Капитали$т: Часть 3. 1989 - Деметрио Росси
— Я правильно понимаю ситуацию, вы хотите, чтобы «Золотой зари» на заводе больше не было и не возражаете, что ее место займет «Астра»? На взаимовыгодных условиях, конечно.
— Весь в отца, — потеплел Григорий Степанович, — и хватка, и понимание… Да, если эти негодяи уйдут, будем с тобой работать. На заводе я порядок наведу, главное, чтобы этих не было.
— Еще вопрос, Григорий Степанович… Как у вас там с левым производством?
— Полвагона в день продукции делают, — сказал Григорий Степанович, понизив голос, — и все идет им. Сам понимаешь. Полвагона! Такие деньги!
— Конечно понимаю, — сказал я, — пусть лучше идет в нужные руки, чем непонятно кому.
— Одним словом, Алексей, мы друг друга поняли, — величественно сказал Бубенцов. — Я сейчас как раз в отпуск собираюсь. В санаторий, нервы подлечить. А вы тут… одним словом, действуйте. Через три недели приеду, надеюсь, что у вас к тому времени будет какой-то результат. Промедление дорого стоит. Во всех смыслах дорого. — Бубенцов многозначительно посмотрел на меня.
Интересно девки пляшут, подумал я. Значит, товарищ Бубенцов экстренно валит в отпуск, а меня оставляет разбираться с водочной мафией. Что же, очень разумно.
— Я все понял, Григорий Степанович, — сказал я.
— Ну, раз понял… — Григорий Степанович вытащил из кармана пиджака бумажный листик. — Вот телефон секретаря моего. Если что понадобится, звони в любое время, сам понимаешь.
— Спасибо, — я спрятал листок. — Хорошего вам отдыха, Григорий Степанович.
Бубенцов молча пожал мне руку и важно направился к белой «Волге».
Сразу после встречи с Григорием Степановичем, я отправился в кафе «Уют». Мне очень нужна была консультация по поводу того, как обстоят дела на ликеро-водочном заводе, а Евгений Михайлович и Яков Наумович, пожалуй, лучше всех в городе осведомлены о положении дел в теневых областях экономики.
В кафе «Уют» я застал Лисинского, но тот был занят — обедал в компании ярко накрашенной блондинки, по меньшей мере лет на тридцать младше его. Я вопросительно посмотрел на Евгения Михайловича, но тот указал мне глазами на свою сотрапезницу и тихонько развел руками — не могу, занят. Я поощрительно улыбнулся, а Евгений Михайлович ответил мне обиженным взглядом.
Яков Наумович, как всегда, сидел за столом один. Перед ним стоял стакан чая и тарелка с какой-то рыбой. Яков Наумович со скорбью смотрел на свой скудный обед. Увидев меня, он горестно вздохнул и наклонил голову, в знак приветствия.
— Здравствуйте, Яков Наумович! — сказал я весело. — Желаю вам приятного аппетита. Я ненадолго, буквально на пару минут…
— Какой может быть аппетит у человека… — флегматично сказал Яков Наумович. — Вы что, не видите? — он с отвращением ткнул пальцем в сторону тарелки. — А вот когда-то, лет пятнадцать назад… в «Арагви»… Мы умели и любили погулять в свободное от работы время, молодой человек. Некоторые из нас любили слетать на ужин в Москву. Или в Ташкент — на плов и шашлык из баранины… Или в Тбилиси… А сейчас… Все потеряно, все пропало…
— Мне кажется, вы читаете слишком много газет, Яков Наумович, — сказал я иронично. — Так тоже нельзя. Во-первых, это вредно для пищеварения. А во-вторых, вредно для психики.
— Из газет я читаю одни новости спорта, — сварливо ответил Яков Наумович, — и они меня тоже не радуют. Казалось, что может быть проще футбола? Так они и в него разучились играть. Но, оставим это, молодой человек. Вы прилетели сюда, как на почтовых, с горящим взглядом и каким-то вопросом в голове. Давайте уже свой вопрос, все равно мне нужно время, чтобы собраться с духом и съесть эту проклятую рыбу.
— У меня не то чтобы вопрос… — сказал я. — Мне нужна информация. Яков Наумович, что вы можете сказать о нашем ликеро-водочном заводе?
Яков Наумович задумчиво пожевал губами.
— Что вам сказать про ликеро-водочный? Если вы бываете в наших магазинах, то видите, что самые большие очереди за чем?
— За водкой, — сказал я.
— Верно, — согласился Яков Наумович. — Водки мало, за водкой постоянно стоят в очереди, часами стоят, ругают правительство и Горбачева. А потом я открываю местную газету и читаю (я читаю не только о спорте, да!) о том, что ликеро-водочный завод отчитался о перевыполнении плана — все как всегда! И что получается? Получается, что водка есть у спекулянтов, водка есть у таксистов, водка есть у цыган, в ресторанах, где угодно, только не в водочном отделе гастронома. Какой вывод мы можем из этого сделать?
— Кто-то хорошо зарабатывает, — сказал я.
Яков Наумович довольно улыбнулся.
— Могу сказать, что общение с приличными людьми идет вам на пользу, молодой человек. Таки да, кто-то хорошо зарабатывает. Кто-то очень неплохо имеет, очень. И что вы еще хотели узнать?
— Я знаю, кто там зарабатывает, — сказал я. — Есть такой кооператив — «Золотая заря». Меня интересует — что это за люди?
Яков Наумович отхлебнул остывший чай из стакана.
— Вам, кажется, один неглупый человек говорил про банк. Про то, в какие дела можно влезать, в какие — не очень рекомендуется. Вам бы, молодой человек, свечку поставить в вашей церкви за то, что все хорошо закончилось… Так нет же. Вам неймется. Зачем вам сдалась эта «Заря», скажите на милость? Вам плохо живется на свете? Или вам мало денег?
— Яков Наумович… — сказал я просительно. — Денег всегда мало, живется мне иногда хорошо, а иногда — так себе, но если вы что-то знаете про эту лавку, то расскажите, будьте любезны!
Яков Наумович напустил на себя важный вид.
— Я вообще-то не общаюсь со всякой шантрапой, — сказал он. — Я общаюсь с порядочными людьми, чего желаю и вам. А если я не общаюсь с человеком и не имею с ним дел, то мне придется пересказывать вам всякие сплетни, будто старой сплетнице.
— Сгодятся и сплетни! — сказал я с воодушевлением.
— Дело ваше, — подчеркнуто холодно сказал Яков Наумович. — Есть такой человек. Зовут его, кажется, Олег, это нужно уточнить у Жени, он не гнушается общением с подобными субъектами. Так вот, этот человек когда-то по молодости лет пытался войти в наше сообщество — сообщество
