Волк 10: Лихие 90-е - Никита Киров
— Проблема двухтысячного года? — с трудом вспомнил я старую историю.
— Да! — воскликнул он. — Ты понимаешь. Многие программы разработаны давно, тогда никто не предполагал, что они проработают до этого времени. В итоге, 1 января 2000 года компьютеры не смогут ничего рассчитать, они вообще перестанут работать. А ведь не только торговля завязана на этом, — его голос притих. — Атомные электростанции и стратегические ядерные силы тоже завязаны на компьютерную технику. Представляешь, какой катаклизм может случиться, если произойдёт ошибка в программе на таких объектах?
— Большой? — Женя пожал плечами.
— Не то слово! Не будет электричества, не будет тепла, не будет денег и воды. Ничего не будет. Это и есть конец света, каким мы его представляем. И многие это недооценивают. У нас в правительстве некоторые вообще считают, что это Билл Гейтс специально нагнетает истерию, чтобы заработать побольше на всеобщей панике. И не собираются ничего модернизировать. И всё это совпадает с предсказаниями в Библии.
Кажется, Платонов искренне верит, как и многие тогда, что эта проблема может уничтожить весь мир. Мир в тот день не погибнет, но успокаивать олигарха я не буду, пусть думает что хочет.
— Гол! — вскричал Слава, чуть не разбрызгав пиво.
Ортега забил первый мяч, счёт 1:0. А много времени прошло с начала игры. Надо, чтобы успели забить ещё четыре мяча.
— Но вообще, история мира циклична, — сказал Платонов. — Тут недавно читал работы археологов, работавших в Южной Америке. Там, ещё давно, жила целая империя Майя, которых уничтожили испанские конкистадоры. И вот, археологи нашли их календарь…
В зал вошёл Каримов и склонился над ухом Платонова.
— Потом, — олигарх отмахнулся. — Пусть подождёт в гостевом домике. Приду к нему, когда закончим здесь.
Безопасник кивнул и посмотрел на телевизор. Только что закончился первый тайм, показывали повторы единственного забитого мяча. Счёт всё ещё 1:0, и половина матча уже минула.
— Это местный лама, — сказал Платонов, кивая на дверь. — Я просил о встрече с ним, говорят, очень мудрый человек. Я был в Тибете, общался там с ламами, но ваши читинские совсем иные, не похожи на тех своих коллег. Впрочем, советы они дают хорошие…
— Есть! — Слава поставил на стол кружку и вскинул кулак в победном жесте. — Ортега — молоток!
Теперь 2:0. Становится чуть проще.
— Я тоже болею за Аргентину, — Платонов покрутил рака в руках. — Так к чему я всё это вёл? Просто со всеми этими прогнозами я понял одну вещь — невозможно со стопроцентной вероятностью спрогнозировать результаты спортивного соревнования. На них можно повлиять, но не на такие матчи, — он показал на экран. — Одно дело, когда бандиты приходят к местному участнику соревнования и требуют проиграть. А мировые чемпионаты — совсем другое дело. Ни у тебя, ни у меня нет возможности повлиять на эту игру.
— Верно, — я кивнул.
— И тем не менее, ты уверен в результате. Почему?
— Спрогнозировать можно многое, — неопределённо сказал я. — И матчи, и даже кто будет президентом через два года.
— И каким же образом?
Вместо ответа я усмехнулся. Платонов впервые взял кружку и сделал всего один глоток.
— 5:0 — это очень низкая вероятность, Максим. Почти такая же, как выиграть главный приз в лотерею.
— Я не играю в лотереи.
— Правильно, в это играют иначе. Если хочешь победить в лотерее, надо не покупать билеты, а продавать их, — он засмеялся. — Я даже сделал на одной спортивной лотерейке небольшое состояние в 92-м году. Но всё равно, я не понимаю, почему ты так уверен…
— 3:0! — вскричал Женя. — Батя забил, видели? Он забил!
Прошло семьдесят три минуты, до конца матча совсем ничего. Нужно ещё два мяча.
— Они не забьют ещё два, — Платонов почесал лоб. — В лучшем случае, осталось всего 15 минут, это очень мало времени. Это будет не тот результат, на который мы договорились, хотя и близко к нему.
— О прогнозах говорить интересно, — сказал я, вытирая мокрые после раков руки белой, шелковистой на ощупь, салфеткой. — Но в тех прогнозах, что я делаю, я не ошибаюсь. Давай лучше поговорим о другом. О генерале Кравцове.
— Мой тебе совет, Максим, — он наклонился ко мне ближе. — Усиль охрану. У генерала есть много разных методов добиться своего, но самые эффективные в его арсенале — это те, которые не принято афишировать. С ним опасно враждовать, потому что своего он привык добиваться любой ценой. Всегда действует быстро и жёстко.
— Мне нужна встреча с ним, личная, здесь или где-нибудь в Москве или Питере.
— Зачем? — Платонов заметно удивился.
— Хочу с ним поговорить.
— Маловероятно, что он согласится.
— Мы условились, что ты мне с ним помогаешь. Это — часть той помощи.
— Ты ещё…
— Гол!
Женя со Славой вскричали одновременно. Всего через пять минут после предыдущего Батистута забил ещё один мяч. Но осталось всего 12 минут до конца игры. Трибуны шумели, на экране показывали повтор удара.
Платонов недоверчиво посмотрел на меня.
— Ещё один гол, — сказал он. — Но всё равно, если ты мне скажешь, как тебе это удалось…
— Не скажу. Но я говорил, что я не ошибаюсь. Мне нужна встреча с генералом…
На которой я попробую потянуть время. Надо снова хитрить, но если мы продержимся месяц, то после этого он сам будет бегать за нами, упрашивая ему помочь. Но надо будет его заговорить, чтобы он сам был согласен подождать.
Этот месяц ещё надо продержаться, а генерал пока
