Ай Рин - Диггер
Впереди послышался шум воды, но парень не реагировал на него. Его мозг отключился, лишь тело продолжало машинально двигаться в заданном направлении. И вдруг его правая рука вспыхнула ярким пламенем! Журналисту было настолько плохо, что он никак не отреагировал на происходящее. Зато Жорик собрался в комок, заурчал и прижал уши. Следом за правой рукой вспыхнула левая. Затем пламя взметнулось над головой Глеба, а через мгновение он весь был охвачен огнем, но продолжал двигаться. Кот издал протяжный вой, затрясся мелкой дрожью и… превратился в огромного монстра с пустыми глазницами. Он преградил путь журналисту, но тот не видел его. Жорик издал жуткий вопль и слегка ударил лапой парня. Тут же пламя вокруг Глеба приобрело определенную форму. Это была гигантская птица с головой волка. Она взмахнула огненными крыльями, и тысячи искр обрушились на кота. Он взревел от боли, но не оставил своего друга. Жорик продолжал поддразнивать огненного мыслеобраза, двигаясь в направлении подземной реки, шум которой слышался уже неподалеку. Огненная птица кидалась на него, заставляя тело Глеба идти вперед.
Так, шаг за шагом, кот вынуждал языческого мылеобраза следовать за ним. Наконец показалась вода. В этот миг огненный мыслеобраз, похоже, догадался, что задумал Жорик. Он вспыхнул ярким пламенем и со всего маху обрушился на кота…
Глеб ничего не чувствовал, словно его сознание существовало отдельно от его тела. Вокруг была пустота. Она была настолько глобальна, что мозг парня отказывался что-нибудь понимать. Все было черным. Журналист напряг слух, но нигде не раздавалось ни единого звука.
«Что со мной? Где я?» — запаниковал Глеб. Он заметался в пустоте, как вдруг услышал какой-то невнятный шорох. Парень насторожился и весь превратился во внимание. Внезапно чернота стала не столь насыщенной. Тут и там начали проблескивать серебристые искры. Журналист постарался уследить за ними, но неожиданно его резко потянуло вниз. Он словно падал в бездонный колодец. Глеб захотел остановить это бесконечное падение. «Нет! — закричал он. — Не хочу!»
И в этот миг он пришел в себя. Было довольно светло, но свет был не оранжевый, а серебристый. Над ним склонились какие-то странные существа. Их было четверо. Они напомнили парню карликов из цирка, в котором он был когда-то в детстве. Одеты они были в добротные одежды, украшенные драгоценными камнями. На головах у всех были золотистые шлемы с рогами. Существа о чем-то переговаривались на непонятном языке, не глядя на журналиста. Но он пришел к выводу, что они решают, что с ним делать. Внезапно один из них наклонился к самому лицу Глеба. Парень взглянул в глаза существу и чуть не закричал от ужаса! У того полностью отсутствовала радужная оболочка. Глаза были совершенно белыми, словно в них находился яичный белок. Кажется, карлик понял, что журналист пришел в себя. Он что-то буркнул своим товарищам, и те тут же положили Глеба на лежащие неподалеку носилки. Затем они с легкостью подняли их и куда-то потащили. Парень попытался приподняться, чтобы узнать про Жорика, но силы оставили его, и он потерял сознание.
Когда журналист пришел в себя, то увидел, что находится в небольшой, но уютно обставленной пещере. Было довольно светло, так как свет испускали зеленоватые камни, вделанные прямо в стены. Он лежал на небольшом возвышении, покрытом мягкими шкурами животных. Под головой у него вместо подушки было несколько связанных друг с другом лисьих хвостов. Рядом с противоположной стеной находился маленький каменный столик, на котором стоял каменный кувшин. Парень ужасно хотел пить, поэтому попытался встать. Он уперся руками о свое ложе, но застонал от боли. Он взглянул на руки и обомлел. Обе его руки были по локоть черными, словно обуглившиеся головешки, и когда Глеб облокотился на них, черная кожа лопнула и сквозь нее начала сочиться сукровица.
— Мамочки! — пробормотал парень, чувствуя, как его тело сотрясает крупная дрожь.
В этот момент в пещеру вошел один из белоглазых карликов. Он заметил, что журналист сидит, упираясь руками о кровать. Человечек ужасно закричал, подбежал к Глебу и стал ему что-то говорить, показывая на обугленные руки. Затем он толкнул его на кровать и грозно что-то произнес.
Журналист находился в глубоком шоке. Он ничего не понимал кроме того, что, похоже, лишился обеих рук. Тем временем карлик взял со стола кувшин, подошел к больному и влил ему в рот несколько капель воды. Приятная прохлада затекла в пересушенное горло парня и привела его в чувство. Сам не ожидая от себя, Глеб залился слезами. Белоглазый человечек что-то сказал и вышел из пещеры. Сразу же следом за ним к журналисту зашли две низенькие женщины. Одна была помоложе, вторая постарше. Одеты были обе в богатые одежды, украшенные золотом и драгоценными камнями. Молодая несла в руках каменную тарелку, в которой плескалась какая-то мутная жижа. Они приблизились к ложу, на котором рыдал парень, и старшая принялась молча смазывать его обугленные руки чем-то резко пахнущим. Сначала Глебу стало невыносимо больно, но затем боль постепенно стихла. Он немного успокоился и более внимательно оглядел своих маленьких посетительниц. У них была весьма своеобразная внешность. Большая голова покоилась на короткой и крепкой шее. Тело казалось непропорциональным, но это не мешало им ловко двигаться. Длинные светлые волосы обеих были убраны под головные уборы, напоминающие раздвоенные колпаки. Глаза же были такими же белыми, как и у других соплеменников.
Когда женщины закончили смазывать журналисту руки, он от души поблагодарил их. Они ничего не ответили и быстро удалились.
«Интересно, долго мне с этой мазью лежать?» — подумал парень. Словно в ответ на его вопрос, в пещеру зашел тот самый карлик, который вливал ему в рот воду. Он подошел к Глебу, ткнул пальцем в его намазанные руки, затем что-то грозно произнес и очень выразительно помахал указательным пальцем перед самым его носом. Из чего журналист сделал вывод, что мазь трогать ни в коем случае нельзя. Он закивал головой в знак согласия. Человечек собрался было уйти, как вдруг Глеб произнес:
— Я, конечно, очень извиняюсь, но не могли бы вы мне сказать, где мой кот?
Карлик остановился и внимательно посмотрел на парня. Тот догадался, что незнакомец ничего не понимает, поэтому постарался несколько раз мяукнуть, подражая Жорику. Человечек покачал головой и вышел из пещеры. Журналист лежал примерно еще около часа, прежде чем к нему вновь зашли две низенькие женщины и принялись наносить новую порцию вонючей жижи на его обгоревшие руки. Затем они удалились, но та, что постарше, вскоре вернулась с тарелкой, на которой лежал кусок хлеба. Она помогла Глебу встать и проводила его к каменному столику. Там она начала кормить парня хлебом, давая запить его свежей прохладной водой. Когда парень подкрепился, то почувствовал, что силы возвращаются к нему.
— Простите, — обратился журналист к женщине, — вы не знаете, где мой кот? Ну, то существо, с которым я вместе был? У него четыре лапы и хвост. А еще он любит вылизываться…
Женщина с любопытством взглянула на Глеба, но, очевидно, ничего не поняла. Затем она произнесла что-то на непонятном языке и вышла из пещеры. У журналиста было уже достаточно сил, чтобы ходить. Он решил выйти и разыскать Жорика. Но когда он подошел к выходу, то увидел, что его охраняют четверо вооруженных карликов. Заметив парня, они что-то закричали и направили в его сторону острые пики.
— Я что, пленник?! — удивился Глеб.
Но выбора у него не было. Он вернулся в пещеру и уселся на свое ложе.
— Надо же, к карликам угодил, — пробормотал он себе под нос. — Кто они такие? Может, гномы? Но глаза точно как у чуди.
И тут в голове журналиста мелькнула мысль.
— Погоди-ка, — сказал он сам себе. — Помнится, мне Верея что-то рассказывала о каких-то белоглазых светловолосых карликах. Кажется, они были в услужении у чуди. Как же их звали?.. То ли сирты, то ли сиртя… не помню! Она еще говорила, что они драгоценные камни под землей находили и в городе на еду выменивали. Похоже, я как раз к ним и попал. А не их ли это подземный город, про который Волк рассказывал? Ведь чудь под землю ушла, может, и сиртя вместе с ними.
Оглушенный своей догадкой, Глеб замер на несколько минут. Он даже забыл про свои обугленные руки. В памяти очень четко всплыл уже слегка подзабытый образ девушки Вереи из 11 века.
— Надо же, — прошептал журналист, — так мало прошло времени, а кажется, что миллион лет. Прости, Верея, я помню тебя! Просто за эти несколько недель я постарел на целую вечность.
Ему стало грустно. Он опять вспомнил Жорика и решил во что бы то ни стало узнать, что с ним случилось.
12
Спать не хотелось. Глеб немного посидел на своем ложе, затем походил туда-сюда по пещере, после этого постоял немного у выхода, чем привел в ужасное волнение охранников. Они начали быстро переговариваться между собой и издалека грозили парню пиками. Он не стал испытывать нервы карликов и удалился вглубь своей обители. Все было бы ничего, но вдруг журналисту ужасно захотелось справить нужду. Никакого отхожего места в пещере не наблюдалось, да и намазанные толстым слоем подсыхающей грязи руки не давали возможности самостоятельно справиться с джинсами.
