Чемпион. Часть вторая - Аристарх Риддер
Плюс не надо забывать что видят наши болельщики когда попадают внутрь нашего дома. нашего дворца спорта. А видят они там кубок Шпенглера, который мы выиграли.
И сегодня мы начинаем новый путь, он часть того по которому мы идём весь прошлый год, но одновременно он ценен и важен сам по себе.
И конечной этой точкой является титул чемпионов страны, золотые медали, и еще один кубок, который составит компанию своему швейцарскому собрату. Кубок за победу в чемпионате Советского Союза.
А для того чтобы этот путь, с одной стороны короткий, а с другой очень и очень длинный мы прошли до конца, необходимо забыть всё что было до этого момента.
Мы должны забыть об усталости, а мы все устали, я не исключение, о травмах, а среди нас, я не исключение, здоровых сейчас просто нет, и о регалиях.
Нет сейчас многократного чемпиона Олимпийских Игр и Советского Союза Третьяка, нет и чемпиона мира и страны Кутергина, чемпионов Калгари Бякина и Лукиянова, чемпионов мира ВИноградова и Мухина. И само собой нет никакого олимпийского чемпиона и будущей звезды НХЛ Семенова.
Сейчас вы все должны играть и думать так что тот титул, за который мы вот-вот начнём бороться будет в вашей жизни первым и единственным. Только так и никак иначе мы сможем выиграть сначала серию у Динамо, а потом и у следующего соперника.
И не важно что мы быстрее сильнее и умнее как минимум Динамо а возможно что и всех остальных. Без желания, сумасшедшего желания и такой-же самоотдачи ничего у нас не получится.
Как обычно начинаем первой пятеркой. На воротах Третьяк. На этом всё, товарищи. На лёд!
* * *
Сегодня на арене очередной, не знаю уже какой по счёту аншлаг, аншлаг аншлагов. Как уже было много много раз люди даже в проходах стоят. И когда мы появились на предматчевой раскатке дворец спорта взорвался аплодисментами. Все семь с лишним тысяч зрителей встали со своих мест приветствовали свою команду. А когда на лёд вышли рижане жители свердловска совершенно неожиданно для всех начали их освистывать. Вот самым натуральным образом!
— Получили шпроты, — довольно сказал оказавшийся рядом со мной Ерёмин, — помнишь Сашка как нас в крайний раз в Риге встречали?
— Ага, помню, — ответил я, улыбаясь. Меня порядком утомила камерная атмосфера на советских стадионах и свист болельщиков был самой настоящей музыкой.
Ну а потом мне стало не трибун.
Я встал на точку вбрасывания и ленинградец Якушев начал встречу…
Обыгрываю Харийса, отдаю на Бякина, тот возвращает шайбу мне, финтом обманываю Знарока и вхожу в среднюю зону.
Всё моё тело буквально наэлектризовано, напряжение в каждой мышце, в каждой клеточке. И это не то напряжение которое мешает, наоборот, во мне сейчас очень много силы и желания разорвать соперника на части. Не подносите спичку, динамовцы, взорвусь!
Я успел разогнаться еще в нашей зоне, так что среднюю я буквально пролетел, на пути к воротам Ирбе обыграл сразу двух защитников, притом второй постарался остановить силовым приёмом но лучше бы он с Белазом бодался, толку было бы больше.
Вот Артур в каких-то трех метрах, я могу сделать с динамовским вратарём всё что угодно, хочешь обыгрывай, хочешь бросай на силу, а хочешь отдавай, Лукиянов на параллельном курсе.
Но ни финты ни тем более пас сейчас не нужны. Размах, клюшка выгибается струной, Ирбе пытается среагировать но тщетно! Шайба прошла впритирку с левой штангой и затрепыхалась в сетке! Один-Нооооль! Начало положено!
— П…ц сегодня шпротам, — говорю я игрокам вокруг меня после того как сел на скамейку, — мы их в…м и высушим.
— Семенов, — за языком следи, тут же одергивает меня тренер Прокофьев, — еще одно слово и я тебя за мат оштрафую.
Ладно, ладно, больше не буду, наверное.
Следующая смена через три минуты. Пока сидел на скамейке счёт стал уже два-ноль. Попов добил после броска Старкова.
Выхожу на лёд под вбрасывание в чужой зоне.
Движение клюшки, шайбы на крюке у Карцева, наш ветеран щёлкает, я плечом убираю с пятачка защитника гостей Сейейса, и одновременно подставляю клюшку под летящий снаряд. Звон перекладины и да! Сирена и фонарь за воротами! Три-ноль!
А до конца периода мы забиваем и четвертую! Отличилась вторая спецбригада большинства, первая бригада, то есть моя. полторы минуты не выпускала латышей из их зоны и гости так наелись что мы сменились прямо по ходу, а потом Ерёмин добил с пятачка после броска Мартемьянова.
* * *
3 мая 1988 года. Проходная Нижнетагильского металлургического комбината имени В. И. Ленина.
— О, мужики, мужики, а вот и Леонидыч, — Евгений Семенов, отец Александра после вчерашней игры знал что так и будет. Не дадут ему прохода на заводе. Точно не дадут.
— Да, да, вот и отец героя! Леонидыч, ты чего как не родной? Сашка-то какой орёл вчера был! Сразу видно чемпион!
В руках у практически всех помимо обычных вещей был еще и свежий номер Вечернего Свердловска. Главная газета города не могла пройти мимо вчерашней игры и на первой полосе красовалась фотография сына, счёт 9−0 и хлесткий заголовок. «Уральский характер!».
Сама статья впрочем была достаточно сдержанная, а в конце так и вообще свердловских любителей хоккея раскритиковали за тот прием который они устроили рижанам.
… к сожалению этот великолепный матч был омрачен тем фактом что свердловские любители хоккея проявили полнейшее неуважение к нашим гостям, игрокам Рижского Динамо. То что каждое игровое действие гостей сопровождалось свистом и гудением не достаточно ничего кроме осуждения. В нашем хоккее в частности и в спорте не место подобным вещам. Как сообщили нашему корреспонденту в администрации дворца спорта профсоюзов и в областном УВД будут приняты надлежащие меры и зачинщики этих хулиганских действий получат по заслугам'.
«Вот козлы, — подумал Семенов старший, — Сашка говорил что в Риге это в порядке вещей и власти смотрят сквозь пальцы. А наши сразу стойку сделали. Освистали мы Динамо и правильно сделали», — вспомнив как он сам вчера свистел что есть мочи Евгений Леонидович улыбнулся.
Ну а весь Автомобилист в это время спал сном людей хорошо выполнивших свою работу. Вылет в Ригу был намечен на вечер того же дня а вторая игра назначена на шесть вечера четвертого мая.
Глава 20
— Ну что, Сан Саныч? Какие новости? — спросил Кутергин когда Асташев и доктор Нестеренко зашли в конференцзал гостиницы в
