Армагеддон. Книга 1. Крушение Америки - Бурносов Юрий Николаевич
– Если не ошибаюсь, Буш потом говорил, что Маккейн – именно тот человек, который им необходим как президент, который может принимать твердые решения и не будет пасовать перед лицом опасности, – сказал Санич.
– Два сапога пара, – кивнул Гумилев и продолжил чтение присланного файла.
«Сенатор от Аризоны известен как один из ведущих «ястребов» – еще со времен конфликта в Косово, когда он упрекал администрацию Билла Клинтона за недостаточно решительные действия против сербского правительства. Маккейн не только выступал против вывода американских сил из Ирака, но и призывал к увеличению контингента в этой стране.
С приближением президентских выборов 2008 года Маккейн оказался потенциальным республиканским фаворитом. В июне 2006 года по рейтингу популярности он оставил позади вероятного демократического кандидата – сенатора Хиллари Клинтон. Голосовал за запрет абортов, против контроля над стрелковым оружием, за использование смертной казни, поддерживал программу противоракетной обороны.
Завоевал репутацию одного из главных «русофобов» США. Маккейн утверждал, что Россию – страну, в которой «крайне слабы проблески демократии» и которая сотрудничает с Ираном, – не следует допускать в клуб ведущих развитых стран, «Большую восьмерку». Известен как защитник антироссийски настроенных режимов на пространстве бывшего СССР. В 2005 году выдвинул Виктора Ющенко и Михаила Саакашвили на получение Нобелевской премии мира. Заверял руководство Грузии, что США непременно защитят эту кавказскую страну от имперских амбиций Москвы.
Потерпел поражение на всеобщих выборах 4 ноября 2008 года, набрав 47 процентов голосов против 51 процента у Барака Обамы.
После эпидемии вируса «Армагеддон» Маккейн находился в Солт-Лейк-Сити (штат Юта), неоднократно обращался к президенту и правительству США с требованием принятия еще более жестких мер. Заявлял, что эпидемия является частью биологической войны против США, развязанной Россией и Китаем. После апреля 2013 года о Маккейне ничего не известно; по слухам, он по-прежнему находится в Солт-Лейк-Сити, являясь главой самопровозглашенной Республики Солт-Лейк».
– Довольно подробная сводка, – вежливо сказал Санич, внимательно глядя на физиономию Маккейна, появившуюся на экране монитора. – Но какое отношение она имеет к нашей деятельности, Андрей Львович?
– Это нам объяснит человек, которого мы ждем. Кстати, где это он?
Гумилев посмотрел на часы – шестнадцать двадцать пять. За окном шел проливной дождь, крупные капли стучали по стеклу.
– Пробки, – сказал Санич, в кабинете которого они сидели. – Даже с мигалками все равно опоздает, там черт знает что творится. Нанороботов делаем, а Москву от пробок разгрузить не можем.
– Не ворчи, Олег, – попросил Гумилев. – Москву от пробок пускай мэр разгружает, а я уж лучше по привычке буду нанороботами и искусственными интеллектами заниматься. С ними проще.
Пискнул сигнал.
– Андрей Львович, к вам товарищ Решетников. Назначено на шестнадцать тридцать, – сказала секретарша Санича, на армейский манер именующая всех «товарищами».
– Пусть заходит, Наташа.
В кабинет вошел высокий мужчина лет сорока пяти в промокшем плаще бежевого цвета и такой же мокрой шляпе.
– Здравствуйте, – сказал он. – Ах, извините. Какой же я рассеянный. Нужно было оставить в приемной на вешалке.
Вернувшись, он еще раз извинился и представился:
– Решетников, Константин Кириллович.
– Я – Андрей Львович, – сказал Гумилев, – а это мой руководитель службы безопасности. Полагаю, можно ввести в курс дела еще и его.
Подавая руку, Гумилев сочувственно заметил: «Промокли-то как».
– Пока от метро добежал… Льет, как из ведра, – ответил Решетников.
Гумилев и Санич переглянулись. Мужик, судя по всему, был толковый, добрался на монорельсе, минуя пробки. Хотя человек явно не последний – судя по возрасту и внешности, скорее всего, генерал. Фамилию Гумилев раньше не слыхал, хотя и не взялся бы утверждать, что знает всех генералов спецслужб. Потом можно было проверить, однако вовсе не факт, что Решетников вообще назвался настоящей фамилией.
Высокий, полный, с улыбчивым круглым лицом, Олег Санич производил впечатление добродушного увальня. В действительности это был жесткий и цепкий профессионал, прошедший две локальные войны капитаном, а затем майором Главного разведывательного управления Генштаба. После тяжелого ранения, полученного в бою с боевиками «Аль-Каиды», Санич был вынужден выйти в отставку. Травма позвоночника не позволяла ему поддерживать физическую форму постоянными тренировками, отчего майор очень переживал. Гумилев, искавший специалиста, который мог бы возглавить службу безопасности его растущей империи, сделал Саничу предложение, от которого тот не смог отказаться – стать «экспериментальной моделью» для лаборатории, занимавшейся разработкой искусственных имплантантов. В течение двух лет Олегу заменили поврежденные позвонки на металлокерамические детали, вшили в мышцы специальные электростимуляторы, увеличивающие силу и быстроту реакции, усовершенствовали вестибулярный аппарат, слух и зрение. Теперь коллеги, уважительно посмеиваясь, называли Санича Робокоп, но он, кажется, не имел ничего против.
Санич и Решетников пожали друг другу руки.
– Если не секрет, почему мы встречаемся не в вашем кабинете, а в кабинете товарища Санича? – напрямую уточнил Решетников, приглаживая ладонью седоватый ежик волос.
– Здесь удобнее во всех отношениях, – сказал Гумилев. Решетников пожал плечами – мол, хозяин – барин, сел на гостевой кожаный диванчик и сказал:
– Итак, вы уже проинформированы о том, что в штате Айдахо, а конкретно – в городке Твин Фоллз, планируется разместить базу специальной миссии ООН. Руководитель миссии пока не утвержден, – тут Решетников выразительно посмотрел на Гумилева, – но этот вопрос будет решен в ближайшие сутки. Не буду ничего сейчас говорить о том, что касается научно-исследовательских работ на Закрытой Территории. Не стану утомлять вас и анализом обстановки на Территории – вы, верно, и сами прекрасно знаете, что там происходит. К тому же аналитическую записку и целый ряд дополнительных материалов мы уже переслали на ваш адрес, Андрей Львович. Вы уж потом ознакомьтесь.
– Непременно, – кивнул Гумилев.
– Наша встреча касается тех функций миссии, о которых американская сторона не имеет ни малейшего представления. Само собой, подавляющее большинство членов миссии тоже не в курсе, включая будущего руководителя. Обо всем будете знать лишь вы двое плюс – уже непосредственно перед выполнением задания – те люди, которых вы сочтете нужным привлечь в любой форме.
Сочетание «выполнение задания» в устах представителя спецслужб звучало несколько угрожающе. «Привлечь в любой форме» почему-то сразу ассоциировалось у Гумилева с приставленным к чьему-то лбу пистолетом.
– Как вам известно, – продолжал Решетников, усаживаясь поудобнее, – штат Айдахо граничит со штатом Невада, который нынче входит в Закрытую Территорию. Это один из самых спокойных штатов, контроль границы давно уже не выявлял попыток проникновения. Население самоорганизовалось, решает свои проблемы самостоятельно. Частично вымерло.
Что ж, он называет все своими именами, подумал Гумилев. Краем глаза он заметил, как Санич наморщил лоб.
– Простите, я все-таки коснулся анализа обстановки… Так получилось, что именно в штате Невада располагается объект, который нас интересует. В обычное время посетить его не представлялось никакой возможности, а сейчас все складывается совсем иначе. Речь идет о так называемой Зоне 51.
Гумилев удивленно поднял брови:
– Так это не сказка?
– Зона 51 располагается на территории военной базы Неллис, – бесстрастно, как на лекции, начал Решетников. – Площадь – сто пятьдесят пять квадратных километров. Находится рядом с высохшим озером Грум-Лэйк, между мертвыми городами Аламо и Рэйчел. До мая 1955 года входила в состав испытательного полигона Военно-морских сил США, на котором проводились подземные ядерные испытания. Материалы аэрокосмической съемки я вам передам отдельно, как старые, так и сделанные после 2012 года. В 1955 году авиаконцерн «Локхид» выбрал это место для испытаний легендарного самолета-шпиона U-2. Место как нельзя лучше подходило для подобных работ: безжизненный «лунный» ландшафт на высоте полутора километров от уровня моря, абсолютно гладкое пятикилометровое русло высохшего озера, отрезанного от внешнего мира высокими горными хребтами. Полеты гражданских самолетов запрещены в связи с проводимыми в этом районе ядерными испытаниями, полное отсутствие местного населения – сами понимаете, идеальное место для сохранения секретов. В начале 1977 года здесь же, за десять лет до официального обнародования, впервые подняли в воздух штурмовик-невидимку F-117A, разработанный по технологии «Стелс». Некоторые из разработчиков утверждали, что идеи этой технологии, как и некоторые другие, использованные в самолетах B-2 и F-117A, были, так сказать, заимствованы у разбившихся НЛО.
