Якудза из другого мира. Том I (СИ) - Калинин Алексей

— Да, как раз хватит посидеть и потом разойтись, чтобы родители ничего не почуяли.

Танака на меня посмотрел и вздохнул:

— Знаешь, Изаму-кун, иногда я даже немного завидую тому, что ты живешь без родителей. Когда захотел ушел, когда захотел — пришел. И никто тебе слова не говорит.

— Не всё так гладко, Джун-кун. Сэнсэй Норобу очень требовательный человек, он не дает мне спуска. Если я приду поздно, то могу всю ночь ютиться в уголке прихожей, а в дом не попаду.

— Да? Такое тоже бывает?

— Бывает, — вздохнул я. — Ладно, пойдем, а то опоздаем. Скинешь смс-ку о том — согласится ли Кобаяси на наше небольшое мероприятие?

Джун только кивнул в ответ. Так мы и расстались. Что же, первая часть плана пришла в движение. Думаю, что Танака вместе с Окамото окажут влияние на Кобаяси. А там уже…

Теперь осталось договориться с Мизуки о том, чтобы она помогла разыграть мне небольшое представление. Надеюсь, что в этот раз всё обойдется без мизинцев. Пока я шел к дверям школы, то успел позвонить ей и ввести в курс дела. Она хихикнула, когда услышала мой план и пообещала, что в «Солнечной Сакуре» к пяти часам никого не будет.

Аяка пообещала сказать подругам, да и сама обрадовалась, когда узнала, что её душевный друг собирается познакомить обычных девушек с аристократами. Я не стал ходить вокруг да около и сказал, что парни нормальные, поэтому поначалу будут себя сдерживать, а потом уже сакэ развяжет им руки и языки. На это Аяка ответила, что опыт общения с пьяными юнцами уже имеет, поэтому не страшно.

Что же, оставалось дождаться вечера. Сэтору поглядывал на меня, но я делал вид, что активно зубрю. Тем более, что у нас сегодня обещался быть небольшой экзамен по истории. А со всеми последними перипетиями это событие напрочь вылетело у меня из головы. Деваться было некуда и я решил поступить также, как поступал в студенческие годы.

Так как тут число «двадцать» считалось несчастливым в карточной игре ойтё-кабу, то я и решил взять номер этого теста за основу. Тем более символично было то, что сочетания цифр восемь, девять и три в переводе обозначали организацию Якудза. В России таким же неудачливым считалось бы число тринадцать.

Вот я пару уроков и корпел именно над тестом под номером двадцать. Учил его, зазубривал и пропускал другие предметы мимо ушей. Кацуми иногда бросала на меня взгляды, я их перехватывал и подмигивал в ответ. И снова опускал взгляд, чтобы зубрить.

На пятом уроке состоялся тестовый экзамен. Ребята волновались и я делал вид, что волнуюсь тоже. Но в душе был уверен, что смогу своей харизмой вытянуть учителя на старый развод. Надеюсь, что тут таких разводов ещё не было.

Когда подошла моя очередь подходить к столу, то я подошел чуть расслабленной походкой и взял со стола билет. Хм, билет под номером четырнадцать…

— Вот же неудача! — заявил я громко. — Билет под несчастливым номером двадцать. Я лучше другой возьму!

Тут же положил бумажку обратно и смешал с остальными, чтобы нельзя было найти этот истинный билет.

— Так у нас не делается! — тут же нахмурился Такахаси. — Такаги-сан, если тебе достался этот номер, то ты и отвечай по нему. Где он тут у нас?

— Но учитель… — пытался протянуть я.

— Никаких «но»! Такаги-сан, не испытывайте моё терпение.

Учитель протянул мне найденный-таки билет и тест на этот номер. Двадцатый.

Старый студенческий прикол, действующий только на таких вот повернутых на справедливости учителях. И то — нужно успеть взять билет одним из первых, а то закон подлости обязательно отдаст загаданный номер в руки предыдущего ученика.

Обратно я шел с еле сдерживаемой улыбкой. Ответил на «очень хорошо» набрав восемьдесят пять баллов, до «отлично» не стал дотягивать — не стоит дергать судьбу за усы много раз.

Кацуми же ответила на «отлично» — набрала девяносто восемь баллов из ста возможных и показала мне язык. Глупая, она думала, что я собираюсь с ней соревноваться. После нашего спарринга в додзё она даже как-то стала посматривать на меня чуть свысока. Ладно, при случае чуть спущу с небес на землю.

После уроков получил смс от Окамото, что он будет рад посетить наше мероприятие, и что Кобаяси тоже согласился отужинать с дерзким хинином. Что же, всё складывается как нельзя лучше. Мизуки тоже дала отмашку, что кафе будет только наше и что подключит своих людей. Аяка обещала привести ещё трех симпатичных подружек.

Супер! Всё складывается как нельзя лучше!

И вот наступило пять часов. В спокойном спальном квартале мы разместились в небольшом баре под названием «Солнечная Сакура», чтобы отметить наше общее примирение и поболтать с девчонками. Что ещё нужно старшеклассникам? Небольшая комнатка и хорошая компания под расслабляющий алкоголь…

Кобаяси всё ещё поглядывал недоверчиво в мою сторону и даже не ответил на поклон. Остался стоять с каменным выражением на лице. Ну что же, дружище, посмотрим, каким ты будешь через полчаса…

Я сделал вид, что не заметил грубости и повел ребят вглубь семейного бара. Тут уже был накрыт стол на восемь человек и стояли разнообразные яства. Я просил Мизуки взять обеспечение хорошей поляны на себя, и она не подкачала.

Девчонки, которые пришли с Аякой, были длинноногими, веселыми и улыбчивыми. Как полагается, сначала они переглядывались и смущались, но когда я разлил сакэ по пиалам и подождал, пока Окамото нальет мне, тоже подняли пиалы. Уже без смущения. По глазам ребят было видно, что это им понравилось.

Я поднял первый тост:

— Ребята, я поднимаю этот сосуд, который символизирует нашу дружбу и желаю, чтобы он никогда не расплескал содержимое. Чтобы всегда пьянило нас наше общество, но не опьяняло, а приносило лишь радость и удовольствие от общения. Девушки, вы прекрасны также, как название этого благословенного заведения. Выпьем и за вас, за то, что вы своим присутствием украшаете наш стол и радуете наши сердца. Ну что, друзья, кампай?

— Кампай! — воскликнули Танака, Окамото и девушки.

Коябуси предпочел промолчать.

Я снова сделал вид, что этого не заметил. Впрочем, ничего другого я и не ожидал. Терпкий маслянистый напиток скользнул в горло. На вкус как херес, только чуть острее.

Вторым взял слово Окамото. Тоже ввернул интересную дичь. Следом Танака. Кобаяси сказал нейтрально-вежливое. И после каждого небольшого введения звучало «кампай!». Девушки не отставали от ребят. Я уже успел сказать Аяке, что если они немного подготовятся заранее и съедят плошку риса, а потом навалятся на сливочное масло, то смогут пить с ребятами наравне.

Веселье набирало обороты. Уже разгоряченные молодые люди начали класть руки на девичьи плечи, а те пока строили из себя недотрог и убирали горячие ладони, подзадоривая мужскую прыть. После третьей бутылки сакэ я незаметно сделал вызов Мизуки, и в дело вступила третья часть плана.

Неожиданно в самый разгар веселья в наше уединенное гнездышко ввалились коршуны-полицейские. Пять крупных полицейских, как будто специально откормленных для этого задержания. На рожах было только стремление исполнить свои служебные обязанности.

— Молодые люди, вы все арестованы за распитие спиртных напитков! — громогласно провозгласил самый здоровый из полицейских. — Как же нехорошо, молодые люди. Что скажут ваши родители? Скорее всего вас подвергнут дисциплинарному наказанию и это пятно останется на вашей репутации черной кляксой…

Вот прямо как по писаному чешет. И на этот раз я точно знал, что эти ребята из якудзы. Попросил Мизуки заранее скинуть фотографии будущих участников операции, чтобы уже не ошибаться.

— Вы знаете, кто мы? — спросил побледневший Окамото.

— Да, вы нарушители, — спокойно сказал полицейский. — И вы арестованы.

Я заметил, что Коябаси сделал мудру исцеления. Полицейский тут же схватился за кобуру.

— Вы хотите оказать сопротивление органам власти? — поднял он бровь.

— Кобаяси, не надо, я смогу всё утрясти, — поднял я руку.

— Ты? — недоверчиво уставился покрасневшими глазами молодой человек.