Эльфийский бык 2 - Карина Демина
Первого пакета хватит, чтобы его, Иннокентия, похоронить, если он ошибся… если…
Молчание.
И Крига мигнул, исчезая. И… все?
Иннокентий молча закрыл глаза. Может, позвонить маме? Сказать, чтобы уехала куда… ключ от банковской ячейки у нее хранится. Там деньги. Прилично. Хватит на пару месяцев где-нибудь у моря. А там… не станет Иннокентия, глядишь, и их не тронут.
Позабудут.
Да и… скоро станет не до мамы с сестрой.
Мигнул экран. И высветил сообщение от Криги.
«Взамен?»
Дышать стало легче.
«Защита. Родные».
«Сбрасывай».
Пальцы задрожали и на левой мелко, часто задергались. Дышать и то легче стало… Иннокентий быстро набрал имена, даты рождения и адреса. И телефоны, хотя, конечно, Крига и сам бы достал, с его-то возможностями.
«Спрячь».
«Тебя?»
И его бы…
«Я по уши. Не выйдет. Зачистят».
Сегодня или завтра, или когда маму с сестрой выведут… за ними же приглядывают. Иннокентий каждую неделю снимки получает. Доказательства. Но… пускай.
Смайл.
И ответное:
«Разберемся. Когда сможешь на связь? Скину по родным».
Дрожь в пальцах не унималась, а сердце колотилось быстро-быстро.
«Вечером. Босс занят будет. Выйду».
Тишина.
И…
«Береги себя».
Надо же… почему-то от пары этих слов, написанных человеком, которого Иннокентий знать не знал, стало горько и больно, и в горле ком застрял. И хотелось плакать, а не выходило, потому он просто сидел и моргал, часто-часто…
Вечером…
Надо успокоиться. И зарядить пару ссылок с отложенной отправкой. Хранилища другие, но надежные. Даже если Иннокентий до вечера не дотянет — мало ли, что случится — ссылки уйдут. И информация. И там… там, глядишь, сумеют распорядиться.
— А чего я? — Залесский раскрыл пакет с чипсами. — Он сам полез…
— Вот так и сам?
— Ну… я младшенького страховал. И этот вон срисовался сразу. В городе еще. Следил… я решил, признаться, что шпана какая… но больно уж борзый. За городом догнал и заявил, чтоб он ему рюкзак оставил. А как ему оставить, если рюкзак подотчетный?
— Мне Сольвенко весь мозг выест, если потеряю, — подал голос младший.
Рюкзак Залесский обнимал одной рукой, той самой, в которой пакет держал.
— И вообще…
Леший вздохнул.
Он успел засечь и возвращение Залесских, и появление огромного мужика, который попытался Залесского заломать.
Зря, конечно.
— Хочешь? — Залесский-младший предложил чипсов.
— Я хочу, — Ворон сунул руку и зачерпнул горсть. — Да ладно… ну полез, ну отгреб…
— Тревогу поднимет, — Леший поморщился.
— На нем маячки были. Я трогать и не стал. Так-то он все одно хрена с два вспомнит, что было. Что? Ну зачистил я его слегка, — Морок весело захрустел. — Решит, что споткнулся там. Или солнце в голову напекло.
Хорошо, если так. Но наглость, с которой действовали осляпкинские, удивляла.
А вот чипсы неплохие оказались.
С грибами.
Хотя Леший больше любил с зеленью и луком.
— В целом как?
Ругать Залесских смысла не было.
— Да… странно… нехорошо. Этот не один был. Таких вот, в кожанках, хватает… главное, городишко небольшой. Полиции не видел, а вот этих, в кожанках, насчитал три дюжины, и это только на рынке. Зачем?
Хороший вопрос.
— А самое интересное, что люди такие вот… как мухи сонные… иначе не скажешь. И всем будто плевать на все. Только когда эти, в кожанках, подходят, они оживают. И боятся. Сильно.
Залесский-младший почесал щеку.
— Что делать будем, шеф?
— Ждать, — Леший прихлопнул очередного комара. — И жрать чипсы… и за лесом приглядывать, чтоб всякие не шарились, за полем… а там… там будет видно.
Он оскалился.
Поскольку тех, в кожанках, конечно, много… глядишь, и хватит душу отвести.
— Моё где? — Леший осмотрел добро, принесенное Залесским. Так как-то оно… не особо. — А то Данька заглянуть обещала… и корова опять же.
Он задумался, можно ли угощать коров шоколадом.
Потом потряс головой, решив, что лучше угостит шоколадом Даньку с Весняной, а заодно осторожно поинтересуется, не хочет ли Весняна отдохнуть где-нибудь на берегу моря, недельки там две или три, пока в этом гребаном городишке порядок не наведут.
И детям на море полезно.
Ворон говорил.
Маруся глядела на ожившего Петровича. Она давненько его таким довольным не видела. Он суетился, буквально сияя от счастья… и будто бы больше казался, выше и в целом проскальзывало в нем что-то незнакомое.
— Хорошие ребята, — тетушка Анна смотрела на эту суету с умилением. — Девочки порадуются…
— Девочки? — здоровый парень, тащивший мимо огромный ящик, едва ли не больше его размером, запнулся и переспросил. — А тут девочки есть?
— Есть, — Анна прищурилась. — Племянницы мои… смотри, не обижай.
— Да вы что…
— А если которая по сердцу придется, то буду только рада… и не думайте, у меня девчата хорошие. Умные, красивые, хозяйственные… и не бесприданницы какие. За каждой корову дам.
— Теть Ань…
Кажется, парня перспектива получить в приданое корову не обрадовала. Он едва ящик не уронил. Правда, тотчас спохватился:
— Если она хоть вполовину как вы, то я и на стадо согласный!
— Самохвалов! — рев рыжего заставил парня обернуться. — Ты куда потащил… сюда давай! И чтоб я вас…
— Идем, дорогая, — тетушка Анна подхватила Марусю под руку. — Не надо мешать мужчинам…
— А куда мы их…
— А вот на сеновале. Или палатки поставят… сперва. Вечером девочки глянут… если повезет, то кого и приберут к себе.
— Теть Ань, но… это ж… их них доярки, как из меня эльфийская принцесса!
Сказала и осеклась, потому что принцесса там или нет, но что-то в эльфийском волшебном наряде было такого… эльфийского и волшебного. Причем этого волшебства хватило, чтобы сама Маруся стала себе же нравиться.
— Надо верить в людей, дорогая, — тетушка тоже казалась довольной.
— Вот откуда они появились?
— Тебе что сказали?
— Родственники Сашки… да какие они родственники! Посмотри, один белый, другой рыжий… те вовсе по лицам азиаты… мулат вон даже есть.
— Ой, дорогая, не тебе с твоей родословной придираться… может, они по состоянию души родственники. И вообще чего ты боишься?
— Даже не знаю, — Маруся скрестила руки на груди. — У нас тут появилось три десятка бойцов с непонятными намерениями. Коров доить они собираются, как же… это больше на рейдерский захват похоже!
— Не веришь?
— Кому? Им?
