Степан Кулик - Третий не лишний
– Я слышала, – Оля шагнула в сторону Бранда с таким величавым видом, словно на ней была мантия и корона. – Ты сказал, ярл Гюрдир Безбородый ранен?
– Да… госпожа…
Молодой викинг явно не знал, как себя держать. Жизнь у парня была суровая. А в этой школе первым делом учат одному незыблемому правилу: если незнакомый человек держится высокомерно, не факт, что у него на это нет прав. И если ситуация терпит, не спеши проверять. Даже если это не совсем человек, а всего лишь незамужняя девица.
– И сильно ранен? Что говорил Белый Ворон?
– Наш знающий считает, что если до рассвета ему не помочь, отец может больше не вернуться в Мидгард[12]. Хель заберет его.
– Это плохо. Ярл где?
– В деревне.
– В деревне… И времени почти не осталось. Рассвета недолго ждать, – Оля продолжала говорить не как рабыня, а как госпожа. Тем самым еще больше убеждая Бранда Рыжего, что он поторопился с оценкой ее статуса. – Ждать Травника не будем. Не успеет… Веди меня к ярлу, воин.
– А ты сможешь помочь отцу? – молодой викинг с сомнением вперился в девушку тяжелым взглядом. Но та спокойно смотрела ему в глаза.
– Смотри, если обманываешь – с живой кожу сниму и в бочку с морской водой засуну. Всех богов и демонов о смерти молить станешь.
Оля стукнула посохом и, даже не удостоив викинга ответом, шагнула к двери, словно выход из дома не загораживала его массивная фигура. И Бранд посторонился.
– Госпожа! – Леонид бросился следом. – Постойте!
– Чего тебе, раб? – с деланым неудовольствием оглянулась Оля.
– Одеться. Вы забыли одеться…
Девушка остановилась и посмотрела на себя, словно со стороны.
– Да, ты прав… Для Хель мой наряд значения не имеет. Но не пристало ее жрице к Гюрдиру-ярлу в таком виде идти. Вы, – она обвела взглядом чуток присмиревших викингов, – ждите во дворе. Сейчас выйду… – и повернулась к Бурому: – Неси парадное облачение!
* * *Потушив огонь в очаге и выйдя вслед за Олей во двор, Бурый понял, что поступил правильно, не начав драку. Даже если бы ему каким-то чудом удалось справиться с тремя викингами в доме, снаружи сына ярла ожидали еще шестеро воинов. Рожи – только в кошмарных снах привидеться могут. А сложением ничуть не слабее товарищей. Двое с горящими факелами… То ли путь осветить, то ли избу поджечь.
Они привычно образовали «коробочку», взяв в плотное кольцо своего командира и девушку и предоставив Леониду самому решать – свалить по-быстрому или плестись сзади. Как и положено треллю.
Вот и славно. На большее он пока не претендовал.
Бурый с ходу сообразил, что если не найдет очевидной причины, почему должен сопровождать девушку, а не сторожить хозяйский дом, Олю уведут одну. И пока она одевалась, Леонид позаботился о достоверной легенде.
Отыскал большую полотняную котомку, размерами с приличный мешок, и доверху набил ее всевозможными травами, которые только попадались под руку. Весил весь этот гербарий всего ничего, но расчет строился на том, что великомудрой ученице Травника носить груз не по чину, – а настоящему воину не западло быть носильщиком, только если он тащит свой вик.
Сработало. Никто из скандинавов даже не почесался. Ну, правильно. Нет ничего натуральнее для глаз викинга, чем вид слуги, несущего поклажу за своей госпожой.
«Да, ничто так не украшает не только женщину, но и мужчину, как фотошоп… – подумал Леонид, с завистью поглядывая на мощные бицепсы северных воинов. – Гад Пилюль, мог бы и мне немного силы подрисовать. Хотя какой прок от картинки. Нет, решено: вернемся домой, надо будет в спортзал походить…»
Викинги шагали в противоположную от входа в зону сторону. В поисках грибов, ягод и прочих припасов Леонид подсознательно держался знакомых мест. А надо было по всей округе побродить. Но кто ж знал, что всего в полумиле на север от избушки Травника настоящий фьорд.
– Вот уж и в самом деле, знал бы прикуп – жил бы в Сочи, – проворчал Бурый себе под нос. – Вместо того чтоб искать приключения в лесу, надо было сразу к морю идти. Хотя чего это я? Неслись, как с горки… Когда не до любования пейзажами… Повезет на ногах удержаться, и то хорошо.
Задний викинг оглянулся на его бухтение, и Леонид предусмотрительно умолк. Лучше не будить лихо, пока тихо, или как говорят англичане, let sleeping dog lie. И так перспектива покрыта мраком. В том смысле, что сюжет придуманной компом игры пока совершенно не ясен и непредсказуем.
«Вот зараза…» – в который раз Бурый мысленно обругал бывшего одноклассника, из-за которого он теперь, как в притче о белой обезьяне, постоянно пытался понять: это реальность, пусть и фантастическая, или только видимость?
Но меньше всего Леонид ожидал воочию узреть настоящий драккар, на котором викинги ходили в свои знаменитые набеги. Впрочем, тут он мог и ошибаться, поскольку покачивающееся на мелководье суденышко совершенно не впечатляло размерами. Большая рыбацкая лодка, да и только. Дюжине бойцов тесновато, не то что целому хирду. По словам современников, насчитывающий иной раз сотню, а то и полторы воинов…
– Бранд, быстрее! – окликнули их с лодки. – Не нравится мне, как воздух пахнет. Как бы шторм не налетел. А это корыто не змей. Только булькнет… если раньше на волне не развалится.
– Уверен?
– Как в том, что меня зовут Сигурд Бегущий по волнам. Может, вытащим баркас на сушу и переждем бурю на берегу?
– Нельзя, Сигурд, – твердо ответил Рыжий. – Белый Ворон сказал, отец навсегда уйдет вместе с рассветом. Надо торопиться. Не прощу себя, если из-за моей трусости Гюрдир-ярл не будет больше пировать с нами.
– Это не трусость, Бранд. Это предосторожность. Вряд ли ярл утешится, узнав, что и мы тоже погибли. Но решать тебе.
– Ты прав, кормщик. Мне. И я уже решил.
– Как скажешь. Тогда шевелите задницами, увальни.
Похоже, мнению Бегущего по волнам тут доверяли, потому что викинги бросились в воду с разбега. А Бранд еще и Олю на руки подхватил. Впрочем, чему удивляться, если она и Бурому была совсем не в тягость.
– Ормульв где? – поинтересовался кормщик. – Или он вместо волка девкой обернулся? Смеха ради…
– А что, нельзя? – хохотнул кто-то из викингов. Наверное, из тех, кто снаружи оставался и не знал всей истории. – Говорят, Белый Ворон птицей летает… в дни полной луны, так почему бы Травнику…
– Пасть закрой, – рявкнул Бранд, осторожно ставя Олю в лодку. – Это ученица Травника – Хельга Цветок Клевера. Она тоже знающая и берется вылечить отца.
– Девка? – недоверчиво хмыкнул кормщик. – Хотя… Она ведь понимает, чем рискует, если попытается обмануть?
– Знает.
– Тогда чего хлебала поразевали, коровы?! – еще громче заорал Бегущий по волнам. – Живо за весла! И чтоб изо всех сил грести. Если в сети к великанше Ран попасть не желаете…
Леонид торопливо забросил в лодку торбу с зельями и нарочито неловко перевалился через борт внутрь, упав на чьи-то ноги. Сидящий на веслах воин недовольно пнул его, беззлобно присовокупив крепкое словцо, но этим и ограничился. Тот, кто вызывает презрение, не опасен и не стоит внимания.
Силы у викингов было непомерно, или они настолько всерьез вняли предупреждению кормчего, но лодка рванула с места с прытью доброго скакуна. Так, что поднявшийся на ноги Леонид не удержал равновесия и снова плюхнулся на дно.
– Раком ползай, если ходить не умеешь, – прокомментировал его неуклюжесть тот самый викинг.
– Спасибо.
Бурый в самом деле решил не рисковать. Свалиться за борт плевое дело, а в том, что никто ради его спасения даже не почешется, можно было не сомневаться. Да и с взятым на себя имиджем бестолкового трелля такой способ перемещения отлично монтировался. От шута никто не ждет опасности.
Только Оля пару раз недоуменно посмотрела на Леонида. Но потом подмигнула украдкой, сообразила, что тот притворяется. Играет роль.
Путем проб и ошибок Бурый отыскал себе укромный уголок, где он никому не мешал. В углу, на корме. Сбоку от кормщика. Там же пристроил свой мешок, привязав для надежности к борту. А сам прикорнул сбоку. И хоть место это оказалось тверже общего вагона, садиться на знахарский инвентарь, предназначенный для спасения ярла, благоразумно не стал. От греха… Могли и не заметить, а могли и голову оторвать. За непочтительность. В самом буквальном смысле.
Поднятый парус и три ряда спин гребцов не давали увидеть, что происходит на носу, где рядом с Брандом нашлось место для самозваной знахарки. Но Леонид был уверен, до прибытия в деревню девушке ничто не угрожает.
Как фишка ляжет там – другой вопрос. Но и тут Бурый не слишком волновался. Наверняка уроки мастера Гольденберга не прошли зря, и никакого разоблачения не последует. Разве что Ормульв лично отречется от «ученицы». Но во-первых, вряд ли он окажется в деревне. А во-вторых, подобной подлянки от старика Леонид не ждал. В конце концов, не для этого же он их столь усердно к себе зазывал.
