Прожить жизнь заново (СИ) - Соколов Евгений Геннадьевич

- Владимир Петрович, на этой фотографии Вы видите спортзал Краснодарского медицинского института, где наш преподаватель физкультуры по вечерам показывал девочкам приёмы самообороны. Здесь запечатлён момент прощания нашей группы с тренером и учителем. Вы тогда заявили, что отработали с нами многие «секретные» приёмы, и теперь каждая из нас сможет постоять за себя в случае необходимости.

- Очень интересно! Недавно я получил предложение о работе в этом институте после увольнения в запас, - задумчиво произнёс Владимир Петрович, а потом громко спросил:

– О каких секретных приёмах ты говоришь? Ведь я не имел права показывать их гражданским лицам!

- Дело в том, что к тому времени Вы уже знали о своей смертельной болезни и решили, что владение этими приёмами девочкам будет не лишним. Никто из нас не знал о вашей болезни. Через полгода после того, как в спортзале была сделана прощальная фотография, мы узнали о кончине нашего тренера. Вся группа приехала на это кладбище, мы поставили среди венков стакан водки, накрыли его кусочком хлеба, потом девчонки ревели и пили водку.

- Печень? – после минутной паузы спросил Петрович.

- Нет! Старое сквозное ранение правого лёгкого, - тихо ответила я. – Могу предположить, что сейчас у Вас нет опухоли, но лучше провести обследование и лечение. Владимир Петрович, поехали домой, нас там уже заждались. Кстати, папа пригласит Вас к нам в гости, так что обязательно приезжайте! Он работает врачом в санатории, вот там и проверят Ваш организм самым тщательным образом.

Уже когда мы подъезжали к дому, он улыбнулся и спросил:

- Валя, так ты тоже можешь предсказывать будущее? Как Ванга или Кассандра.

Теперь уже я засмеялась, а после того, как остановила машину и заглушила мотор, ответила:

- Скажем так: я тоже что-то умею. Другое дело, если Вы примите предложение стать преподавателем физкультуры в Краснодарском медицинском институте, то не увидите меня среди студентов, поскольку я решила выбрать другую профессию – буду писательницей-фантастом. А вот этих девчонок с фотографии Вы через несколько лет будете тренировать. И секретным приёмам обязательно их обучите! Одной из них эта наука точно пригодится! Как и моему сыну, которому уже я показывала эти приёмы.

Мы вышли из машины, прошли несколько метров и остановились. Петрович задумчиво смотрел мне в глаза, а потом резким движением схватил меня за руку и провёл приём, после которого я должна была лежать лицом вниз с заломленной за спину рукой. Должна была! Но он не смог взять мою руку в захват. Потому что я чуть отклонилась в сторону, придала его руке дополнительную скорость, сделала подсечку, и он завалился на бок, впрочем, его тело тоже не коснулся земли. Оттолкнувшись от неё рукой, он через долю секунды замер напротив меня в боевой стойке и тут же улыбнулся и расслабился.

- Скажу откровенно, - тихо произнёс Владимир Петрович, - я не ожидал, что ты сможешь противостоять мне. Но то, что ты сейчас показала в нашей короткой схватке, лучше всяких фотографий говорит о правдивости твоих слов!

Конечно же, я не стала рассказывать Петровичу о том, что прочитала его мысли и прекрасно знала, какой приём он попытается провести. Более того, я понимала, что если бы он не натаскал на эти приёмы мою сестру в её реальности, то сейчас мне не помогли бы никакие способности по чтению мыслей.

- Вы были хорошим тренером! – весело ответила я. – Впрочем, почему были? Вы таковым и являетесь, и я уверена, что теперь всё у Вас будет хорошо! Кстати, не удивляйтесь тому, что Пётр Трофимович через несколько дней бросит курить.

- Это было бы очень здорово! – улыбнулся Владимир Петрович. – А то кашляет, как чахоточный, но не может обходиться без папирос. Значит, ты и этим даром владеешь? Чудны дела твои, Господи! Спасибо тебе, Валя, за всё! Буду ждать, когда появятся в продаже твои книги. А крышу дома завтра же начнут ремонтировать кровельщики! И лестницу я порублю на дрова, а взамен куплю новую.

- Вот это правильное решение! – согласилась я, а потом дала ему лист бумаги и добавила. – Через неделю мы ждём Вас у себя, вот наш адрес и адрес санатория, в котором работает папа, там же написаны домашний и рабочий телефоны папы. А про книжки не беспокойтесь! Как только они начнут издаваться, я буду присылать Вам по одному экземпляру со своим автографом.

Вскоре мы попрощались с гостеприимными хозяевами, папа пригласил Владимира Петровича к нам в гости, я провела необходимые внушения для того, чтобы Пётр Трофимович постепенно заметил в себе неприязнь к никотину. Нам пожелали хорошей дороги, и мы отправились в обратный путь. Проезжая через центр посёлка, я заметила, что ещё не закрылся вещевой рынок, и мне пришла в голову мысль, пройтись по рядам и найти то, что мне было нужно. Я остановила машину, попросила папу посидеть и подождать нас, взяла с собой маму и мы вдвоём отправились искать эту вещь.

Лишь через полчаса я заметила то, что хотела найти. Старенькая пишущая машинка стояла в таком же старом фанерном ящике с открытой крышкой. Я приценилась, хозяйка назвала цену, мы для приличия поторговались, затем я проверила работоспособность этого аппарата – всё было в порядке. Я поинтересовалась, есть ли какие-то документы на машинку, но хозяйка только засмеялась и сообщила, что вскоре после войны её отец купил эту пишущую машинку на вещевом рынке в Краснодаре. Она уже тогда была старенькой, но в рабочем состоянии и, конечно же, документов не было. В итоге мама расплатилась, я закрыла крышку ящика и понесла машинку в сторону нашего «Москвича».

Мы продолжили наш путь, а я подтвердила догадки родителей о том, что эта старенькая машинка будет нужна для того, чтобы напечатать письма в соответствующие ведомства и министерства о возможных авариях и катастрофах. Я понимала, что вряд ли спецслужбы смогут определить, на какой машинке был напечатан текст этих писем, и даже, если в каких-то картотеках сохранился образец оттисков букв, то следы хозяев этого чуда техники давно уже затерялись, а раз так, то найти отправителя писем у них вряд ли получится. Во всяком случае, печатная машинка в деле поиска автора писем точно не поможет.

Когда мы проезжали тот самый пост ГАИ, я опять вспомнила события вчерашнего дня и почему-то подумала об орле, с помощью которого и обнаружила поляну с привязанной к дереву молодой женщиной и двумя бандитами. С этими двуногими без перьев всё уже было понятно: женщина в больнице, бандиты взяты под стражу. А как сложилась судьба этой птицы? Мы сделали небольшой привал в километре от поста ГАИ, где открывается чудесный вид сверху на долину, в которой раскинулась станица Раевская, и вот, стоя и любуясь этим пейзажем, я попробовала мысленно найти моего орла. Несколько секунд ничего не получалось, но вдруг рядом с завораживающим видом на долину я увидела перед собой вторую картинку и сначала не сообразила, что это было. Какие-то перья, кровавое мясо, и лишь спустя ещё какое-то время, я всё поняла.

Оказывается, орёл сидел в гнезде и обедал, раздирая тушку небольшой птахи. Картинка была та ещё! Реалистичность, краски, чёткость, качество – и всё это очень близко! У меня появилось такое ощущение, будто это я своим клювом хватала за тушку уже разодранной птицы и отрывала очередной кусок мяса, чтобы тут же его проглотить. Благо дело, что моя старшая сестра имеет медицинское образование и всю жизнь проработала врачом-лаборантом, поэтому увиденная картина не вызвала у меня рвотных позывов. Родители заметили, что я опять занята какими-то мистическими делами, но отвлекать меня не стали. Зато я попробовала взять под контроль действия орла, и это у меня получилось вполне успешно. Птица прекратила обед и начала озираться вокруг себя. Я надеялась, что смогу определить хотя бы примерно, где она находится, но вокруг увидела лишь ветви деревьев. Решив, что не стоит прерывать обед моего пернатого знакомого, я разорвала с ним ментальную связь. В итоге я так и не узнала даже примерное расстояние между мной и этим орлом, но зато могла уверенно указать направление, где в тот момент харчевалась подопытная птица.