бонбы пруссакам на нас надо потратить. Все, что в их армии есть. Так что, парни, не боись, нормально всё будет. Штурмом нас брать не выйдет, сил слишком много понадобится, как бы не всей армией ломить нас надо.
— А ну как… — боязливо вякнул другой слушатель, явно из резервистов, судя по неловко сидящему обмундированию.
Курильщик выпустил клуб густого дыма и снисходительно поглядел на трусоватого обывателя, поставленного под ружьё.
— А что у нас есть, чтоб штурмовать всей армией прусской? Казна Баварии хранится, что ли? Или главные армейские склады? Обычный городишко с выздоравливающими солдатами не такая ценность, чтоб животы за него класть. Нас в осаду-то взяли потому только, что мимо нас снабжение прусское таскают, помешать тому можем. Ты погоди, — посулил он убеждённо, — мы ещё в героях ходить будем! Эвона как — мелкая собачонка тяпнула за хвост волкодава, да тот ответить не может и мимо пройти никак! Помяни моё слово, будут наши офицера в героях ходить, ну и мы с ними!
— А насчёт смерти, — важничая, дополнил молодой, — не боись. Говорю же, почитай все целыми возвращаются! Да тебе и не надо будет по окрестностям волком бегать — знай, сиди себе в траншеях, да покуривай. Пару раз может выстрелишь, да пробежишься туда-сюда, волкам помогаючи.
Фокадан, ненароком подслушавший разговор солдат, хмыкнул и улыбнулся в усы. Очень неплохо, недаром триста марок потратил на стимулирование пропагандистов. Боевой дух, как-никак.
* * *— Жрать пожалуйте, сэр, — хмуро позвал ординарец, заглянув в кабинет, куда вместе с ним просочились не слишком-то аппетитные запахи.
— Роб, — простонал попаданец, — ну сколько тебя учить можно? Не жрать, а кушать, жрут свиньи!
Конноли с сомнением заглянул в котелок, принесённый с батальонной кухни, и добавил убеждённо:
— Ну так я говорю — жрать! То, что мы едим, не каждая свинья будет. Ежели бы не ваше желание быть как все солдаты в батальоне, могли бы и кушать.
Полковник вздохнул, Роберта не переубедить, вежливость и логика у него как-то не совпадают. Да и пища не то чтобы очень.
Роб конечно преувеличивает, варево вполне приличное, по крайней мере, едал и хуже. Зато воровства в батальоне нет, коли офицеры во главе с командиром столуются из солдатской кухни. Да, не слишком-то вкусно, но съедобно для того, кто прошёл через трущобы. Посытнее, между прочим, чем в других батальонах и полках.
Воруют далеко не везде, но когда из небогатого рациона нужно выделить отдельно офицерские пайки, начинаются какие-то макли с обменом. Мешок муки на пару курей для обеда командира… да всем известно, привыкли уже как норму воспринимать.
Что посмеиваются, так пусть, зато у него солдаты не болеют от нехватки еды или её низкого качества. Небоевых потерь в кельтском батальоне очень мало, ну и отношение солдат соответствующее.
Не то чтобы попаданец настолько привержен идеям социализма и уравниловки… вот уж нет, уравниловку Алекс как раз терпеть не может! Просто одно дело — крутить мелкие макли с едой в мирное время. Если не в ущерб солдатам, то почему бы и нет? Умелые интенданты творят настоящие чудеса.
Но в военное? Настоящий подрыв обороноспособности, как ни крути. Как это можно, ради желания пожрать повкусней обделять солдат самым необходимым? Нет, не по людски, это вовсе уж скотом нужно быть!
Нехотя поев, стараясь при этом не чувствовать вкуса (масло в каше явно попорченное), Алекс вышел на крыльцо дома с кружкой желудёвого кофе в руках. Свежий, сырой весенний воздух с нотками пробуждающейся природы, пробивался даже сквозь пороховую гарь, дымки затушенных пожаров и прочие неаппетитные запахи осаждённого города.
Обменявшись парой фраз с проходившим мимо знакомым майором, присел прямо на ступеньки и начал отхлёбывать горячий напиток, глазея на проходящих мимо солдат и гражданских. Не совсем комильфо для офицера, но в осаждённом городе условности теряют силу закона, становясь скорее рекомендациями.
Глухо бухнуло, на соседней улице разорвался гаубичный снаряд.
— Сэр? — Вышел на крыльцо ординарец, запнувшись о командира, — зашли бы в дом.
Фокадан только повёл плечом, такого артиллерийского обстрела он не боится. Да и что того обстрела, уронят два десятка беспокоящих снарядов в город, и на этом всё.
Хроноаборигены бегают, пугаются, а чего бояться-то? Пруссаки ведут обстрел всегда в разное время, и долго он не длится. Пока добежишь до надёжного убежища, как уже всё закончилось.
Прятаться в доме от тяжёлого снаряда? Глупость несусветная, такой если попадает в дом, то находящихся там людей можно отпевать, не разбирая завалы. Домики-то здесь из говна и палок, при попадании снаряда они просто складываются, хороня обитателей.
