Черный попаданец 2 - Андрей Корнеев
Надо понимать, что испанский и у Сашки продвигался довольно бодро, особенно при наличие плеера. Ведь он в отличие от школы (где кстати учил немецкий, ибо преподавателя в их восьмилетки английского просто не было), где обязаловка, у нас — это было в форме игры! Более того, чем больше словечек мы знаем, тем круче можем общаться на «секретном языке» на котором нас никто не понимает. Повторю практического смысла подобное не имело, но Шурик уже мечтал…
— Прикинь Дрон, приходим мы летом на пляж и по испански чешем, а нас никто не понимает.
— Тогда уж дон Андрес. Поправил я своего друга с улыбкой…
— Круть! А я как буду? Тут же заинтересовался Саня…
— Сеньор Олехандро. Немного соврал я т. к. знал, что по испански будет Александр, но это же не зыкавски, когда нет отличий.
— И мы такие по испански и нас никто не понимает, мы крутые…
Да именно стремление быть не такие, как все, уникальной снежинкой, оно встречается в любом подростковом и перед подростковым возрасте. Оно не только лишь детишкам в 21 веке, которые себе пирсинг лепят и татухи, чуть не на лбу бьют свойственно.
* * *
Несмотря на тот факт, что Сеня все же исполнил свою мечту и обложил торговцев на рынке данью, надо отметить на продуктовом, а вот там, где торговали шмотьем, были куда серьезнее братки и пока они туда не решались лезть, но он ко мне все так же относился с теплотой. Возможно, даже несколько больше т. к. из-за меня ускорились события и становления его ОПГ. Естественно он не мог знать, что в другой ветке реальности он бы еще 1–2 года (точнее я не знаю я не входил в саму ОПГ) бодался бы с кавказцами за тот рынок, но он обладал цепким и живым умом. Никакой лидер из криминала 90-х, что смог пережить те самые «святые 90-е» и даже не сесть в тюрьму не мог быть дебилом. Те кто не умел в планирование и логику лежали по кладбищам с красивыми памятниками «от братвы»… Сама же «братва», хоть и чуть позже укладывалась рядом. Потому он легко мог строить простые логически цепочки. Вот к нему я вначале и обратился…
— Вов, друг, надо самогона…
— Сколько «братишка»?
— Много! Чем больше, тем лучше.
— Про деньги не спрашиваю, знаю у тебя есть, но сколько тебе для начала надо?
— Да хотя бы литров по 6 в день…
— Ха! Ты чего собрался в запой? Нет ты собрался в запой со всем своим классом! Ха-ха-ха…
— Вот тут грелки. Я передал сумку своему другу.
— И тара у тебя интересная, если бы не мои маленькие делишки, попросился бы к тебе в твои большие и Великие дела. На подхвате…
— Дела у прокурора. Выдал я дворовое, что понятно пришло из уголовного мира.
— Понятное дело, сделаем братишка, этого добра, как говна за баней!
Надо понимать, что Сеня не гнал самогон, как и его ребятишки. Но как дворовые пацаны они знали так называемые «точки». Во времена сухого закона, кто-то поднимался на торговле алкашкой, а кто-то садился в тюрьму. Это был вполне себе криминальный бизнес. Потому никто у покупателей паспорт не спрашивал. Понятное дело, торговцы тоже имели свое понятие о добре и зле и какую-никакую, а совесть. Потому мальчишке 10–11 лет самогон бы не продали, скорее всего со мной даже не стали бы разговаривать, а просто закрыли дверь увидев такого шкета или даже не открыли бы вообще! Вот уже мальчишкам 16–18 лет, ну тут сам Бог велел продавать! Так что обратился я вполне себе по адресу.
Надо еще несколько вещей сказать. Это вам не 21 век! Когда к криминальному босу, обратиться за помощью и ты сразу резко должен. Ничего я не был должен, ибо обращался не к лидеру ОПГ, а своему соседу и старшему другу по играм, обращался не к авторитету Сене, а к другу Вовке. Понятное дело он лично за самогонкой мне бегать не будет, не по статусу такое. Найдет кого послать! Более того даже забирать буду на подвале, а не Сеня будет лично приходить, кланяться и вручать мне сумку с 3-мя грелками. Другие времена, другие нравы. В моем прошлом будущем, которое теперь уже изменилось они толи уже отжали у кого «чезеты», толи просто угнали не суть. Стояли о дворе, газовали, дескать у кого движок мощнее, так-то они одинаковые, обычные понты малолеток, ибо тогда мне 18–20 летние пацаны казались «дядьками», а сейчас понимаю малолетки и шел мой отец, уставший с работы, надо сказать не в духе. Понять его можно, зарплату месяцами не платят безнадега, тут еще малолетки во дворе газуют…
— А ну разошлись! Щас уши пообрываю! Резко высказался батя, ибо они может и бандиты, но в его глазах мальчишки, что при нем во дворе росли, ну не видел он в них угрозы…
— Дядь Валер, какие проблемы, прости дураков. Ответил Сеня за всех.
— Все пацаны сворачиваемся! Приказал он и как-то все закончилось…
— Простите дядь Валер — это наш двор, тут будет порядок, обещаю.
— Тоже мне глава двора. Старший дворник! Проворчал батя…
— Еще раз простите… Отвечал Вовка…
А ведь Сеня в тот момент активно набирал авторитет. Его реально боялись в определенных кругах. Скорее всего никто бы не допустил, чтобы пусть и взрослый мужчина (относительно малолеток 18–20 лет) стал крутить уши, ибо уже бандиты и кровушки хлебнули, но… Для Сени, которого считали отморозком было немыслимо поднять руку на человека с которым он ребенком вместе со всей своей семьей сидел на праздниках: новоселье, Новый Год, множественные дни рождения. В то время могли за мелочь в карманах зарезать и причем насмерть, банально убить! Но было и такое, когда есть старшие, кто к криминалу никаким боком, но тронуть нельзя, как он в глаза своей матери смотреть будет или скажем бабушке?
Именно поэтому я ничего авторитету Сене не должен после своей просьбы, ибо авторитет мне ничего
