«обхсс–82» (СИ) - Барчук Павел

— Подожди… — Я вдруг понял, что реально дурак. Почему за все время ни разу не спросил Соколова про ту фирму? — А то, что ты приперся с обыском? Ко мне. До этого меня ведь никто никуда не вызывал.

— А… Ты про наше знакомство … Зачем вызывать? Там — обнал чистой воды. Сказал же сразу. Даже особо не прятали. Слушай, ответь честно… — Стас остановился и посмотрел на меня. Серьезно посмотрел. Для него, видимо, было важно выяснить правду. — Ты реально не знал?

— Прикинь? — Я усмехнулся и пожал плечами. — Реально. Товарищ предложил стать директором. Я и согласился. Так дома охренел вконец, что хоть вой. То психологиня эта по голове долбит, то прислуга по пятам ходит. Мне кажется, отец им реально всем сказал, будто я псих. Хотя…Он знал, что это не так.

— В смысле?

— В коромысле! Первый раз когда оказался в прошлом, я его встретил. Настоящего отца. И мать. Ладно, короче… Расскажу все.

В двух словах обрисовал Стасу картину. Подробно. И про золото рассказал, и про то, какие сложные родственные связи оказались у Сереги с Жориком Милославским. И про то, что перед тем, как все случилось, велел ему, отцу, уехать максимально далеко, отсидеться до начала конца союза.

— Ну, ты блин и козел, — Протянул Сколов, который молча слушал меня до того момента, пока я не остановился. — Просил же, давай без утайки. А ты скрыл такой интересный факт. А что, если в этот раз отец опять должен быть? Сказал ведь тебе, не просто так нас сюда занесло.

— Да ты молодец, конечно. Как такое рассказывать? Тем более, был не уверен в тебе. Мало ли.

— А сейчас?

— А сейчас уверен.

Возможно мы бы продолжили этот душещипательный разговор, но в это время я поднял взгляд и от неожиданности остановился. Мы шли по улице от отдела в сторону остановки. Адрес этого «Елизаровского» узнали у сержанта на пропускном. Оперу-то мы сказали, будто знаем, где находится. А на самом деле не знали ни черта.

Но суть даже не в этом. Мы шли от отдела, а нам навстречу, быстрым шагом, торопилась Тоня.

— Жорик, ну, слава богу! А я вспоминала, вспоминала, где твоя стажировка проходит, еле вспомнила. И то была не уверена.

— Что случилось? — Я сразу перешел к делу. Что-то случилось, это точно. Больше не было причины, приходить Тоне сюда.

— Гости наши пропали. Вместе с Семеном.

Мы с Соколовым переглянулись и посмотрели опять на Тоню.

— В смысле пропали? Как? Вы же в цирк собирались после того, как Семен из школы придет.

— В том-то и дело. Нет Семена в школе. — Тоня вынула из кармана носовой платочек и прижала его к глазам, промокая слезы. — Он забыл завтрак, я понесла ему. Хотела отдать на первой перемене.

— Тоня… какие, на фиг, завтраки? Он уже конь. А ты ему завтраки носишь.

— Да погоди ты. — Соколов перебил меня. — Ну, и что? Ты пришла, а его нет?

— Да. Вернулась домой, Матвей Егорыча с Андреем тоже нет. Они, получается, ушли сразу после меня.

— Так… И? Сенька прогуливает, наверное. Эти двое отправились шляться. Что тут непонятного. — Тоня всхлипывала все чаще. Если ее не успокоить, разрыдается. Поэтому я сказал самое подходящее в данной ситуации. Мол, зачем нервничать. Все хорошо. Хотя, конечно, ни черта не хорошо. Если эти трое спелись и куда-то смылись вместе, то надо наоборот нервничать. Сильно.

— Так они коллективно и отправились. — Домработница подтвердила мои опасения.

— Откуда такие выводы? — Один только Соколов продолжал верить в роковое стечение обстоятельств и совпадение. Он их еще не настолько хорошо всех знает. Зато мне, наоборот, стало предельно понятно. Сговорились, сволочи.

— Ну, я опять пошла в школу. Расспросила друзей Семена. Классному руководителю он сказал, будто у него дедушка заболел. А товарищам признался. Мол, обычный цирк не интересно. Там ему скучно. А в соседнем районе, шатер поставили. Там — факир. Пиииилиииит… — На последнем слове Тоня все-таки не выдержала и разрыдалась.

— Чего пилит? — Спросили мы с Соколовым одновременно. Видимо, и в моем, и в его понимании, пилить можно только бабло. Но при чем тут Семен, дед Мотя и Андрюха, не понятно.

— Женщину пилит. Номер такой. Вот они всеми по очереди туда и бегали. Ребята. Кроме Семена. И когда сговориться успели? Знают, я бы точно на такое не пошла. Какой-то приезжий цирк! Что за глупости. И их не пустила бы. Видишь, что удумали. За моей спиной. И Семен. Уроки прогуливает теперь…

— Ну, что, отец семейства… — Соколов посмотрел меня, — Идем, твоих детей искать будем. Потом тогда по службе двинем.

Мы быстро сменили траекторию своего направления и отправились в тот район, где по утверждению Сенькиных одноклассников имелся цирк. Шатер был. Действительно. А вот ни Семена, ни Матвея Егорыча с Андрюхой, не было. Зато артисты, злые, как сто чертей, популярно объяснили нам, где можно найти эту троицу. Я, кстати, даже не удивился. В отделе милиции, неподалеку. Но самое смешное, что отдел оказался тем же самым, где я только недавно уже забирал Андрюху с дедом.

— Вы как-то следили бы за ними… — Грустно сказал капитан. И он был тем же самым. — Дедушка у вас бойкий очень.

История оказалась, с одной стороны, ожидаемой, а с другой…

— Как же вы мне дороги… — Сказал я Матвею Егорычу, когда мы вышли из отдела на улицу.

Рядом топал Семен, обиженный на весь свет, и Андрюха с фингалом под глазом. Тоня с Соколовым ушли чуть вперед.

Матвей Егорыч, Андрюха и Младшенький действительно провернули целую операцию. Они отправились в тот самый цирк. Договорились предварительно. Сенька сделал вид, будто ушел в школу. Сам сходил, отпросился у классного руководителя, хоть на это ума хватило, и сидел, ждал пока Тоня уйдет. Завтрак тоже оставил специально, а идею отнести еду ребенку подал, конечно же, дед.

Они добрались к цирку, купили билеты, на первый ряд. Потому как причина посещения именно этого места была в дебильном фокусе факира с распиливанием человека из числа зрителей. Наша троица, как оказалось, поспорила, возможно такое или нет.

Уселись по центру и принялись ждать.

Наконец, на сцену вышел ведущий и объявил, что специально из города Стамбула приехал факир и маг Ибн какой-то там. Он продемонстрировал несколько фокусов с платками и шариками, но это было всё не то. Ничего сверхъестественного пока не происходило.

— Смертельный номер! — наконец-то объявил он. — Распиливание человека пополам!

Матвей Егорыч заметно оживился и принялся ерзать. Он был сторонником версии, что после того, как разделить на две части, человек целым остаться не может. Вот ящерица может откидывать хвост. На то она и ящерица. А человек ноги откидывать никак не умеет. Обман это.

— Мне понадобится доброволец из зала, — объявил фокусник и посмотрел по сторонам.

В зале воцарилась тишина.

— Я доброволец! — крикнул с места дед и поднял руку. Даже встал с кресла.

Факир, ясен хрен, никак не ожидал, что так выйдет. У него в зале сидел свой человек и это точно был не Матвей Егорыч. Но пока цирковой товарищ пытался сообразить, как тактично послать деда, тот уже оказался на арене. Ловко перепрыгнул через бортик и предстал перед изумленной публикой. Семен и Андрюха, причем, тоже изумились. Такой договоренности у них не было, они хотели просто вблизи посмотреть, как происходит распиливание. О непосредственном участии разговора не велось. Переросток принялся знаками показывать деду, мол, не мешало бы тому вернуться на место, потому что его, Переростка, потом тоже распилят. Баба Зина. Только не на две части, а сразу на шестнадцать. Семен просто от удивления и неожиданности сидел с открытым ртом. Его впечатлила решительность деда.

Факир тоже, кстати, стоял изумлённый и с открытым ртом, как будто хотел что-то сказать, но слова забыл.

— Э-э-э-э-э, — Наконец, он тихо выдавил из себя, наклонившись совсем близко к Матвею Егорычу — Дедуля, Вы не могли бы пройти на своё место?

— Девушка! Вот вы, — Тут же громко обратился к девушке в третьем ряду. — Не хотите ли вы быть добровольцем?