Апостат - Михаил Злобин
Жрецы молчали, внимая каждому моему слову. По их хмурым лицам невозможно было прочесть, о чем они сейчас думают, но мне оно и не нужно. Я в самом деле уверовал в своих последователей. Ведь те, кто отринули человечность и испили ради меня демонического ихора, уж точно не опустятся до предательства.
– Мы вместе разделили невзгоды и тревоги нелегкого пути, – продолжал вещать я, подолгу вглядываясь в каждую пару глаз, обращенную ко мне. – Похоронили своих братьев, отдавших жизни ради успеха нашей миссии. Увидели всю неприглядную правду красивой легенды о Воргане, о Великом Защитнике, который никогда им не являлся. Переступили ту грань, за которой находится тьма. И теперь у нас остался только один путь – в самые глубины мрака наших обновленных душ. Теперь вы мои кровавые вестники, которым суждено поделиться правдой с другими братьями и всем остальным миром. И я не сомневаюсь, что вы будете нести свое бремя достойно…
Когда я вскинул руку, давая знак, что закончил говорить, сотня кулаков ударила в черные искореженные нагрудники. Впервые за годы, проведенные в новом для себя мире, я испытал неподдельное уважение к жителям этих земель. К этим воителям, что поражали своей несгибаемой волей. Они, стиснув зубы, двигались вперед несмотря ни на какие трудности. И с такой поддержкой я действительно мог надеяться на то, что вместе у нас получится одолеть самого Дьявола.
***
Звуки шагов за дверью заставили Зулхара вздрогнуть и забиться в дальний угол узилища, тихо подвывая от ужаса. Он знал, что это может идти только палач. Идти, чтобы оттащить его в пыточные застенки и там, терзая его плоть сотнями невообразимых способов, задавать вопросы. Вопросы, вопросы, вопросы… бесконечные вопросы о том, чего работорговец просто не мог знать! Кто-то из аристократов очень здорово подставил его, предложив помощь в поимке странного юнца с проклятым именем. И это обернулось для Зулхара полным крахом всего и вся.
Попытка изловить мальчишку, который по мнению шахирца был повинен в разжигании настоящей войны между его людьми и бандой Хьего, невиданным образом привела к обвинению в убийстве высокородного. Да не какого-то там, а целого Хоурая Дивита, имевшего огромный вес не только в Махи, но и в столице Исхироса!
Последние несколько седмиц, слава небу, о нем никто не вспоминал, и шахирец уже было убедил себя, что бесконечная череда допросов и пыток для него закончилась. Он решил, будто палачи все-таки поверили, что он непричастен к смерти главы богатейшего рода. Однако первый же гулкий отзвук чужого каблука, звучно встретившегося с камнем пола где-то за дверью, разметал эту глупую надежду словно ураган, обрушившийся на карточный домик. Тело мужчины постыдно затряслось, прекрасно помня, что с ним делали люди наместника, и Зулхар заплакал. Горько и надсадно, взывая к Нальмунаши и моля того о милости.
Пронзительно скрипнула пружина плохо смазанного замка, звякнула связка ключей тюремщика, и в темницу хлынул свет. О, великий создатель, как же давно он не видел света! Сейчас шахирец готов был отдать что угодно, кроме жизни, лишь бы иметь возможность еще хоть раз взглянуть на солнце…
– Ты успел отдохнуть, Зулхар? – прозвучал мелодичный юношеский голос. – Неважно выглядишь…
Работорговец поднял голову и, нестерпимо щурясь, попытался разглядеть визитера. Однако толком не сумел ничего рассмотреть, кроме силуэта, облаченного в просторный легкий плащ с глубоким капюшоном.
– Я… да, господин, – осторожно склонился пленник, не выходя из угла, в который он забился. – Благодарю за беспокойство…
– Как твои ноги? – Поинтересовалась фигура в плаще. – Сгоревшее мясо на пятках сильно беспокоит? А переломанные голени?
– Я молю вас, господин, – захныкал Зулхар, обливаясь слезами, – не издевайтесь надо мной… мне… мне…
– Тише-тише, – с отчетливо наигранным сочувствием проговорил незнакомец. – Возьми себя в руки, иначе я распоряжусь возобновить допрос.
– Простите… простите, не надо, я ничего не скрываю, клянусь Нальмунаши! – Затараторил узник. – Я уже все рассказал… я ничего не знаю…
– Встань.
Таинственный визитер даже не повысил голоса, но непререкаемость и властность, звучавшие в его тоне, оглушали и заставляли трястись поджилки. Зулхар не смог противиться этому приказу и, стиснув зубы, попытался подняться. Едва подсохшая короста на его ногах трескалась, исторгая мутную сукровицу и пропитывая собой грязные обрывки штанин. Работорговцу пришлось стиснуть зубы, чтобы не позволить жалобному стону сорваться с губ. Пот настоящим градом катил по его лбу, падая частыми каплями на сколоченный деревянный щит, заменяющий ему кровать. Но шахирец ничего не посмел возразить или пожаловаться. Нет, он был готов сделать что угодно, лишь бы только не угодить в допросную снова…
– М-да, – покачал капюшоном незнакомец. – Боюсь, что таким ты нескоро доберешься до султаната… Придется сначала показать тебя целителям.
– Доберусь… куда? – Глупо переспросил Зулхар, от изумления даже позабыв о терзающей его тело боли.
– Я вроде бы ясно сказал, – с нотками недовольства дернул плечом визитер. – Мне нужно, чтобы ты отправился в Шахирский султанат. В Зинат, если уж быть совсем точным.
Едва осознав, что ему только что ответили, пленник рухнул на колени и закрыл лицо руками. Великий Нальмунаши, неужели это правда? Неужели этот кромешный и беспросветный ужас для него закончился? Великий создатель услышал его истовые молитвы…
– Ты отправишься в Зинат с моим посланием, – продолжала негромко говорить фигура в плаще. – Там ты разыщешь Кавима Эль Муджаха и передашь ему запечатанный конверт. Хранить и оберегать ты его будешь бережнее, чем собственную жизнь. Ведь если письмо не доберется до адресата, то проведенные в здешней допросной месяцы покажутся тебе безмятежным раем…
Зулхар хотел было нервно рассмеяться, но иступляющее чувство опаски перед властным незнакомцем не позволило ему подобной дерзости. Судя по всему, работорговец сейчас находился целиком во власти этого молодого человека. Поэтому дразнить его вовсе не следовало.
– Затем Эль Муджах отведет тебя к амиру… – продолжал невозмутимо загибать пальцы визитер, и в очередной раз узник чуть не лишился чувств.
Дьявол и тысяча его проклятых имен! В какую
