Оленин, машину! - Дарья Десса
Сдвинуть такую махину вдвоём, даже посредством виллиса, мы бы не смогли. Тут нужен был танк, а они все ушли в другом направлении. Ну, или человек двадцать бойцов, а где их взять? Все на передовой, и она уже близко — сквозь шум ветра и ливня стали слышны стрельба и взрывы.
— Я тебя здесь подожду. Не могу машину оставить, — сказал я Гогадзе.
— Конечно, дорогой! — улыбнулся он. — Постараюсь быстро!
Рядовой резво перескочил через ствол сосны и побежал по дороге дальше. Я же достал автомат, накинул плащ палату и вышел из машины. Встал под ближайшую ель и начал осматриваться. Мало ли, кто здесь может оказаться. Вдруг у японцев окажется какой-то запасной план? Или придумают обходной манёвр, как это было прошлый раз, когда они вывели подземным путём целую роту. К тому же, пока сидишь в машине, снаружи ничего толком не разглядеть, а быть застигнутым врасплох не хотелось. Снова. Как в тот раз, когда на меня с неба упало. То ли мина, то ли снаряд.
Вдруг послышался тяжёлый топот нескольких человек. Я вскинул автомат, в следующую секунду на меня из-за деревьев выбежали пятеро. Заметив, встали, тяжело дыша, тоже нацелились своими ППШ.
— Кто такие? — первым придя в себя от неожиданности, спросил я. — Кто старший?
На японцев они точно не были похожи.
Вперёд выступил ефрейтор, молодой (с высоты моего возраста мне все тут такими кажутся), лет 20-ти парень. Простое открытое лицо, короткая стрижка светлых волос, серо-голубые глаза.
Заметив на мне погоны старшины, представился, и сразу стало понятно, что он откуда-то с Украины, поскольку «г» у него была мягкой.
— Ефрейтор Колесник, сапёр 75-го отдельного пулемётного батальона 112-го укреплённого района 1-й армии 1-го Дальневосточного фронта, — отрекомендовался он. Сделал это так чётко, словно тренировался каждый день. Это удивило. — А вы, простите?
— Старшина Оленин, 13-й отдельный танковый батальон СМЕРШ.
Остальные бойцы ефрейтора переглянулись. Причём в глазах не уважение промелькнула, а недоверчивость. Чтобы разрядить немного обстановку, я объяснил, что привёз порученца из штаба артиллерийского полка.
— Значит, будет нам подмога от «Богов войны», — улыбнулся Колесник. Подошёл ко мне и, переложив ППШ в левую руку, протянул правую: — Вася.
— Лёха, — запросто ответил я.
— Ладно, Лёха. Нам пора. У нас приказ ведём разведку инженерных препятствий
— Высота 172,5? — спросил я.
— А ты откуда… Ну да, ты же из СМЕРШ, — сам себе ответил Колесник.
Тут меня дёрнуло за язык, сам не знаю что:
— Можно мне с вами?
— А как же машина? — удивился ефрейтор, кивнув на виллис.
— Да куда она тут денется, — махнул я рукой. — Только записку сейчас черкану. Так можно?
— Валяй, только быстро.
Я достал листок бумаги, написал: «Николоз! Я скоро. Жди!» Прилепил её к лобовому стеклу изнутри, схватил ППС, разгрузку (никак не привыкну к слову «подсумок»), гранаты распихал по карманам и побежал за сапёрами. Зачем мне это было надо? Сам не знаю. Азарт какой-то внутри проснулся. Была, однако, и ещё одна, совсем уж шальная мысль: что, если удастся вернуться в своё время?
Мне пришлось нелегко с непривычки — сапёры двигались быстро, несмотря на сильный дождь. Благо, под ногами земля была густо усеяна опавшей хвоей и шишками, потому подошвы не так уж сильно скользили. Но несколько раз, чтобы не упасть, пришлось хвататься за стволы, и тут уж жёсткая кора впивалась в кожу будь здоров. «Ничего, до свадьбы заживёт», — подумал я, глядя на ободранную кожу.
Вскоре я почувствовал, что деревья становятся реже, начинается подъём. Через полсотни метров Колесник приказал рассредоточиться. Не напрасно: впереди стали заметны японские укрепления. В основном, это были заграждения из колючей проволоки, натянутой между бетонными столбами. Не деревянными какими-нибудь, хотя древесины вокруг полным-полно. Нет, практичные самураи и здесь к делу подошли основательно.
Мы медленно продвигались вперёд, прощупывая землю перед собой стальными стержнями. Не напрасно: подходы к колючке японцы заминировали. Я же одному порадовался: по нам никто не стрелял. Всё потому, что бой шёл с другой стороны высоты. Мы же оказались с фланга, почти с тыла. Может, так бы и выполнили приказ, если бы крайний слева сапёр не сделал единственную в жизни ошибку.
В той стороне раздался хлопок. Бойца отшвырнуло в сторону, да неудачно так, что на следующую мину попал. Мы замерли, и тут сверху раздался пронзительный вопль на японском. Я сразу понял, что именно заорали:
— Противник наступает!
Да, не зря тратил время, пока в Рязанском учился, на изучение японского языка. Тогда занимался им просто так, интереса ради. Вот уж не думал, что здесь пригодится.
Сверху по нам открыли огонь. Часто били, кучно. Только не пулемётами, одними винтовками. Мы огрызнулись короткими очередями из автоматов. Благо, было где укрыться, иначе бы туго пришлось: попрятались кто в ямке, кто за корнями или стволами деревьев. Самураи палили отчаянно, но не прицельно. Но ситуация вскоре ухудшилась, когда они начали кидать гранаты и притащили миномёт.
Наш маленький отряд крепко накрыло. Ещё одно бойца убило почти сразу, прямым попаданием мины. Третьего ранило, и он успел только вскрикнуть громко. Пополз вниз, но тут же ему в затылок прилетела винтовочная пуля.
Мы с Василем остались вдвоём. Надо было что-то решать: дальше двигаться или отступить. На наше счастье, случилось непредвиденное. Арта перенесла огонь на эту сторону высоты. То место, откуда по нам били, накрыло полностью разрывами. Когда всё стихло, то стрелять было некому. Мы с Колесником осторожно двинулись вперёд.
Глава 26
Я старательно, как учили, полз следом за ефрейтором, а в голове чем дальше, тем сильнее гремело сомнение, как палка по пустой бочке. Зачем полез сюда? Во-первых, бросил машину на передовой. А ну как Гогадзе вернётся с приказом быстро мчаться обратно в штаб? Во-вторых, на кой чёрт мне вообще это сдалось — лезть под пули? Я что, романтично настроенный пацан, мечтающий о наградах?
Стоило пули помянуть, как неожиданно в паре метров впереди одна, шальная, с противным чавкающим звуком влепилась в мокрую от дождя
