Глеб Дойников - Возвращение Варяга
В наступлении и, в частности, при атаке на позиции неприятеля успех приносит массирование пулемётного огня на подавление противника, особенно его пулемётов.
При контратаке на позиции противника на подступах к п. Дальний применялась следующая тактика: 4 пулемёта были приданы пехотным ротам и следовали в боевых порядках перекатами, подавляя оборону японских войск с остановок. 4 оставшихся были использованы первоначально для последовательного подавления четырёх японских пулемётных точек массированным сосредоточенным огнём, а затем — для воспрепятствования перемещения японских резервов к участку прорыва
В последующем встречном бою огнём оставшихся исправными шести пулемётов, вновь сведенных в единую команду, выдвигавшаяся к месту боя полковая колонна японского резерва была скована и рассеяна, что предопределило полный разгром японской колонны штыковым ударом наших войск.
Вместе с тем, использование в наступлении существующих образцов пулемётного вооружения осложнено их высоким весом и как следствие низкой подвижностью. В контратаке хорошо показал себя трофейный японский пулемёт системы Гочкисса, который, будучи снятым со станка и приспособленный к переноске одним человеком, способствовал отражению попытки японцев отбить захваченные позиции до подхода батальонной пулемётной команды. Также при контратаках и во встречном бою хорошо показали себя самозарядные пистолеты Маузера под пистолетный патрон, обеспечивающие высокую плотность поражения на близких (до 200 шагов) дистанциях
Исходя из этого рекомендую Военному ведомству рассмотреть вопрос о закупке завода по производству ружей-пулемётов системы Мадсена, которые потребны войскам из расчёта 3-4 ружья на пехотный взвод либо 8-12 ружей на кавалерийскую сотню. Также для штурмовых ударных групп необходимо разработать пистолет-пулемёты под патроны Маузер пистолетный, Браунинг длинный, Браунинг-Кольт американский либо Люгер — как для вооружения офицеров уровня до командира батальона либо эскадрона, так и для вооружения охотников ударно-штурмовых команд. В случае невозможности таковой разработки необходимо принять на вооружение пистолет-карабин типа «Маузер» со стволом 8 дюймов и кобурой-прикладом, с организацией его производства в России
Помимо пулемётов, в распоряжении командира батальона хорошо показали себя снятые с кораблей 37 и 47мм орудия на лёгких станках, допускающих перемещение орудий по полю боя силами расчёта 6 человек, а также устройства для навесного метания мин (миномёты). Важность последних заключается в возможности поражения навесной стрельбой укрытых от настильного огня целей противника. Методы применения и требования к миномётам должны стать предметом отдельного исследования. Существенным ограничивающим фактором применения артиллерийских средств в батальонных порядках является недостаток артиллерийских офицеров. В случае обороны Артура нами использовались охотники из числа унтер-офицеров и сверхсрочников береговой обороны. При небольшой дополнительной подготовке такие унтер-офицеры вполне могут применяться для организации огня в пределах прямой видимости, что позволит решить проблемы с артиллерийскими кадрами батальонного звена.
(...)
Также по опыту боёв в части вооружения пехоты необходимо:
Перейти на новую форму пули винтовочного и пулемётного патрона по обр. германского ружейного патрона Маузер, для повышения дальности действительного огня и пробивных свойств пули
Сократить длину пехотной винтовки по образцу драгунской и перейти на съёмный штык, так как длина оружия в штыковом бою имеет в новых условиях малое значение по сравнению с поворотливостью оружия в окопе и его весом на марше и в атаке. Кроме того, переход на единый образец винтовки обр. 1891 года для пехоты, кавалерии и вспомогательных войск приведёт к удешевлению ружейного производства, что особенно важно в свете необходимости насытить войска новыми видами вооружения.
Пересмотреть роль пистолетов и револьверов в войсках, так как в условиях реального боя револьвер в качестве оружия офицера теряет своё значение и должен быть заменён пистолет-карабином либо пистолет-пулемётом. Револьверы системы Нагана могут рассматриваться только как вспомогательное оружие самообороны для расчётов пулемётов и иных тяжёлых огневых средств, при нормальном течении боя воздействующих на противника огнём коллективного оружия.
Снабдить каждого нижнего чина, унтер-офицера и офицера вплоть до командира батальона средством индивидуального окапывания, как-то: лопатой штыкового типа с лезвием размером 8х8 дюймов и черенком не свыше 16 дюймов. Существующий шанцевый инструмент коллективного пользования должен быть частью сохранён во взводах и ротах, а частью передан в ведение отдельных сапёрных взводов батальона. Побуждения же господ офицеров возложить ношение лопатки в полевой обстановке на денщиков — пресекать, ссылаясь на опыт покойного штабс-капитана Лещинского.
Снабдить каждого нижнего чина, унтер-офицера и офицера вплоть до командира батальона противошрапнельным шлемом образца Е.И.В. Ольги Александровны либо нового усовершенствованного образца, с большей глубиной чашки. Попытки облегчить себе жизнь посредством бравирования и отказом носить каску в прифронтовой зоне — пресекать так же. Батальон, по глупой браваде лишённый половины офицеров, дерётся вполсилы.
Разработать и принять на вооружения ручные бомбы осколочного и фугасного действия из расчёта по 2 бомбы в боекомплекте. Приведение бомб на боевой взвод должно производиться при ранении в одну руку с помощью здоровой руки и зубов. При снятии с боевого взвода случайный взрыв бомбы должен быть исключён.
Снабдить каждого нижнего чина, унтер-офицера и офицера вплоть до командира батальона медицинским пакетом первой помощи, коий должен быть укомплектован в соответствии с рекомендациями как участников боевых действий, так и ведущих медицинских специалистов. В любом случае пакет должен содержать кровоостанавливающе бинты, жгуты, средства полевой дезинфекции ран и, возможно, противоболевые и противоожоговые препараты.
Полевая форма армии является в целом удовлетворительной, за исключением незамедлительной необходимости перехода к защитному цвету обмундирования во всей армии, включая знаки различия господ офицеров до уровня командира батальона. Необходимо также обеспечить невозможность различения господ офицеров в пехотной цепи неприятельскими стрелками, что подтверждается высокими потерями гвардейских офицеров от неприятельского ружейного огня при деблокаде Дальнего: опрос пленных показал, что ряд выделенных стрелков целенаправленно вёл огонь по одетым в офицерскую форму целям. Офицерство есть костяк любой армии, и целенаправленное выбивание этого костяка способно поставить как отдельные части, так и (в длительной кампании) всю армию в положение полной дезорганизации. Блеснуть щёгольским мундиром господа офицеры могут и в тылу.
Дополнительно рекомендуется принятие в состав вещевого довольствия вязаных подшлемников — «артурок» с откидной лицевой маской, дополнительно защищающей лицо от ветра.
(...)
Вопрос со средствами наблюдения, управления и связи, долженствующими находиться в распоряжении командиров батальонов и ниже нуждается в дополнительном рассмотрении с учётом современного состояния телеграфа (в том числе беспроволочного), телефонии и сигнальной пиротехники. Однако же связь должна устойчиво обеспечиваться средствами батальона на всю ширину и глубину как оборонительных, так наступательных порядков, т.е. до 2-х вёрст. На уровне до взвода весьма полезными оказались унтер-офицерские свистки, позволяющие передавать сигналы нижним чинам при умеренной канонаде.
(...)
Выдержка из книги графа А.А. Толстого «Артурское Утро» (СПб, изд-во «Пальмира», 1954).
Письмо В.К. Михаила Александровича брату (фрагмент)
Комментарии графа А.А.Толстого
...произведённые на основании скучной бухгалтерской работы по учёту истраченных патронов, испорченных винтовок и пулемётов расчёты (на скуку я, впрочем, не жаловался — острых ощущений и увлекательных приключений за время осады Артура и Дальнего я хватил с лихвой) повергли меня в настоящий ужас. Я трижды проверял и перепроверял с истинно германской педантичностью собранные для меня штабс-капитаном Штаккелем цифры. Отчаявшись, я обратился к наверняка известному тебе по рассказам доктора капитану Б.
Он посмотрел на меня, поверь мне, Ники, как на ребёнка. Почти все цифры, к моему отчаянию, были поправлены им даже в сторону увеличения. Пять миллионов винтовок, сорок тысяч пулемётов, триста тысяч ружей-пулемётов и пистолет-пулемётов совокупно, шесть миллиардов патронов в мобилизационном запасе (и половина этого количества в ежегодном производстве во время большой европейской войны) — это непредставимо. Особенно когда вспоминаешь состояние нашей промышленности, казавшейся нам такой основательной и надёжной. И ведь я ещё не закончил подсчёты по расходу артиллерийских снарядов... Боюсь, что «снарядный голод» предстанет в цифрах такой ужасающей геенной, которую ты (и даже я, не испытывавший затруднений с поддержкой со стороны молодцов-артиллеристов из Артура) не можешь представить. А ведь ещё есть и новые виды вооружения и снабжения — механизация армии, развитие наших броневых экспериментов, удушающие газы, аэронавтика.
