Андрей Посняков - Сын ярла
Поднявшись повыше в горы, юноша осмотрелся. Не так уж и далеко, по левую руку, средь зеленовато-седых мхов блестело озерко с болотистыми берегами. Интересно, успел ли уже вырасти новый камыш, или придется довольствоваться прошлогодним? Приготовив веревку, Трэль, напевая что-то веселое, быстро зашагал в сторону озера. Из-под ног его с квохтаньем вспархивали в небо пестрые куропатки. Трэль быстро достал пращу, подбил парочку, бросил в заплечный мешок — вот и обед — и, улыбнувшись, быстро зашагал дальше…
А немного погодя — чуть-чуть разминулись — к его хижине вышли из лесу шестеро. Двое огромных верзил, почти великанов, с маленькими глазками и буйными окладистыми бородищами, похожие, словно родные братья, молодой ярко-рыжий парень с циничной ухмылкой, и еще двое мужчин, светло-русых, не молодых и не старых, с покрытыми шрамами лицами. Шестым был Конхобар Ирландец. Собственно, он и указывал путь. Все были вооружены, хорошо вооружены, пожалуй, даже слишком хорошо для обычной шайки бродяг-нидингов: у верзил одинаковые обитые железными шипами палицы, у ярко-рыжего — боевой, со стрелами, лук, у мужчин со шрамами — секиры, и это уже не говоря о мечах и шлемах, что болтались на поясах у каждого. Кроме того, на всех, кроме рыжего, были короткие панцири из толстой бычьей кожи с нашитыми на них стальными бляшками, на рыжем же красовалась изящная серебристая кольчуга. Судя по всему, несмотря на молодость, он и был здесь старшим.
— Переждем здесь, — кивнул Конхобар на хижину и выжидательно посмотрел на рыжего парня.
— Но она только что выстроена, и хозяин, вероятно, где-то недалеко, — резонно возразил тот.
— Ну, мой господин. Будто ты не знаешь, что сделать с хозяином? — усмехнулся Ирландец. — А вот, кажется, и он…
Все оглянулись на затрещавшие вдруг кусты. Видно, хозяин недостроенной хижины был силен и увесист. Все напряглись, приготовили секиры и палицы, а рыжий предводитель наложил на тетиву хищную стрелу с черными перьями ворона.
— Вот он… — тихо прошептал кто-то, и на поляну перед хижиной выбрался из кустов… огромный лось!
Это был изумительной красоты зверь, стройный, изящный и сильный. Темно-бурая шерсть его, заметно светлеющая к брюху, лоснилась, а ветвистые рога, казалось, подпирали небо. Копыта были такой величины, что свободно снесли бы полчерепа кому угодно, красноватые глаза подозрительно осматривали поляну.
— Такого бы завалить… — мечтательно произнес один из верзил.
— Молчи, Горм, нашел время, — одернул его рыжий. — Если нападет — забьем, если уйдет — что ж, пусть так и будет.
Лось постоял еще немного, понюхал широкими ноздрями воздух и, громко всхрапнув, развернулся и медленно скрылся в лесу.
Конхобар Ирландец перевел дух. Завалить такого красавца было бы непросто даже этим вооруженным до зубов воинам. Да и не обошлось бы без шума, а кто знает, чье внимание привлек бы этот шум? Хозяина хижины — точно.
Они прождали хозяина почти до вечера, так и не дождались и, выставив часового, принялись за еду, не обращая никакого внимания на комаров и слепней, тучами прилетевших вслед за уже давно ушедшим лосем.
— Отчего же ярл Хастейн не торопится с нападением? — осмелился задать вопрос Конхобар Ирландец.
— Оттого, что не дурак, — чавкая, со смехом отвечал рыжий. — Сказать по правде, Конхобар, от встречи с Рюриком Ютландцем остались у Хастейна четыре… нет, только один драккар. Так что ярл не будет рисковать — для того и нас вперед выслал, и тебя вот использует. Кстати, ты предупредишь, когда настанет удобный момент?
Ирландец лишь усмехнулся. Еще бы не предупредить! Хорошо бы вот только напомнить Хастейну кое о чем.
— Надеюсь, Хастейн ярл не забыл своих прежних обещаний? — поинтересовался он.
— Ты что, Конхобар, первый год его знаешь? — возмутился рыжий. — И что, он когда-то тебя обманывал?
— Нет, — кивнул Ирландец. — Пока все было честно.
— Ну вот и дальше так же будет. Да не бери в голову, Конхобар! — Рыжеволосый расхохотался. — Хастейну нужен корабль, а тебе усадьба… или лучше золото?
Ирландец замялся. Действительно, а что лучше в его положении? Усадьба? Но каким образом впоследствии обосновать права на нее, если вдруг его разлюбит Гудрун? Тогда — золото… Или лучше — земли в Ирландии…
— Хочешь земли — получишь, — пожал плечами рыжий. — Ты знаешь, как уважал Хастейн твоего отца. Потому и ты в любом случае не останешься в накладе.
— Я подумаю о награде позже, — почесав затылок, честно признался Ирландец. — Теперь же я покину вас, чтобы встретиться кое с кем для пользы нашего общего дела… К вам же у меня тоже будет одна просьба… Когда будете жечь дальние хутора под видом обычных бродяг, начните с хутора Торкеля, это, кстати, и лучше будет — он ведь самый дальний. Есть на том хуторе одна девчонка…
— Ах, девчонка!
— Доставьте ее мне.
— В целости и сохранности? — с хохотом поинтересовались верзилы.
— В целости и сохранности.
— Доставим, можешь не беспокоиться, — посерьезнев, кивнул рыжий. — Только вот насчет ее целости я сомневаюсь… — добавил он, когда сутулая фигура Ирландца скрылась за дальними соснами.
А Конхобар шел и думал: чего же он на самом деле хочет? Восстановить свое прежнее положение в усадьбе? И по-прежнему полностью зависеть от Гудрун? Хм… Или лучше точно выполнять приказы Форгайла — которого неизвестно где носит — в надежде на будущее вознаграждение? Ну уж нет, лучше послать Черного друида куда подальше, желательно так, чтобы он не затаил зла на младшего помощника, — уж слишком расплывчатым и туманным, да к тому же далеким было это расписанное Форгайлом будущее. Как говорят местные, лучше одна селедка на удочке, чем косяк трески в море. Вот не было бы Хельги, не было бы Хастейна, не было бы жадных Альвсенов, точащих зубы на усадьбу в ожидании смерти Сигурда, — как удачно бы все сложилось. Вдова Гудрун — владелица усадьбы, а он — при ней, а впоследствии — и законный муж, и тоже владелец. Да, хорошо бы было. Так ведь нет, не дадут Гудрун спокойно властвовать! Тот же Хельги, те же Альвсены, да еще многие, чай, найдутся. Как умрет старый ярл — жди, слетятся вороны. В такой непредсказуемой ситуации Хастейн и его разбойнички, пожалуй, то, что надо. Да и с ними, честно говоря, тоже связываться особо бы не хотелось, да уж раз коготок увяз, еще с Ирландии, так уж делать нечего.
Не в первый раз уже приходили к Конхобару Ирландцу подобные мысли, так вот и колебался он, не зная, то ли то сделать, то ли это. И вовсе не одинок он был в подобных терзаниях — не много найдется в мире людей, которые точно бы знали, чего хотят, а обычно мечутся туда-сюда в поисках лучшего, как им представляется, решения, потом бросают дело, не доведя до конца, потом даже иногда возвращаются… И таких людей — большинство. Вот и Конхобар не был исключением. Решив поддержать Хастейна, четко продумал план, — хоть стратег был никудышный, да зато тактик — отменный. Во-первых, посеять панику на дальних хуторах, чтобы появилось у бондов занятие — обороняться от шайки нидингов, вместо того чтобы плести интриги да чесать языками на тинге. Во-вторых — и это, пожалуй, было главным, — перессорить между собой всех влиятельных лиц в округе, тем самым облегчив Хастейну нападение. Как говорили древние римляне — разделяй и властвуй. В-третьих, под шумок хорошо бы было расправиться с Хельги… и с волком. Даже хотя бы с кем-нибудь одним, слишком уж вразрез шло их существование с новыми планами Конхобара. В последнем случае неплохо бы было — так, на всякий случай — заручиться поддержкой древних богов — Ирландец знал как: давно уже высмотрел для них хорошую жертву — Сельму, дочку Торкеля бонда.
На очередном тинге, посвященном новому размежеванию — старое давно никого не устраивало и служило предметом постоянных раздоров, — Сигурд и хозяйка Гудрун в пух и прах разругались с Альвсенами, претендующими на луга близ Радужного ручья, с незапамятных времен принадлежащие роду Сигурда ярла. Впрочем, у братьев было на этот счет особое мнение. Альвсенов поддержал Свейн Копитель Коров — те обещали ему перенести межу к лесу, таким образом резко расширилось бы пастбище Свейна, — а Сигурда и Гудрун — Торкель, которому в случае удачного разрешения земельного спора отошла бы часть пашни. Остальные бонды, рангом пониже, поддержали либо тех, либо других. В стороне никто не остался, знали — тех, кто ни с кем, обычно грабят и жгут обе стороны, так пусть уж хоть кто-нибудь один. В воздухе Бильрест-фьорда явно запахло хорошей сварой. Альвсены собирали по урочищам конные отряды, Сигурд ярл готовил драккар и воинов для налета на их усадьбу — и лишь старый Велунд безуспешно пытался примирить всех, хотя бы на время. Ведь вольноотпущенник Трэль не так давно принес нехорошую весть о шайке нидингов, объявившейся в лесу у Ерунд-озера. К сообщению бывшего раба почти все в Бильрест-фьорде отнеслись безразлично — мало ли бродяг бывало в тех местах, кому надо — и сами справятся, хватит и на дальних хуторах сил против нескольких харь, коих, по словам того же Трэля, насчитывалось всего-то с полдесятка.
