Константин Калбазов - Фронтир 2
Сергей жмет на спуск, передергивает затвор, опять жмет. Он стреляет не целясь, просто некогда, хорошо хоть удается выдерживать направление. Арачи бьют в ответ, в перестрелку вплетается все больше стволов. Пули летят все гуще. Наверное есть и стрелы, но Варакину удалось расслышать только первую, остальные если и пролетают мимо, то их посвист напрочь заглушается басовитым вжиканьем пуль и беспрестанными выстрелами, а еще воинственный клич арачей.
В какой момент он выпустил Бурана, Сергей сам не понял, но со стороны противника уже слышатся крики и рычание четвероногих бойцов. Что там и как не разобрать. Если вначале он еще различал фигуры, то теперь видит только множественные вспышки пинских ружей.
Сергей вскакивает на колено, чтобы было удобнее и продолжает посылать одну пулю за другой. Хват тоже бьет с колена, но действует иначе. Оставив карабин, повисший на ремне, он выхватил сразу два револьвера и темноту тут же разорвали вспышки выстрелов. Такое впечатление, что в его руках сейчас автоматическое оружие. Лицо вора перекошенное от злобы, то и дело озаряется выстрелами.
Все трое диверсантов, как и пинки не прекращая орут. Только это не русское "ура" и не рустинское "аппак". Округу оглашают сплошные непечатные выражения. Причем, выкрики одного из них не поймет ни один самый напыщенный лингвист, потому как Варакин разоряется на языке родных осин.
Свисток! Нужно подать знак! Да кой черт свисток! Тут только успевай перезаряжаться. В грудь ударило так, словно кто-то саданул бревном. Дыхание сперло. В глазах тут же пробежал целый калейдоскоп разноцветных кругов. Сергея отбросило на спину. Сознания он не потерял, но и вдохнуть не в состоянии, словно легкие позабыли как дышать.
Бабах! Бабах! Разрывы раздаются один за другим. Господи, неужели Грибски все же сообразил, что тут происходит и начал метать гранаты!? Да и не мудрено догадаться. Такой тарарам устроили.
Дышать. Нужно дышать. Воздух с всхлипом начинает просачиваться в легкие и наконец они расправляются на полную. Грудную клетку охватывает дикая боль. Впечатление такое, что ее развалили надвое. Глаза затянула красная пелена. Вокруг ночь, но пелена красная, Сергей это видит отчетливо.
Гранаты продолжают рваться густо и часто, уже давно перевалив отметку в четыре единицы. Со стороны пинков слышатся крики раненных и убегающих арачей. Сергей чувствует как его хватают за лохматку и начинают волочь прочь от этого места. Кто-то что-то кричит. В ушах такой шум, что ничего не разберешь. Ясно только одно, это Ануш и Хват. Хм. А ведь вроде полегчало. Бронник помог?
— Стойте! Да погодите вы!
— Тихо командир. Сейчас добежим до своих и там осмотрим.
— Стой Хват. Нормально все. Вроде пронесло.
Сергей поднялся на ноги. Вроде пошатывает и дышать трудно, но в общем и целом вполне нормально. Так. Друзья. Вот они. Собаки. Нет собак. Ладно, может не все так уж и плохо. Но с этим потом. Сейчас и впрямь нужно отходить. Шаг другой, третий. Тяжко, но все быстрее, чем когда его волокли по земле.
Гранаты продолжают рваться, но только не на месте столкновения троих диверсантов с арачи. Это в другой стороне, где именно не разобрать. Что происходит? Арачи начали штурм? В разрывы гранат вплетаются ружейные выстрелы. Нужно торопиться, их место на стенах. Там сейчас каждый человек на вес золота.
Когда сержант Крайчек впускал их в калитку со стороны берега, перестрелка уже прекратилась, как и "артиллерийский обстрел", устроенный Грибски. Гарнизон заставы так же хранит молчание, даже лошадей не слышно, тишина такая, что невольно начинаешь разговаривать шепотом.
— Игнас, что у вас тут стряслось? Пинки штурм устроили?
— Нет. По крайней мере не смогли. Сам не понимаю, что это было. Капитан приказал, если вернешься, сразу к нему.
Если? Нет, ну а как еще-то. Такая заваруха поднялась, что мудрено из нее вывернуться. Вон и ворота не сразу открыли, только когда окончательно убедились, что у стены стоят свои, а не арачи с их помощью стараются проникнуть во внутрь.
— Погоди сержант. Командира ранило, — возразил было Хват.
— Я в порядке, — нащупав вмятину на грудной пластине, опроверг предположение Сергей, — бронежилет помог. Вы как?
— Ни царапины, — жизнерадостно доложился Хват.
— Меня вроде в руку зацепило.
Осмотр выявил, что ничего серьезного не случилось. Пуля прошла вскользь, слегка оцарапав предплечье. Рукав весь в крови, но кровопотеря несерьезная, рана уже перестала кровоточить. Разве только нашелся еще один след от стрелы на грудной пластине Вот значит как. Дважды парня сегодня костлявая стороной обошла.
Получается не зря они наплевав на насмешки остальных всюду таскались в неуклюжих и тяжелых бронниках. Да и не таких уж и тяжелых. Вес уже давно не ощущается, неудобства давно позабыты, приноровились к снаряжению. Конечно жара никуда не делась и находиться в этой амуниции все так же мучительно, но альтернатива — спасенные жизни. Оно того стоит.
Сергей взглянул на Крайчика. Хм. Теперь Варакин точно знает, кто следующим обзаведется бронежилетом. К гадалке не ходи, начнет уточнять кто смастерил те пластины и закажет с первым же пароходом.
Впрочем, когда это будет непонятно. Над заставой сейчас развиваются два флага — Рустинский и в бело-черную клетку, как шахматная доска. Это знак проходящим судам, что приставать не безопасно, поблизости противник.
Грибски был уже у капитана. Оба выглядят совершенно спокойно, словно и не было совсем недавно столкновения с пинками. Впрочем, его и не было. Арачи что-то там такое задумали, а шевроны благодаря затее Сергея смогли это предотвратить. Что именно произошло, Варакин уже догадался.
Его затея с пращами припоздала и догадайся он раньше, возможно не было бы ни раненных, ни погибших. Однако, несмотря на это, все получилось как нельзя кстати. Используй они гранаты раньше и вряд ли получилось бы получить такой эффект, а вот сейчас…
— Везучий ты Варакин. Опять сухим из воды вышел, — говоря это капитан даже покачал головой, словно осуждая эту самую везучесть.
— Почти сухим, господин капитан.
— Парни?
— Анушу руку оцарапало, Хват без единой царапины. Собак потеряли.
— Побили? — Озабочено спросил Грибски.
— Не знаю. Секрет мы взяли на раз и собачки были в порядке. А потом нарвались на толпу арачей, за ними смотреть было некогда.
— Сколько их было не определил?
— Не знаю, господин капитан. Как-то не до того было. Но много. Я вообще удивляюсь, как мы смогли оттуда вырваться. Спасибо сержант, что не стал ждать свистка.
— Да чего там ждать-то было, когда такое началось. Сразу стало ясно, что там не десяток пинков. Сразу стало ясно и то, как так получилось, что первой же гранатой накрыли кого-то. Поначалу-то подумали, что просто повезло, а как пальба началась, так и сообразили.
— Вовремя ты Сергей вспомнил о пращах, — вновь заговорил капитан, — если бы не это, то пинки начали бы штурм.
— Значит зря мы собирались их дразнить. Они и так…
— Так, да не так, — возразил Грибски, а потом скосил взгляд на капитана, но тот молчаливым кивком только подбодрил его. — Если бы арачей была только сотня, то мы действовали верно. Но похоже они успели обернуться после штурма двух застав и собраться в кулак. Скорее всего, рассчитывали на то, что получив подкрепление мы не будем ожидать штурма, а половина гарнизона все еще едва ноги переставляет.
— Значит мне все же не показалось.
— Это только наши предположения, но похоже все было именно так. Господин капитан как только сообразил, тут же приказал забросать гранатами остальные две позиции. Но там ребята оказались покрепче, решили попробовать пойти в атаку, ну и получили полной мерой.
— А чего же первые сразу деру дали? — Усомнился Сергей.
— Возможно решили, что мы организовали фланговый удар, — вновь заговорил капитан. — Первая-то граната ударила как раз с того фланга, а потом оттуда же появились вы. Вот они и дрогнули.
В принципе все логично. Возразить против этого нечего. Пинки храбрые воины, но далеко не дураки и не готовы к тому, чтобы терять множество воинов в лобовых атаках. Нет, если брать отдельных воинов, у которых в первую очередь рассматривается удаль и храбрость, то с них сталось бы драться до конца. Но вожди прекрасно понимают, что потеря каждого воина ведет к ослаблению родов.
Возможно, арачи рассчитывали сначала пустить несколько сот горящих стрел, лучников для этого у них хватало. После того, как на заставе начнется пожар, а это неизбежно, при такой-то плотности, они собирались пойти в атаку. Но внезапный обстрел рустинцев спутал их планы. Особо горячие головы бросились на штурм, и пока вожди пытались навести порядок, получили по зубам.
— Ладно, иди приводи себя в порядок, — отпустил Сергея капитан.
