Бесноватый цесаревич - Александр Яманов
Более приятными моментами были общение с супругой, Лизой и их кружком, курирующим фонд. В основном просто беседовали, так как траур не позволял проводить время в веселье. Обсудили новые игры, которые начал выпускать фонд. Я предложил присутствующим назвать его в честь Екатерины. Несмотря на то, что многие боялись реакции Павла, мое предложение было встречено положительно. Я передал активу наброски новых игр, но Юля с Лизой набросками не удовлетворились и буквально выпотрошили меня, заставив более детально описать правила. Договорился с этими фуриями, что идеи игр исходят от них. А то хватит мне лишнего внимания.
Интересный разговор, который сильно повлиял на дальнейшие события, состоялся на приеме у брата. Сами события произошли позже, и я не сразу смог связать их с беседой. Круг присутствующих был достаточно большой, в общей сложности человек тридцать. Александр теперь наследник престола, и вокруг него начались свои закулисные игры. Благо меня никто не трогал. Имидж солдафона и грубияна я старательно поддерживаю.
– Скажите, ваше высочество, а что вы думаете про вторжение французов в Италию? – спросила меня неугомонная Ольга Жеребцова.
Род Зубовых, к которому она принадлежала, пока не в опале. Но придворные и разного рода подлизы уже почувствовали изменения к этому семейству и перестали посещать дом Жеребцовой. Эту новость мне рассказала мой личный шпион в высшем свете и по совместительству собственная супруга. Но Ольга оказалась дамой неглупой, после организации фонда приняла участие в его деятельности и попала в круг общения Александра и Лизы. Хотя она была старше основных участников, но умудрилась стать для них своей. Разница была не такая и большая. Ольга была дамой красивой, по местным стандартам конечно, и отнюдь не дурой. Обсуждать политику первая начала именно она. Тема была животрепещущая, и народ ее активно поддержал. Я же спокойно пил разбавленное вино и слушал эти наивные, в массе своей, рассуждения.
Меня эта тема тоже волновала, поэтому решил ответить на заданный вопрос.
– Французы выбьют австрийцев из Италии в следующем году. На Рейне их успехи будут скромнее, но и там они оттеснят войска коалиции. Далее будет мир в пользу Франции и ее завоеваний. На море будут господствовать англичане. Они не станут подписывать мирное соглашение. Как всегда, под шумок ограбят тех, до кого смогут дотянуться, в первую очередь испанцев. И далее они начнут создавать новую коалицию, чтобы воевать чужими руками. Для них союз Франции, Испании и Голландии подобен смерти. Три-четыре года без войны, и их начнут теснить уже на море. Не потребуется даже война, просто перекроют доступ их товаров в Европу и испанские колонии, а это крах для английской торговли с промышленностью. Значит, будут продолжать грабить и попытаются втянуть в войну Россию.
– Вы не любите англичан? – воскликнул присутствующий на вечере Павел Чичагов, являвшийся страстным англофилом.
– Я не люблю, когда мою Родину втягивают воевать за чужие интересы. А в данный момент у России нет никаких интересов в этой войне. Наши враги – это Порта и Швеция. Нам нужно окончательно решить вопрос с угрозой для столицы со стороны шведов. Не мне вам рассказывать, как закончилось Роченсальмское сражение[46]. С турками сложнее и одновременно проще.
При упоминании позорного поражения шведам, которое произошло всего шесть лет назад, Чичагов сильно покраснел. Но к его чести, справился с эмоциями и никаких глупостей не наговорил. В разговор вклинилась Жеребцова.
– Но вы так резко и несправедливо высказались по англичанам. Почему вы считаете их разбойниками?
– Последние двести сорок лет своей истории англичане занимаются только тем, что грабят соседей, их колонии и лезут во внутренние дела чуть ли не всех стран Европы. К тому же это нация торгашей. На месте отца я бы держался подальше от союза с ними.
– Не буду спорить с вами по грабежам. Но войны Испании и Англии в первую очередь носили религиозный характер. Вы же не будете спорить, что торговля является успехом развития любого государства. Без торговли нет никакого развития. Англия и Голландия – это пример двух стран, которые добились наибольших успехов в развитии своих стран, и все благодаря торговле, – опять вступился за англичан Чичагов.
– Не путайте торговцев и купцов с торгашами. Торгаши, как их ни ряди, давно правят Англией. Торгашество, а не христианство – это нынешняя религия английской элиты. Если надо продать союзника, предав его в важном сражении, или плеснуть яду какому-нибудь неугодному монарху, они сделают это без колебаний. Нет такого преступления, на которое бы не пошел английский торгаш ради ста процентов прибыли. А ради трехсот они продадут вам своих детей, матерей и даже заложат собственные бессмертные души Диаволу. При этом я не отрицаю их успехов, как в развитии флота, так и грамотном использовании научных открытий. Этому поучиться у англичан не мешает. Учиться надо всегда и у всех, в том числе непримиримых врагов. Но учиться и заимствовать какие-то новинки – это одно. Вступать в союз с подобной страной совсем не обязательно. В итоге нас все равно обманут.
После моих слов в зале воцарилась тишина. В этот исторический момент не принято вести подобного рода беседы, тем более публичные. Мне же плевать на все эти политесы. Я привык называть вещи своими именами. И сейчас делал это сознательно. Свои дела в столице я почти закончил, и пора было отправляться на службу. Нынешний разговор передадут Павлу, и реакция с его стороны последует незамедлительно. Надеюсь, он отправит меня в полк, от греха подальше. Этот клубок змей и скорпионов у трона мне порядком надоел. Нормально работать в Питере не дадут. Отец таскает нас с Александром на все эти бессмысленные заседания и мероприятия. Я дома только сплю, даже Юля перестала нырять ко мне в койку, потому что сразу отключаюсь. И ладно бы от всего этого судорожного движения был толк, так ведь нет, в итоге просто ноль. А в Новгороде тишь да гладь. Есть время подумать, потренироваться, да и сама служба мне очень нравится. Понятно, что здесь превалировали эмоции реципиента, сам я фанатом военной службы не был. Главное, не ляпнуть чего-то уж совсем крамольного, а то вместо Новгорода поеду на Кавказ или в Тобольск.
– Я опять
