Евгений Сартинов - Последняя Империя. Война с Китаем
Лонг задал еще несколько вопросов, все закончилось тем, что в руках Лонга оказался большой запечатанный пакет.
— Что тут? — Спросил Володин. Лонг распечатал пакет, и кивнул головой.
— Я так и знал. Координаты цели. Где-то в кабине тягача должен быть компьютер.
Володин быстро нашел нужный ноутбук. Лонг отдал его генералу и что-то приказал. Тот все так же нехотя, но начал забивать в программу данные с листка. Когда он окончил, Сергей увидел, что с его китайским другом произошло что-то очень плохое, он словно начал задыхаться, лицо покраснело. Лонг схватил генерала за грудки и начал его трясти. Его вид был настолько страшен, что Мин заговорил торопливо, с какими-то жалкими интонациями в голосе. Володин боялся, что Лонг пристрелит пленного, но тот просто отшвырнул его от себя.
— Что случилось? — Спросил Сергей.
— Ты знаешь, куда они хотели запустить эту дрянь?
— Новосибирск, Красноярск?
— Нет. Синдзян. Урумчи.
— Как?! Ударить по своей территории?!
— Именно. Со стороны, из космоса, это смотрелось бы так, словно русские ударили по Китаю. Об этом тот же час сообщили бы американцы.
Он чуть отдышался и пояснил:
— У меня там все родственники, в ста километрах от Урумчи. Родни человек тридцать, братья, сестры, тетя и дядя. По отцу я китаец, а по матери — уйгур. Я их всех, дядю и тетю называл матерью и отцом, они меня вырастили, дали образование. А этот их одним ударом…
— А этот знал про то, куда он швырнет эту дуру? — Спросил Сергей, кивая на пленного.
— Знал. Все твердит про приказ, что он солдат и обязан его выполнять.
— Когда запуск?
— Через три часа.
Володин рассуждал недолго:
— Надо его доставить к нашим. Вместе с приказом и ноутбуком.
— Да, но только что делать с этой дрянью? — Лонг кивнул в сторону ракеты. — Они ее вытащат из болота и запустят.
— А что там, впереди? Войска есть?
Лонг задал этот вопрос Мину. Тот нехотя ответил.
— Он говорит, что впереди, в двадцати километрах, большой заслон из пехоты и танков.
— Значит там не пройти. Нужно что-то придумать.
Володин снова посмотрел на ракету.
— Надо бы ей скрутить боеголовку.
Лонг засмеялся:
— Как?! Я с такой штукой дело не имел. Ты сможешь?
— Ну, вообще-то именно этим я последние пятнадцать лет в армии и занимался. Сейчас посмотрю, что там у них.
Володин залез на тягач, осмотрел носовую часть ракеты и хмыкнул.
— Да, недаром вас, китайцев, во всем мире в воровстве уличают. Все скопировали, все, что могли. Соболев! — Крикнул он в сторону танкиста. — Садись на кран. Ты сможешь им рулить?
— Запросто, — отозвался тот, сбегая с верширы сопки.
— А я пока свяжусь со своими, — сказал Лонг.
— С какими своими-то? Смотри не перепутай, — поддел Володин.
— Не перепутаю, не надейся!
Через полчаса отделенная головная часть ракеты лежала в кузове вездехода.
— Ну, погнали, танкисты, — сказал Соболев, усаживаясь за руль машины. По дороге они подобрали Кабанова, но дальше не поехали, сразу свернули в тайгу. Соболева бездорожье не смутило. Он гнал так, словно под ним действительно был танк, а не грузовик. Лонг не отрывался по карте, стараясь определить местонахождение. Наконец он приказал:
— Тормози.
Выбравшись из машины, он достал рацию, настроился на нужную волну и быстро отстучал морзянкой сообщение. Ответ поступил минуты через три. Расшифровав его, Лонг отдал приказ:
— Так, танкист, нам нужно попасть в эту точку.
— Сделаем.
Они ехали еще полчаса, затем минут двадцать ждали. Володин все прислушивался, нервничал.
— Ты чего головой вертишь, Старый? — Спросил Соболев.
— Да странно как-то. Неужели нас выпустили?
— Запуск должен был произойти полчаса назад, — пояснил Лонг. — Сейчас там у них большой шухер.
Наконец послышался звук моторов, над поляной зависла вертушка. Боеголовку прицепили на выносной фал, все остальные забрались в салон, не забыв прихватить и связанного генерала. Грузовой Ми-8 сопровождали два Ми-24, а еще выше над ними барражировала пара МиГ-29. Через сорок минут вся компания благополучно приземлилась на аэродроме в десяти километрах от ставки Главковерха.
Лонг не ошибся. Скандал по поводу исчезновения боеголовки был необыкновенный. Китайское командование стало жертвой собственной секретности. Чжан Вэйжон приказал командиру фронта отрядить для этой операции как можно меньше людей. Воздушная разведка определила самый дальний район продвижения китайских войск, кроме того и самый безлюдный. Фронтовая разведка за сутки до этого прочесала местность и покинула район. После этого туда ввели инженерные войска, при этом никто из строителей дорог не знал цели проводимых работ. А оперативную охрану решили доверить спецназу, надеясь, что их выучка даст фору любой неожиданности. И никто из охраны и сопровождения не знал, что ракета снабжена не обычной, а ядерной боеголовкой. Кроме этого они не должны были выходить на связь. Но Мин уже нарушил этот приказ, когда его тягач сполз в болото. Помощь ему прислали, но и выругали за нарушение режима тишины.
В Пекине Ван Джин сидел в свое кабинете и ждал сообщения, как он предполагал, самого важного в своей жизни. Бутылка бурбона была уже наполовину пуста, минуты шли, а телефон молчал. Только через час бесконечного молчания сам Генсек поднял трубку и связался с Командующим.
— Что слышно?
— Ничего, — непривычно тихо ответил тот.
— Что значит ничего?
— Мы потеряли связь с группой.
— Что это значит?
— Пока не знаю. Мы выслали в тот район вертолеты. Я что узнаю, сразу позвоню.
Подробный доклад командира разведгруппы вызвал шок даже у этого грубого солдафона. Вопреки обещанию он минут десять сидел молча, потом все-таки взял трубку телефона, и она показалась ему свинцовой.
— Что? — Спросил Джин.
— Плохо. Всех перебили. Голова исчезла.
— Какая голова? Мин?
— Нет. Главная голова. Ракетная.
Джин несколько минут молчал. Чжан Вэйжон слышал в трубке учащенное дыхание Генсека. Затем тот сказал всего пару фраз:
— Я бы на твоем месте застрелился. Я, к сожалению, это сделать не могу. Я слишком себя люблю, чтобы дырявить собственное тело.
ЭПИЗОД.
Чжан Вэйжон был настоящим солдатом, но на спуск своего пистолета он нажал сутки спустя. Произошло это после просмотра большой передачи российского телевиденья, посвященной несостоявшемуся пуску китайской ракеты по своей собственной территории. Пресс-конференция прошла под открытым небом недалеко от ставки Главковерха, вел ее лично Андрей Фокин. От командования выступил начальник Генштаба Колбин. Журналистам были показаны и боеголовка, и пакет, и ноутбуку, и даже несчастный генерал Мин. Он подтвердил все, что говорил Колбин, и даже заявил, что был против этого пуска, но ничего не мог поделать. От группы захвата были показаны двое — Соболев и Кабанов.
Рассказ о том, что несколько бывших танкистов смогла перебить кучу элитных солдат, и вывести боеголовку и пленного за линию фронта показался иностранным журналистам фантастикой. Но Фокин на это скромно ответил, что это только часть диверсионной группы, остальные пока не могут показать свое лицо в силу специфики своей работы.
В это время Лонгвей и Сергей Володин были уже за линией фронта. Высадили их с вертолета километрах в двадцати от убежища. С ними шли еще пять человек — группа спецназа ГРУ. Задача у них была проста — вывести жен и детей этих двух человек к своим.
До землянки оставалось совсем немного и Лонг, и Володин невольно перешли на бег. Они уже видели свою сопку, когда командир группы, капитан Землянский негромко скомандовал: — Стой!
Все остановились. Капитан долго всматривался в землю перед собой.
— Что случилось? — Спросил его шепотом Володин.
— Был тут кто-то недавно.
Землянксий долго рассматривал сопку в бинокль, потом скомандовал:
— Рассыпались.
Группа тут же распалась. Тем же курсом шли только трое, остальные растворились в дебрях тайги. Около самого подножья Землянский снова остановил группу, долго чего-то ждал, судя по жесту — поднесенному к уху пальцам, слушал доклады своих подчиненных. Потом коротко приказал: — Собираемся.
Все пятеро, уже не таясь, подошли к землянке. Здесь все, вроде бы, было как прежде, но капитан продолжал нервничать. Он долго рассматривал хитроумную дверь, потом чуть потянул ее на себя, долго исследовал с помощью фонарика образовавшуюся щель. Это его не убедило, он подозвал одного из своих бойцов, коротко с ним переговорил, затем уже более решительно потянул дверь на себя.
Володин ждал чего угодно, от взрыва — худший вариант, до самого лучшего — взрыва голосов своих родных людей. Но стояла тишина, и это пугало больше всего. Между тем за дело взялся тот самый парень, с которым советовался Землянский. Похоже, он был в этой группе минером. Он свесился внутрь землянки, так, что его держал за ноги капитан. Через пару минут капитан вытащил его наружу, в руках у минера было небольшая противопехотная мина.
