Андрей Юрьевич - Андрей Готлибович Шопперт
Получалось, что арбалет проигрывает луку. Он в несколько раз медленнее стреляет и при одинаковой силе удара стрелы о цель требует огромной работы по натягиванию тетивы. И зачем тогда его придумали и почему использовали? Наверное, только из-за того, что лучника долго учить, а крестьянину сунул арбалет, и он возможно даже попадёт. В ту сторону выстрелит.
Пулемёт требовал двух человек в обслуживание и даже третий просился, чтобы стрелы — болты в магазин загружать без потери скорострельности. Сейчас один взводит с помощью рычага. Сила натяжения далеко за двести килограмм. Так и пластина — плечо, которую надо согнуть в сантиметр толщиной. Не везде, она утоньшается к концам и при этом ещё и ширина плавно уменьшается. Получается такая длинная усечённая четырёхгранная пирамида. Всё для того, чтобы пластина лучше пружинила и быстрее возвращалась в первоначальное состояние. В результате, выходит полуметровыми стрелами с наконечником в полста примерно грамм, стрелять от шести до десяти раз в минуту. И при десяти точность сильно падает, ведь приличное время уходит на прицеливание. Расход металла, если потом стрелы не удастся собрать просто бешенный. Ну, если не надеешься победить и потом обчистить поле боя, то и войну не следует начинать.
Испытали пулемёт на коровах. Страшная вещь. Если стрела попадает в живот, то пробивает его насквозь. Со щитом деревянным хуже. Бывает щит раскалывается, а бывает и нет. Но силы удара всегда хватает, чтобы соперник упал и даже отлетел на метр. Нет, по людям не стреляют, сделали настоящую армию деревянных солдат. Больше сотни. Прямо армия, как у Урфина Джуса.
Построили армию и из десяти изготовленных пулемётов по ней прошлись. Потом то же самое сделали двадцать лучников. Лучники перебили деревянных солдат в три раза быстрее. Куда силы и железо вбухивает? Зачем?
Тем не менее, Андрей Юрьевич затею не бросил. После двух месяцев мучений получили и приемлемые по качеству ручные арбалеты. Правда, пришлось короб для стрел убрать. Арбалет стал обычным однозарядным. Бьёт на сто метров, не теряя убойной силы стрелы, но из-за тугого взвода, его приходится упирать стременем в землю, наступать туда своей ногой и взводить «козьей ногой». В итоге имеем, пять выстрелов в минуту — это рекорд. А так три — четыре. Вся надежда на массовость. Можно ведь и тысячу арбалетов сделать. А сейчас армия в пять тысяч человек — это огромная сила. А тут три — четыре минуты есть, пока эта армия к тебе подойдёт. Так что, как говорится в одном известном фильме, «Шеф сказал: пусть будет уголовник». И он появится в последний момент. В настоящее время оружейники вышли на производительность десять арбалетов день. А до войны двести с лишним дней. Ждет товарища Узбека сюрприз.
А ещё по наполеоновским планам Виноградова, он не только появится в последний момент, став сюрпризом для татарской конницы, он ещё и исчезнет в последний момент. Рядом с каждым арбалетчиком лежит на земле толстенное длинное копьё с железным наконечником. Не удалось всю конницу золотоордынскую положить из арбалетов, и она уже в двух десятках метров, бросил арбалет под ноги, взял копье и упер его в заранее вбитый в землю упор. Хрясь! И кница встала, напоровшись на копья. Есть завал перед тобой. Бросай копьё и добивай остатки конницы из арбалетов.
Рука бойцов взводить устала и стрелам пролетать мешала гора из конских тел.
Событие пятидесятое
Judex damnatur, cum nocens absolvitur
Судья, оправдывающий преступника, подлежит осуждению; Оправданный виновный — преступен судья.
Не только ведь арбалетами Андрей Юрьевич занимался. Дел столько сам на себя навалил, что приходилось не на охоты выезжать с соколом и гриднями, на что неоднократно намекал Мечеслав, и не на пирах кабанов цельнозажаренных на вертеле поглощать и даже не икру заморскую баклажановую, а бегать от одного производства к другому, вечно мокрым от пота и в грязи по уши.
Все производства, вот ведь парадокс — это пыль, дым и сажа, а потом это надо почти всегда мыть и там грязь непролазная получается. Бетонного пола со сливами и прочим дренажём нет. Всё льётся на землю, а потом по этому всему ходить надо. И вот ведь неудача, душа с тёплой водой тоже нет. Есть баня с деревянными шайками, но это не душ. Это куча времени.
Единственное занятие, где можно не испачкаться — это обучение милиционеров. Всего их получилось двести семьдесят человек. Когда он объявил, что от города по три человека, то думал, что так и будет. И началось… Всякие богатеи решили, что младших сыновей нужно обязательно им туда устроить. Старшие дело наследуют, а младших куда девать. В Европе именно для таких придумали крестовые походы и рыцарские ордена. Вот они сейчас и прут на Польшу, Литву и Новгородские земли. А здесь ничего такого нет. Потому милиция, то есть те, кто будет реальной властью в городе — это замечательное место для младших сынов.
И потянулись товарищи, типа, а давай, княже заменим, Ваньку, что от нашего города сдуру послали на моего сынка, вон глянь, косая сажень в плечах. А кулаки у его с голову. Несколько человек профессор заменил, а потом одумался.
— Игнат, а давай так. Я твово сына возьму в учёбу на милиционера, а ты казарму построишь на пятнадцать человек. Это такой дом с кухней небольшой и четыре комнаты на четыре лавки.
— Так шашнадцать, князь батюшка? — все же торговцы — купцы в основном и мастера, до шашнадцати считать умеют.
— Точно, но в той комнате, где будет твой Лев жить будет только три лавки и вместо четвёртой шведская стенка.
—
