Возрождение Феникса. Том 2 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

Оба парня затыкаются, и Астерия зачитывает правила. Классика в чистом виде. Соблюдать достоинство, лежачего не бить, сопернику без доспеха в глаза не тыкать, в пах не целится и, специально для сегодняшних дуэлянтов, — во время боя не болтать.

Лиза слушает рассеянно, слишком сильно ее волнует «серость» Арсения. А затем гремит резкое:

— В бой!

Ричард только-только успевает сформировать клешню демонсеры и скорпионий хвост Стриптина. Арсений уже применяет Кметовскую технику. Воздух вспыхивает. Стая огненных воробьев выстреливает в лицо принцу, и он падает на одно колено оглушенным. Вертит головой, пытаясь прийти в себя. А Беркутов уже рядом. Первый удар Ричард отбивает хвостом, второй — клешней, даже успевает подняться, но дальше начинается настоящее безумие. Тело Беркутова размазывается в живой смерч. Мощные ноги парня долбят принца со скоростью отбойного молотка.

— У него там под штанами бронированные тумбы-столбы что ли? — восхищенно восклицает Дмитрий.

Выпучив глаза, Лиза вцепляется обеими руками в подлокотники кресел. Только сейчас до княжны доходит странность происходящего на канвасе. Она не видит ни «колодцев» у Арсения, ни фракталов у Ричарда. Глаза Жамбы не сканируют арену. Стекла аквариума словно препятствуют ментальному зрению.

— Федор Вениаминович, — окликает княжна управляющего, завороженного боем. — Что за интересная защита у арены? Это какое-то излучение или поле?

— О-о, вы заметили, Ваше Сиятельство? — довольно разулыбался он. — Видите ли, у нас давно стояла проблема с бойцами стиля Морок и Вышень, ну и парочкой демоников-иллюзионистов тоже. Бронестекло не защищает зрителей от иллюзий и прочих оптических атак. Соответственно, наблюдать такие бои дискомфортно. Зрители страдают галлюцинациями и вызванными ими головными болями. Но совсем недавно нам поступили новые глушители ментальных сигналов. Эта арена как раз ими оснащена. Теперь мы можем любоваться боевым искусством стиля Морока без последствий. Сейчас, правда, не тот случай, но всё равно.

Лиза озадачена. Она бросает взгляд на арену.

— А как работают эти глушители?

— Интерференция испускаемых радиоволн, — задумывается управляющий. — А, также, принцип плазменного резонанса. Уверяю вас, это безвредно для нашего с вами здоровья. Зато очень удобное решение.

— И своевременное, — хмурит брови княжна. — А кто поставщик глушителей?

— Наш партнер захотел остаться неназванным, — виновато улыбается управляющий, при этом бросив взгляд на мелькающего на арене Беркутова. — За конфиденциальность деталей сделки мы получили существенную скидку. Если не сохраним ее в течение полугода, будем должны возместить стоимость скидки поставщику. Но, если вы настаиваете на ответе, Ваше Сиятельство, то просто запросите официально в письменном виде, и мы ответим. Деньги далеко не главное.

— Понятно, — рассеянно проговаривает Лиза, ища решение. — Выключить глушилки можно? Только на время этого боя?

— Можно, но остаточный эффект будет длиться еще минимум час. Дело в том, что стены арены покрыты резонансным материалом, впитывающим излучение. Это позволяет экономить на работе самих глушилок.

"Браво, Арсений Всеволодович, — Лиза кусает губу. — Вы первый на моей памяти, кто обхитрил маму".

Между тем навыки Арсения впечатляют. На Ричарда обрушиваются атаки с разных плоскостей, в разном темпе, с разной дистанции. Мощные пробивы из разворотов и вертушек. Пока блокируешь один у живота, второй точнехонько летит прямо в челюсть. Минута, две, три ожесточенных ударов-блоков. Принц успевает только защищаться. А сплошная защита — это верный путь к проигрышу. Поэтому, на четвертой минуте очередная вертушка отбрасывает Ричарда к краю арены, и он расшибает лоб о стеклянный угол. Даже Бригантина не спасает.

— До десяти, — напоминает Арсений подскочившей Астерии. Наклонившись над братом, княжна начинает отсчет:

— Один. Два…

С натужным хрипом Ричард опирается на руки. Рассечение на лбу зажило, осталась только размазанная кровь. Под «шесть, семь» принц встает на ноги, принимает боевую стойку… И тут же новый фронт-кик разворачивает его в воздухе и впечатывает лицом в бронестекло. Врезавшись в стену, Ричард растягивается на вертикальной плоскости. Удары сзади расплющивают его об поверхность, пока принц не сползает по ней, словно улитка, в бесформенную кучу. Сердце Лизы холодеет, когда Арсений спокойно говорит княжне:

— Считайте.

Под новые «один, два, три» Ричард поднимается, мотая головой и закрыв лицо блоком. Но Арсений подсечкой выбивает у принца канвас из-под ног и вминает ступню в щеку еще падающему Ричарду. Принц даже не успел поставить Бригантину. Вскочил, думая только о счете. Ошибка глупца.

— Считайте, — вежливый голос Арсения, в контрасте с кровавой кашей на лице Ричарда, звучит как приговор.

Астерия поджимает губы, но деваться некуда.

— Один…Два…

Кажется, это продолжается бесконечность. Лиза напряженно кусает кончик указательного пальца. Раз за разом Ричард встает, но ненадолго. Шлепки ударов, хруст костей, брызги крови, арена опять тонет в оре раненого, и Астерия с бледным, как смерть, лицом отсчитывает десять секунд.

Арсений с умопомрачительной скоростью работы ног постоянно достает Ричарда из любого положения. Куда бы он ни отполз, в какой бы угол ни забился, чтобы занять более прочную оборону. Техники Беркутова непредсказуемы. Его стиль смешал все виды рукопашного боя. Элементы капоэйры — атаки ног с упором рук о пол. Прямой натиск муай-тая. Классический бокс. Захваты в клинч и швыряния об стекло. Лизе кажется, что она лицезрит не просто разнообразие мира боевых искусств. А его истинного короля.

* * *

— Шесть. Семь. Восемь… — отсчитывает Астерия напряженным голосом. Лицо белое, губы синие, глаза потухшие. Княжне нелегко выполнять свою работу. И дело, наверняка, не в кровавой бане, а в том, что избивают ее родственника.

— Хрх-х, — хрипит Ричард, отрывая расквашенное лицо от проломленного пола — его же головой.

Он бы мог давно уже сдаться, но принц не сделает этого. Гордость не позволит. А я не дам ему забыть свой проступок даже спустя десятилетия. Моя задача — вбить ему в мозг условный рефлекс. «Выпускать Яку на девушку» равно боль, чудовищная боль. Для принца, естественно.

Снова набрасываюсь на британца. Размашистую защиту Ричарда обойти не так просто — принц постоянно старается держать противников подальше от себя, чтобы цеплять его хвостом. Но я уже приноровился к его ограниченному набору движений. Молод еще сакс, не наработал опыта. Мне, конечно, тоже достается, но я на опыте пропускаю только некритичные удары. Все не отбить, даже в боевом трансе. Поэтому пропускаю, например, легкий джеб, чтобы увернуться от выстрелившего сокрушительного хука. Такая стратегия боя приносит плоды: я все еще на ногах.

Через минуту Ричард сгибается от кика в живот… правда, он все-таки задевает клешней мне голову. Но доспех выдерживает. Это у британца его щит уже с одного пинка гаснет, сил совсем не осталось. Я сокращаю дистанцию, не глядя отбив локтем надоедливый хвост. Ричард пытается провести джеб, но сильно наклоняется вперед. Ловлю кисть, мгновенным нажатием на запястье раскрываю ладонь, как цветочный бутон, и одним ударом ломаю пальцы. Все пять. Арена тонет в криках агонии. Открылся! Градом энерго-проникающих ударов сшибаю принца оземь. Хрустят разбитые ребра от столкновения с полом.

— Считайте, — оборачиваюсь к бледненькой Астерии. Княжна тут же как заведенная начинает:

— Один. Два…

У нее похоже тоже выработался условный рефлекс.

Принц встает на шестой секунде, сразу из его глаз брызгают огненные лучи, сжигая навернувшиеся слезы боли. Успеваю уйти в перекат, и не выходя из него кувыркнуться под обстрелом к Ричарду. Выстреливаю обеими ногами вверх, вытягиваясь всем телом в струну. Пятки врезаются британцу в подбородок. Вжиух! Британца подбрасывает чуть ли не до самого потолка. В легком нокауте он мешком падает обратно.