Юрий Корчевский - В цель! Канонир из будущего
Я выдернул у нее из-за пояса штанов гашник, перетянул ей сзади руки.
– Иди, да не вздумай бежать – застрелю.
Я подобрал пистолет с земли и пошел с пленницей к обозу. Мужики из обоза уже оттащили в сторону дерево.
Один из охранников, кого ударили кистенем, оказался жив. Его только контузило да кровь текла. Я перевязал ему голову. Второй охранник был убит, и купцы решили похоронить его прямо здесь. Лето, жарко – ни домой, ни в Новгород довезти не сможем, смердеть будет.
А струсившего охранника купцы побили да пинком отправили назад в Псков, крича вслед хулу. Пленнице удивились.
– Ты кто же такая?
– Анфиса-разлучница.
– Разлучница-то почему?
– Купцов с деньгами разлучаю, вот и дали прозвище, – с вызовом ответила девка.
– Ты не гоношись – тебя повесить надобно, а ты характер свой показываешь!
– А что ты мне сделаешь?
– Вот сейчас все тебя снасильничаем, разденем да связанную в муравьиную кучу бросим – посмотрим, как запоешь!
Девка побледнела – видимо, такое в голову ей не приходило. Она стояла смирно, только ресницами хлопала.
Мы вырыли могилу и схоронили охранника. Один из купцов прочел молитву. Уселись на телеги, тронулись в путь. Связанная разбойница бежала за первой телегой, привязанная к задку телеги веревкой. Илья спрыгнул со своей телеги и пересел на мою. Лицо его было довольным.
– Молодец, не посрамил семью! Кабы не ты – пограбили бы обоз. Не то что эта падаль, что руки поднял да на колени перед татями упал. Ты теперь единственный в обозе, кто отпор дать может, так что – гляди в оба, на тебя все купцы надеются. Да и завидуют мне, говорят: «Тебе, Илья, зять хороший достался».
Девку мы сдали в первом же большом селе сельскому старосте. Купцы здраво рассудили – чего ее кормить до Новгорода, да еще и стеречь по ночам, чтобы не сбежала?
В Новгороде мы на удивление продали товар быстро, скупили ганзейского товара на обратный путь да соли вычегодской и вернулись домой.
Славно было дома – Дарья расцвела, пополнела немного и ходила гордо, как пава.
Да только недолго длился покой. Я раздумывал – не посетить ли бочажок в ручье, в котором лежали ценности, отбитые у разбойников, когда вбежала Маша.
– Юрий, к тебе двое господ, видные из себя, видать – иноземцы.
– С чего взяла?
– По-русски говорят смешно и одежда чудная.
– Зови.
Я успел накинуть на себя нарядную однорядку и вышел на крыльцо, к которому подходили и впрямь два иноземца. Коротенькие, чуть ниже колен штанишки, коротенькие же курточки с прорезями на боках и шнуровкой, широкополые шляпы. Лица европейские, бород нет – только усы.
Не дойдя пару шагов до крыльца, незнакомцы сняли шляпы и отвесили замысловатый поклон. Я поклонился в ответ, пригласил гостей в дом.
Мы прошли в трапезную, уселись на лавки. Как водится, поговорили о погоде.
– Мы – посланцы от короля Сигизмунда из Речи Посполитой.
– Слушаю.
– Король занедужил да услышал от родственника – ты знаешь, о ком речь – о мастерстве и искусстве твоем в лекарском деле. Правда ли сие?
– Правда, приходилось мне в Швеции бывать.
Гости переглянулись.
– Мы бы хотели от имени короля пригласить тебя в Краков.
– Нет, господа. Я из Швеции еле ноги унес, чуть жизни меня не лишили – больше рисковать не хочу.
Посланники попробовали уговаривать, предлагая немалые деньги и гарантии безопасности, но я был непреклонен. С тем они и ушли.
Когда иноземцы ушли, подошел Илья.
– Чего немцы хотели?
– Да не немцы они – ляхи.
– Мне едино.
– В Краков зазывали, их короля Сигизмунда лечить.
– Чего же отказался, ведь заплатят по-королевски?
– Швецией сыт по горло, едва живым ушел. Это такая королевская традиция – за добро злом платить. Тайну недуга, вишь, не хотели разглашать. Если и поеду куда, так только не к врагам Руси.
– Кстати – о деньгах. Не истолкуй неправильно, но семья-то растет. Повзрослеет сынок – дом побольше нужон, попросторнее да каменный. Не ровен час – пожар, в одних портках останемся.
– Не вопрос – деньги есть. Отдельно жить хочешь?
– Типун тебе на язык, не по-русски это. Родня – старые да малые вместе жить должны. Я состарюсь – вы приглядите да очи закроете, когда Бог приберет, ты в возраст войдешь – сын у тебя есть, накормит да обиходит. Сам же рассказывал про пожары.
– Убедил, хотя я и сам об этом подумывал. У тебя на примете есть дом?
– В том-то и дело, что нет. Самим строить надо. В Пскове каменных домов – раз-два и обчелся. В основном бояре и живут, да и то лишь родовитые. Да и откель столько денег взять?
– О деньгах не тужись, где мастеров каменных умелых найти да камень – вот о чем голова болеть должна.
– Камня пиленого сколь хочешь привезут, хоть из-под Киева-города, хоть из-под Москвы, а мошна большая – так даже из-за морей доставят – хоть из Италии.
– Решено, ищи место удобное, о камне позаботься, коли знаешь, как найти. Деньги – моя забота.
– Неуж так богат?
Я улыбнулся. Того, что у меня при себе было, да со шведскими далерами в придачу, почти хватало на дом, а если еще ценности разбойничьи достать со дна ручья, так и вовсе хорошо получится.
О ценностях тех Илья еще не знал, так пусть и остается в неведении до поры. Наверное, пришло время тайничок потрошить – нечего ему мертвым капиталом на дне ручья лежать, илом обрастая, пусть доброму делу послужит.
Утром я оседлал коня и отправился искать ручей. Просто ехал по берегу и высматривал, когда дорогу преградит ручей или маленькая речушка. Ага, вроде здесь.
Свернул направо. Конь шел медленно, а я не погонял. Все-таки времени прошло много, надо вспомнить приметы. Похоже – здесь бочажок.
Я привязал коня, разделся донага и сиганул в воду. Ноги сразу ощутили бугры на дне бочажка. Так и есть – мешки. Я нырнул, благо неглубоко, ухватился за мешок, потянул. Эх, простофиля! Пролежав в воде столько времени, мешок элементарно сгнил и теперь расползся под рукой. Чаши, кубки и прочее серебро вывалилось на дно. Черт, не повезло, не догадался мешки с собой взять.
Я еще раз нырнул. Нашарил руками пару кубков и чашу, поднял и рывком выскочил на берег ручья. Обтерся полотенцем и оделся. Поднятое со дна сунул за пазуху – одежда пузырем оттопыривалась на груди, но везти ценности было решительно не в чем.
Я добрался до города, оставил коня и чаши в конюшне и – сразу на торг. Это сколько же мешков мне надо? Я уже и не помнил, сколько тогда утопил и сколько теперь лежало на дне. Не до того было, чтобы считать. Возьму десяток, самых прочных – конопляных.
Следующим днем я поехал снова к ручью, нашарил на дне бочажка в первую очередь предметы из порванного мешка – их могло занести илом. Достал, отмыл и уложил в мешок на берегу.
Нырнув, руками ощупал, посчитал оставшиеся на дне мешки с ценностями. Прикинул: если возить по одному мешку – на неделю работы хватит. Можно грузить на коня и по два мешка – ехать недалеко, однако уже тяжеловато для лошади, да и подозрительно – откуда каждый день по два мешка? Могут осмотреть городские стражники на въезде. А где разбойники брали ценности? Наверняка у местных – не из Швеции ведь привезли. Кто-нибудь из ограбленных опознать свою вещь может, поди потом, попробуй отмыться, что не ты грабил. Можно и на виселицу угодить.
Стало быть, вывод – дома все переплавить в гривны или слитки, невзирая на художественную ценность. Конечно, придется объясняться с Ильей, но думаю, он поймет и поддержит.
Может, лодкой перевезти все сразу? А как с причала домой доставить? От лодки отойдешь в поисках подводы – вернуться можешь к шапочному разбору. Нет уж, буду возить конем по одному мешку. Медленно, но верно.
Два дня перевозок прошли гладко, а на третий случилась занятная история. Приехал я к бочажку, привязал коня. Разделся, нырнул, нащупал мешок и двинулся было к берегу. Вдруг из кустов выезжает на коне Илья. Случайность я отбросил сразу.
– Добрый день, зятек. Ты чего в ручье купаешься, али дома бани нету?
Я выпустил мешок из рук; поскольку он был под водой, то Илья его и не увидел. Мешок лег на дно, а я выбрался на берег.
– Ты, никак, следишь за мной, Илья? Вот уж не думал, что не пользуюсь твоим доверием!
Илья смутился.
– Нет, не знаю, о чем ты подумал, но дело такое. Каждый день ты стал уезжать за город на коне. Инструментов лекарских своих не берешь. Вот Дарье и пришло в голову, что ты зазнобу завел, к ней ездишь. Упросила меня за тобой присмотреть, ты уж извини меня. А в самом деле, чего ты в воде делаешь? Ты не из секты водопоклонников?
– Не слышал о такой, да вот же и крест православный на мне. Садись рядом, сейчас объясню, чего я купаюсь.
Илья слез с коня, уселся на бережку, и я поведал ему, как ушел со шведского плена, и далее – все по порядку. Илья изумился:
