Лора Лэндон - Тайная победа
Карета тронулась, картины пустого ночного города поплыли за окном. А Джессика вспоминала все, что ей пришлось пережить по вине Саймона. Зачем он еще решил столкнуть ее лоб в лоб с красивой любовницей? Слезы навернулись у нее на глаза, но Джессика упрямо проглотила их.
Будь все проклято! Она не станет плакать. Ее ничто не сломит – даже встреча с Розалинд на глазах у всего Лондона.
В тот момент, когда Саймон согласился дать ей свое имя в обмен на деньги, Джессика знала, что он никогда не полюбит ее. Саймон сам сказал это. Их брак был сделкой, в которой нет места чувствам.
Но что заставило ее забыть об этом? Конечно, те ночи, когда Саймон держал ее в своих объятиях, целовал и учил танцевать. Те ночи, когда он ласкал ее, лежа рядом в постели, даря блаженство и получая блаженство взамен. Когда занимался с ней любовью так нежно, что она таяла и взлетала к небесам.
Какой же она была глупой, когда думала, что Саймон поможет ей стать такой же, как остальные женщины!
Джессика запретила себе плакать, но ее сердце лило кровавые слезы. Боже, как ей было больно! Правда ранила, но она больше не могла закрывать на нее глаза.
Она надеялась, что если наденет красивое платье и вплетет ленты в волосы, то станет частью мира вокруг. Но самые дорогие наряды и украшения и самые модные прически не изменят того факта, что она – инвалид.
Джессика не вздрогнула, когда Саймон взял ее за подбородок. Она ничего не чувствовала.
Муж хотел, чтобы она посмотрела на него. Наверное, ему в голову пришла мысль, как оправдаться за столь ужасный конец вечера. Он решил рассказать очередную ложь, которой верят все молодые и наивные жены. А потом, если повезет, даже попросит у нее прощения. Но нет, Джессика не хотела этого видеть. И прибегла к уловке, которую придумала много лет назад. Она закрыла глаза.
Джессика сразу же погрузилась в свой собственный мир тишины. Туда никому не было доступа. Раз она не могла видеть, значит, не могла читать по губам. И все слова – злые и добрые, правдивые и не очень – не проникали в этот мир, который принадлежал только ей одной.
Саймон опять взял ее за подбородок.
Джессика еще крепче закрыла глаза и отодвинулась в самый угол.
Тогда Саймон взял ее за плечи и слегка встряхнул. Джессика не почувствовала боли, только его раздражение.
Однако она и на этот раз отказалась открывать глаза. Тогда Саймон разжал пальцы, и Джессика откинулась на спинку сиденья. Но потом муж сделал нечто такое, чего она совсем не ожидала. Саймон положил ладонь ей на щеку и провел большим пальцем по нежной коже прямо под нижними ресницами.
Джессика чуть не застонала, но сдержалась и, сбросив его руку, отвернулась в сторону.
Проклятие, она не поддастся его ласкам! Ее глухота теперь была единственным оружием против Саймона.
Больше он не делал попыток заговорить с ней, коснуться ее. Остаток пути Джессика проделала с закрытыми глазами, погруженная в свой темный, беззвучный мир. Ее подташнивало каждый раз, когда карета подпрыгивала на неровной мостовой. Но Джессика лишь крепче вцеплялась в сиденье. Она открыла глаза, только когда экипаж остановился, но старательно избегала смотреть в сторону мужа.
Саймон не должен знать, как сильно ранил ее.
Краем глаза Джессика заметила, что он вышел, чтобы подать ей руку. Она не взяла ее, выпрыгнула из кареты и чуть ли не бегом бросилась к входу в дом. Санджай, должно быть, увидел их из окна. Слуга тут же распахнул дверь и широко улыбнулся. Сияющее лицо индуса резко контрастировало с настроением двух его хозяев.
– Надеюсь, вы хорошо провели время? – спросил Санджай, снимая с ее плеч накидку.
Джессика не выдержала и истерически расхохоталась.
– Прекрасно, – ответила она, выдавливая из себя слова. А потом повернулась и наконец глянула на Саймона. Муж смотрел на нее таким мрачным взглядом, что Джессика едва сдержалась, чтобы не закатить ему сцену прямо на крыльце. – Ведь я права? – спросила она его и, не дождавшись ответа, повернулась к лестнице и заставила себя медленно пойти вверх, хотя на самом деле ей хотелось бежать по ступенькам сломя голову.
Нет, она не расплачется.
Джессика вытерла ладонью слезы с лица.
А если и расплачется, то Саймон этого не увидит.
Глава 19
Дверь в их спальню открылась. Джессика глянула в ту сторону и увидела Саймона. Падающий сзади свет четко вырисовывал контуры его плеч, делал затемненную фигуру еще выше и внушительнее. Джессика лежала в постели и ждала его уже несколько часов. Она знала, что Саймон рано или поздно придет к ней. Он был из тех людей, которые не замалчивают конфликты, а бросаются вперед, решая проблему в зародыше.
Джессика тяжело вздохнула. Похоже, разговора ей все-таки не избежать. Что ж, может, оно и к лучшему. Пора уже вытащить из Саймона признание о любовнице, с которой он не может расстаться, и понять, что ждет ее в будущем.
Саймон направился к ней. Он уже снял сюртук, жилетку и белый шейный платок. Его рубашка, тоже ослепительно белого цвета, была расстегнута, обнажая поросшую темными волосами грудь. В его руках Джессика увидела с полдюжины свечей. Одна из них была зажжена. Ее пламя колебалось от шагов Саймона, бросая причудливые тени на его лицо.
– Ты уже перестала дуться? – спросил он, поворачиваясь к ней так, чтобы были видны губы.
Джессика не нашла что ответить. Значит, вот как он смотрел на то, что случилось между ними! У нее просто немного испортилось настроение, и все!
Саймон пожал плечами, как будто ее молчание ничего не значило. Он зажег свечу, которая стояла на столике возле кровати, той, что была у него в руках. Потом, одну за другой, Саймон стал зажигать все свечи, что принес, и еще те, что находились в спальне. Он ставил их в подсвечники вокруг постели, на письменном столе, на прикроватных тумбах и даже на полу – везде, где можно было найти место. Скоро в спальне стало светло как днем. Саймон зажег последнюю свечу и прикрепил ее к сундуку для белья, который стоял в ногах кровати.
– Что ты делаешь? – спросила Джессика и села, опираясь об изголовье.
Саймон перебрался к ней поближе, поправил подушку под ее спиной и набросил покрывало ей на плечи.
– Освещаю ярче комнату, чтобы ты видела каждое движение моих губ. – Он пошел к двери, закрыл ее на ключ и вернулся к Джессике. – Ты их хорошо видишь?
– Да.
– Отлично.
Саймон поднялся. Он заложил руки за спину и слегка расставил ноги, словно готовясь к битве. Судя по выражению ее лица, Саймон знал, что его ждет нечто большее, чем мелкая перебранка.
– Ты хоть немного успокоилась?
От возмущения у нее перехватило дух.
– Ты спрашиваешь, успокоилась ли я? – Джессика нервно засмеялась. – По-моему, это ты сбежал с бала, готовый от злости разорвать любого, кто попадется тебе на пути.
И про себя добавила: а потом не мог дотронуться до жены, вспоминая о встрече с любовницей.
Саймон взялся рукой за резной прикроватный столб. Он медленно поднял голову и окинул ее таким взглядом, что у Джессики мурашки забегали по коже.
– Но я не закрывал глаза, отгораживаясь от близкого человека, – сказал Саймон. – Я не создавал преграду, которую невозможно преодолеть. Не подличал, используя глухоту как оружие, и не сбегал трусливо в свой мир.
Выражение его глаз было черным как ночь, на шее билась жилка. Похоже, Саймон опять начал злиться. Ей оставалось только гадать, каким тоном он произносил эти слова.
А он меж тем говорил, пристально глядя на нее:
– Ты больше никогда не сделаешь так, как поступила со мной сегодня. Тебе понятно? Мы можем как угодно злиться друг на друга, но я больше не позволю тебе закрывать глаза, не давая даже шанса объяснить, что же случилось на самом деле.
Джессика вспыхнула от его упреков. И на этот раз не стала сдерживаться. Откинув покрывало, Джессика вскочила с кровати и встала на расстоянии вытянутой руки от мужа.
– Ты злишься, потому что я закрыла глаза? – Она не могла поверить в это. – Потому что отказалась читать твои лживые оправдания?
– Ты никогда больше не закроешься от меня, Джесс. Я этого не потерплю.
– Не потерпишь? – Джессика раздраженно топнула ногой по полу. – Вот как? Значит, ты можешь не отвечать на мои вопросы, если тебе не хочется, но когда я начинаю игнорировать тебя, чуть не лопаешься от злости! Я этого не потерплю, черт побери!
– Следи за выражениями.
– Я научилась им от тебя, мой дорогой муж. Ты постоянно чертыхаешься себе под нос, и я это вижу.
Эти слова еще больше разозлили Саймона. Он посмотрел на нее мрачным взглядом, который не предвещал ничего хорошего, и так сдвинул брови, что переносицу и лоб изрезали глубокие морщины. Линия подбородка стала еще жестче, на щеках заиграли желваки.
– На кого ты злишься? – спросила его Джессика. – На меня или на свою любовницу?
Саймон явно не ожидал такого вопроса. Он в упор смотрел на нее и молчал, словно не знал, что ответить. Свечи продолжали гореть, но в комнате как будто стало темнее от сдерживаемых эмоций. Однако Джессика не собиралась отступать:
