Последний министр - Валерий Гуров
Там же.
Протопопову понадобилось некоторое время, чтобы отойти от непростого визита к государю. Минут пять или около того он стоял посередине приёмной и смотрел на закрывшуюся за Николаем дверь.
Сжимал кулаки, разжимал.
Дышал тяжело.
Откровенно хотелось пойти вслед за Николаем, схватить его за шкирку и в лицо спросить:
Что ты творишь?
Но нельзя…
Не работает так, к сожалению.
Протопопов прервал мысль.
Не хочется называть как-то непотребно августейшую особу, но повёл себя Государь неправильно, как сейчас модно говорить – неэкологично.
Другого Протопопов ожидал от столь долгожданной встречи с глазу на глаз.
Потому выводы и впечатления после часовой беседы с царской особой оказались неутешительны и не впечатлили по своим результатам.
Плохонько вышло.
Совсем плохонько.
Захочешь поискать плюсы, так не найдёшь днём с огнём.
Не так он себе видел эти самые результаты и, понятное дело, не на то рассчитывал после завершения аудиенции. Николай не поддержал инициативы министра и вообще… На вкус Александра Дмитриевича, Государь тянул резину и пребывал в аморфном политическом состоянии.
Почему?
И можно ли было это предвидеть? У министра ведь с собой доводы имелись, как хотелось полагать – веские.
На этот вопрос сложно было дать однозначный ответ. Однако в текущей обстановке у Протопопова имелось отчётливое понимание, что лицо принимающее решения на момент 1917 года – это Император. И со своей задачей склонить ЛПР на свою сторону, Протопопов не справился и больше того – провалился.
Но из каждого своего промаха Александр Дмитриевич привык делать определенные выводы, чтобы учесть допущенные ошибки и по возможности не повторять их впредь.
И министру казалось, что свой вывод из встречи он сделал.
Была выявлена проблема, видевшаяся ключевой.
Стало понятно с чем предстоит работать в ближайшие дни.
Протопопов уяснил для себя, что царь не гибкий человек – дави не дави, а не прогнется, а если и прогнётся, то лишь для того, чтобы амортизировать. Больно так.
Где царь, а где гибкость?
На разных полюсах, если только.
Исходя из этого, просился вывод, что августейшая особа совсем или крайне плохо поддаётся влиянию и любого рода манипуляциям из вне.
Любому.
За это качество Государя безусловно можно было уважать, как мужчину. И в других ситуациях такую несгибаемость можно было смело в пример приводить. Но имелась поправочка, которая все перечеркивало, по сути сводя достоинство на нет. В в некоторых случаях царская негибкость легко превращалась из достоинства в недостаток.
Негибкость приводила к зашоренности ЛПР и к узости взглядов. К той самой политической импотенции.
Николай не принимал выводов и умозаключений, сделанных другими людьми, не доверял им и его решения основывались исключительно на громоздкой аналитической работе, которую царь проводил в собственной голове, тихо сам с собою. Он верил, как самодержец и «хозяин русской земли», что достоверно знает, как русскому народу будет лучше. И отвергал любое делегирование и разделение полномочий, считая это неправильным и неуместным потому, что никто другой на самом деле понятия не имеет о исконных интересах России-матушки.
Надо ли говорить, что такой подход в моменте предреволюционной лихорадки по сути ничем не отличался от бездействия и даже противодействия? Когда решения требовалось принимать оперативно и не откладывать дело в долгий ящик, но Государь медлил сам того не хотя. В модели Николая напрочь отсутствовали спонтанность, интуиция и вещи так или иначе с этим связанные. Ну и что пожалуй ещё главнее – отсутствовало доверие к собственному окружению.
Манера проводить полноценное исследование, выслушивать всех и каждого, сопоставлять, а потом «в муках» принимать решение, она была хороша и давала результат в мирное время. Но это манера управления стабильным и процветающим государством, а не страной, повисшей на грани гибели.
Решения царя подчас запаздывали настолько, что на момент их принятия и тем более исполнения, эти решения становились неактуальны и вредны. И временами случалось так, что предпринимать следовало диаметрально противоположные действия и предпринимать немедленно. Но, увы, Государь по новой запускал жерла своей бюрократической махины и перемалывал любую инициативу. В остатке, государство, огромная Империя, находилась в стагнации, а затем и в рецессии. И после встречи с Государем Протопопов увидел это все своими глазами.
Исходя из вышесказанного, Александр Дмитриевич отчётливо понял – действовать надо самостоятельно, пока его не уволили или не убили, а того и гляди не сделали и того и другого одновременно. Даже, если в конечном итоге Николай ознакомится с докладом министра внутренних дел и сделает правильные выводы, будет поздно.
Поезд Российской Империи раз и навсегда уйдёт в небытие.
Поэтому дальше самостоятельно. И если министр не найдёт обозримых возможностей, их потребуется создать.
Как то так.
Уходя из приёмной, Протопопов все ещё пылал изнутри и был крайне зол. В дверях он едва не сорвался на явившегося Мордвинова, который взялся сопроводить министра до автомобиля. Завела Александра Дмитриевича совершенно дебильная улыбочка флигель-адъютанта, которую живо появилось желание поправить. Править лицо Анатолия Александровича министр не стал, зато на полном ходу двинул хорошенько плечом в плечо флигель-адъютанта, как будто бы случайно и мигом усадив полковника гвардии на задницу.
– Ой! Извините Бога ради, я как-то вас не приметил сразу!
Протопопов одарил Анатолия Александровича такой же совершенно дебильной улыбочкой в ответ. С лица же полковника улыбка разом сошла и он нахмурился. Надо сказать, что брякни сейчас этот человек что-либо и министр не задумываясь открутил бы ему башку своими руками, начхав на дуэли и почие приблуды.
Но надо отдать должное флигель-адъютанту, выдержки у него хватило, чтобы не развязать конфликт прямо у царских апартаментов.
– Ничего бывает, повнимательнее будьте… – ответил он.
Александр Дмитриевич смекнул, что погорячился и не на том человеке срывает злость, таки помог полковнику подняться. Подал руку и рывком поставил Анатолия Александровича на ноги.
– Как прошло то? – спросил флигель-адъютант.
Протопопов не знал, отвечал ли прежний министр на подобные вопросы, но у него самого отчитываться не
