Василий Панфилов - Улан 4 (СИ)
Ещё несколько сот тысяч человек стояли на азиатском берегу в нескольких лагерях. Впрочем, 'стояли' здесь будет не совсем уместно — аскеры активно перемещались в поисках пропитания, женщин, ценностей и развлечений. Ну и… заполыхало. Здесь издавна жили прежде по большей части греки и потому какие‑то погромы христиан были редкостью: ну кто в здравом уме будет пытаться 'раскулачить' соседей, если их просто — напросто больше? Сейчас же ситуация выровнялась и… Пришёл страх.
Мобилизованные турки были по большей части крестьянами, наскоро обученными простейшим приёмам*. Фанатизма им было не занимать, но и фатализма — тоже. А венеды их били ВСЕГДА, при любых обстоятельствах… В итоге старые пророчества** заходили среди мусульман с такой интенсивностью, что это поразило даже Юргена и Трауба. И пусть они сами инициировали слухи, но судя по всему, почва для них уже была подготовлена.
Страх и желание урвать своё перед неминуемой (фатализм) смертью сделали своё дело и греков начали уничтожать. Если не так давно дело чаще ограничивалось погромами, то теперь — именно резня. Доходило до того, что армейские части штурмовали греческие города Малой Азии, несмотря на то, что те хранили демонстративную верность султану.
Некоторые же города были неплохо укреплены, да и греки имели какое — никакое вооружение. Так что очень быстро резня мирных граждан перестала быть таковой. Граждане озверели и с ничуть не меньшим ожесточением начали резать проживавших в греческих городах мусульман. Скорее даже — с большим… Вскоре это перекинулось и на саму Грецию, европейскую — причём самое противное, что тамошние христиане не спешили нападать на гарнизоны, зато с упоением уничтожали мирных мусульман, многие из которых также были греками по национальности и служили угнетателям ничуть не больше греков православных…
К 'веселью' быстро присоединились черногорцы, сербы, венгры, македонцы… А болгары уже 'веселились'… Взаимная резня вспыхнула как лесной пожар и говорить о 'зверствах мусульман' стало как‑то неприлично — христиане вели себя ничуть не лучше. Взаимное насилие стало массовым явлением и самые омерзительные случаи никого не удивляли…
К чести правителей Египта и Сирии ('технически' относящихся к Османской Империи), да и подавляющего большинства мусульманских стран, обстановка там царила достаточно мирная. Не только правители, но и большая часть местных жителей была в ужасе от происходящего у соседей. В мечетях и церквях люди молились о просветлении для человеческих душ, но пока не помогало…
Войска под командование Грифича стояли в Эдирне, приводя себя в порядок. В боях за город было убито довольно много имперских и союзных солдат — около пятисот подданных императора и полутора тысяч союзников. И ведь на штурм шли исключительно члены государств Унии, союзники присоединились позже, но вот поди ж ты… Разница в классе была очень велика.
Турок погибло около двадцати тысяч, остальные попали в плен и сейчас под конвоем направлялись на тяжёлые работы. Устраивать им 'концлагерь' Рюген не собирался — характер не тот, да и рабочие руки нужны.
Вообще же Владимира волновали более серьёзные проблемы, чем пленные. В частности — как остановить взаимную резню Креста и Полумесяца… Началась она почти две недели назад и утихать пока не думала. Были даже мысли направить войска на защиту, но свободных полков не было. Воины Венедии, Унии и Империи сейчас воевали либо с турками, либо с англичанами… Союзники? Так союзники и режут 'нехристей'… Приходилось скрипеть зубами и выпускать указы, ну и в окрестностях Эдирне мусульмане были в безопасности.
А так… В Албании и вовсе — разгорелась настоящая война с артиллерией и прочими 'милыми шалостями', Христиан и мусульман там было примерно поровну, да и 'пушистыми зайчиками' нельзя было назвать ни одну из сторон — дикари ещё те…***. Здесь зачинщиками выступили местные христиане, надеясь выиграть в Народной Балканской Игре 'зарежь соседа и получи его имущество'.
— Англичане, — тускло повторил Рюген слова фон Бо, виновато стоявшего перед ним.
— Да, Сир, переиграли, — сдавленно сказал родич.
— Не винись, — махнул рукой император, — я документы посмотрел, твоя вина там есть, конечно, но не скажу, что велика — всё‑таки масоны с иллюминатами и прочей нечистью всё ещё сильны и способны нагадить. Вот, собственно, и нагадили…
Владимир прервался и жадно выпил воды из графина — прямо из горлышка.
— Ммать…, — тоскливо сказал он, — инициировали резню англичане да масоны, а расхлёбывать нам. Думал, выселить где‑то с половину мусульман — тех, кто ненадёжен. Янычары там всякие, чиновники дворцовые да прочий сброд. Остальных бы давил потихонечку: миссионеры христианские работать бы начали, да другое, да третье… Глядишь — и нормально ассимилировались бы… А теперь всех выселять придётся.
— Может и не всех, — неуверенно возразил Юрген, — почистить конечно придётся, но можно справиться.
— Как? После взаимной резни Креста и Полумесяца доверия к нам не будет в принципе. А ведь Стамбул я ракетами собираюсь сжечь — при нормальном штурме я половину армии точно потеряю, если не всю. При осаде — эпидемии будут и тоже людей потеряю, да ещё возможно — уходить придётся, чтобы все не померли. А так… Сперва межконфессиональная резня, затем сожжённая столица — и ты думаешь, что можно будет кого‑то ассимилировать? У всех будут погибшие родственники, друзья… А даже если смирятся внешне, ты сможешь дать гарантию, что через несколько лет ему не стукнет в голову отомстить и он не сделает чего‑нибудь… этакого. К примеру — бомбу на корабль пронесёт или из мушкета отравленной картечью по крестному ходу стрелять начнёт?
— Нет, — хрипло ответил бледный фон Бо и рванул воротник.
— Вот и я — нет… Хуже всего то, что они могут детей начать воспитывать, постоянно напоминая им о мести, тогда конфликт может быть многовековым… Так что — всё, ТЕПЕРЬ на землях Империи или Померанского Дома мусульман быть не должно. В принципе.
Задачу освоения Турецкой Империи англичане сильно осложнили — теперь велика вероятность того, что турки начнут драться за каждый клочок земли буквально до последней капли крови…
Вообще, англичане в нынешней компании здорово помогали туркам и прежде всего — материально. 'Мастерская мира' после становления Рюгена императором потеряла большую часть рынков сбыта и шустро переориентировалась на исламские страны. Дешёвые, качественные товары в огромных количествах, с одной стороны подстегнули экономику Турции, Египта, Алжира и прочих стран, но с другой — вызывали недовольство местных ремесленников. И есть в большей части мусульманских стран торговлю англичан как‑то ограничивали, то в Турции — нет.
Собственно говоря, выхода у султана и не было — многочисленные вассалы давно уже не обращали внимания на приказы из Стамбула, так что и без того убогая экономика страны рухнула вниз. Ну а англичане давали свои товары за торговые преференции, за контроль над какими‑то землями и так далее. Платили же за всё пока что банкирские Дома, поставившие все свои сбережения против Священной Римской Империи в её нынешнем виде. Победят — вернут свои деньги сполна. Ну а проиграют… Все понимали, НАСКОЛЬКО Владимир и его окружение не любят масонов, банкиров и прочую публику такого же пошиба. Живых не останется.
Так что… Помощь англичан туркам была очень серьёзной. Пушки — и артиллерийские офицеры, морские офицеры, ружья, инженеры, медики, инструктора… И сейчас они строили укрепрайон, пытаясь перегородить Рюгену дорогу к Стамбулу.
Дождавшись выздоровления раненых и окончательной зачистки захваченных земель от каких‑либо намёков на вражеские военные части, Померанский начал движение вперёд.
Через несколько дней имперские войска стояли перед укреплениями осман. Командовал здесь Энвер — паша, не блиставший полководческими талантами, зато блиставший решительностью. Семьи командиров и части рядовых были взяты в заложники — вполне официально****, так что моральный дух был… своеобразный, но отступать большая часть войска осман и правда не думала… А вот меньшая как раз думала — спасти семьи. У кого‑то были мысли 'В Стамбуле неверных всё равно остановят', кто‑то хотел отсидеться в родной провинции, кто‑то… Вариантов было много.
Сперва в небо поднялись старшие офицеры — прикинуть обстановку, затем пришёл черёд штабных вместе с картографами и художниками. Кстати — штаб в привычном понимании ввёл именно попаданец, как и серьёзнейшее отношение к картам и картографии. Так, все его офицеры были обучены навыкам картографии, не считая нескольких десятков профессионалов, сопровождающих императорское войско. Достижение, совершенно невероятное для восемнадцатого века — здесь не офицеры других европейских стран могли хотя бы ЧИТАТЬ карту.
