Евгений Белогорский - Хроника Аравии

— Ты так смело выпил из этой чаши, потому что яд не действует на тебя! Вас египетских жрецов с детства приучают пить яд, и он для вас безвреден! Ты лжец и мошенник! — торжественно воскликнул гармост и на лоб Пердикки, легла тень тревоги. К египтянам, а особенно к жрецам, македонцы всегда относились с опаской, слегка демонизируя их.

Он уже перекинулся понимающим взглядом с начальником своей стражи, но Нефтех не собирался складывать оружие. Его нервы были сделаны не из железа, а из стали.

— Я мошенник? Хорошо, но тогда объясни нам всем, как госпожа Антигона смогла отравить хилиарха Антипатра? — без малейшей задержки и запинки ответил ударом на удар жрец. — Желая утолить его жажду, она взяла чашу со стола и при всех налила в неё шербет. Никто не видел, что она туда что-то добавляла.

Уверенный в себе тон Нефтеха и безукоризненная логика привел в ярость его оппонента. Легко и непринужденно он сводил на нет, все усилия гармоста вывести фиванку на чистую воду.

— С её тонкими и ловкими пальцами она легко могла незаметно подлить или подмешать яд! — не сдавался Никандр.

— Если она подлила его в шербет, то должен был быть флакон, если помешала, то должен остаться мешочек. Где они? Только не говори, что госпожа Антигона их выбросила. Все это время она была на виду и не могла сделать этого — продолжал давить логикой Нефтех и у Пердикки, отлегло на сердце. Аргументы египтянина были безупречны.

— Да, где яд, которым был якобы отравлен хилиарх Антипатр? Покажи мне его — грозно потребовал от Никандра Пердикка, стремясь поставить того в тупик, но на удивление гармост быстро нашел что ответить.

— Она спрятала яд под одеждой! — уверенно воскликнул гармост и ткнул пальцем в Антигону. Трудно было сказать, верил ли он в это или своими словами пытался спровоцировать Пердикку на конфликт, но последнее гармосту отлично удалось. Помимо воли стратега его рука легла на рукоять меча и Никандр, немедленно отметил ему тем же. Примеру своих вождей последовали стражники, ожидая приказа к действию.

Напряжение вновь моментально достигло максимальных высот, но Антигона сбила его отважным поступком. Шагнув навстречу гармосту, она уверенно расстегнула фибулу своей туники. Невесомое одеяние плавно скользнуло по её телу и упало на пол.

Десятки мужских глаз стали пожирать взглядом её высокую грудь, никогда не знавшую радость материнства, плоский живот, стройные ноги, гладкое лоно, лишенное волос по азиатским традициям. Все было открыто для обозрения, но стояла Антигона с таким вызовом и достоинством, что её нагота была не стыдом, а вызовом для жадных глаз мужчин. И взглянув на неё раз, они тут же стыдливо опускали взор, будто уколовшись о невидимую эгиду танцовщицы.

Презрительно скривив губы, Антигона сильным взмахом ноги швырнуло хитон в сторону Никандра, предоставляя ему право копаться в нем. Покрытый пятнами праведного гнева, верховный стратег хотел что-то сказать своему обидчику, но в это время распахнулась дверь спальни, и из неё вышел врач.

— Ну, что, Клеон?! Как господин? — требовательно воскликнул Никандр, готовый в случаи необходимости арестовать Антигону, Нефтеха и даже самого Пердикку. Однако этого не потребовалось.

— Господину стало лучше! Он пришел в себя, открыл глаза и даже попытался сесть. После кровопускания он очень ослабел и его нужно срочно доставить во дворец, где за ним будет всесторонний уход.

— Отлично! — воскликнул Нефтех. — Сами бессмертные боги свидетельствую в невиновности госпожи Антигоны. Ты доволен, гармост?

— Я буду доволен только тогда, когда хилиарх будет полностью здоров. Только тогда подозрения против госпожи будут полностью сняты — дерзко ответил Никандр, отчего на лице Пердикки заиграли желваки. У него очень чесались руки посчитаться с гармостом, но сейчас, ему нужно было поскорее выставить стражу хилиарха за дверь, не пролив при этом, ни одной капли крови.

— Действительно, самое главное, чтобы хилиарх Антипатр поскорее поправился. Поэтому я бы не советовал везти его во дворец на повозке. Слишком тряско и опасно для здоровья. Я бы вообще рекомендовал бы оставить его здесь, дня на два-три, до полного выздоровления — предложил Нефтех, чем вызвал бурю гнева на лице гармоста.

— Об этом не может быть и речи! Мы немедленно покидаем этот дом! — выпалили Никандр.

— В таком случаи, для переноса больного лучше всего закрытый паланкин. В нем хилиарху будет не так жарко — как ни в чем, ни бывало, продолжил Нефтех и личный врач Антипатра полностью с ним согласился.

— Да, конечно. Закрытые носилки избавят хилиарха от полуденного зноя и сократят тряску до минимума. Но у нас с собой их не и я не знаю, есть ли они во дворце — доктор выразительно посмотрел на Пердикку и верховный стратег, немедленно откликнулся на его немую просьбу.

— Подать хилиарху Антипатру мои парадные носилки! — приказал Пердикка и слуги гурьбой бросились исполнять приказ хозяина.

Не прошло и нескольких минут, как широкий паланкин был доставлен в пиршественный зал и со всеми предосторожностями, Антипатра вынесли из спальни и положили на мягкое ложе. Откинувшись на мягкие подушки, он что-то хотел сказать солдатам, но речь его была невнятна, а сам хилиарх выглядел жалким и раздавленным внезапным недугом. Сопровождавший Антипатра врач поспешил задернуть занавес, но солдаты уже успели увидеть своего поверженного кумира. Взявшись за ручки паланкина, они угрюмо двинулись к выходу из зала, оказавшегося столь негостеприимным.

— Несите как можно осторожнее, а вы смотрите, чтобы муха не посмела сесть на носилки. Головой отвечаете! — наставлял Никандр державших паланкин солдат. Они уже достигли дверей, когда гармост повернулся и обратился к Пердикке.

— Сегодня у нас всех был очень непростой день, стратег. Жизнь хилиарха Антипатра оказалась под угрозой, и я должен был сделать все, чтобы её защитить. Если ты считаешь, что тебе была нанесена обида, то можешь жаловаться на меня хилиарху или в воинское собрание. Я с готовностью приму любое наказание, которое они мне назначат, если признают виновным.

— Можешь не сомневаться, я так и сделаю, гармост. А теперь покинь мой дом, а не то я прикажу своему телохранителю свернуть тебе шею — пригрозил Пердикка, но гармост не испугался шагнувшего вперед Аргуса.

— Много было желающих свернуть мне шею, но всем им мешало распоротое брюхо. Хочешь попробовать? — Никандр проворно выхватил меч и встал в боевую стойку.

— Я бы не стал пробовать. Так как две стрелы готовы в любой момент испробовать крепость твоей головы, гармост. Иди домой и горячо молись богам за здоровье хилиарха — вмешался в разговор Нефтех, и в подтверждение его слов, из-за колонны выступили два лучника.

Как бы, не пылал злобой и негодованием начальник стражи Антипатра, но он решил ретироваться, оставив сведения счетов на потом.

— Ты отважный человек Нефтех! — воскликнул Пердикка, когда надоедливые гости покинули дворец. — Так смело выпить из чаши Антипатра! Или вас жрецов действительно сделали невосприимчивыми к ядам!?

— Стоит ли говорить о моей скромной персоне, господин — ловко ушел от ответа Нефтех. — Госпожа Антигона, вот кто истинный герой. Когда ты схватился за меч, я уже не надеялся на счастливый исход. Мое почтение, госпожа.

Нефтех почтительно поклонился бывшей танцовщице, не совсем пришедшей в себя от всего того, что произошло за последние часы. Держась из последних сил, она не забыла поинтересоваться о судьбе Антипатра.

— Благодарю тебя господин за доброе слово и за поддержку, но мне интересно знать, что будет с хилиархом? Как быстро он оправиться от своей болезни?

— Все в руках великих Мойр, госпожа, но боюсь, что хилиарх не скоро сможет встать на ноги после сразившего удара. Очень не скоро, если не сказать большее.

— Я буду молиться за него, — пообещала фиванка. — Мой господин, я хотела бы уйти к себе и привести себя в порядок.

Антигона покорно опустила глаза и, получив согласие, двинулась к себе, намерено не замечая застывшую у стены Атосу. С этого дня, их отношения перешли на новый уровень.

— То, что ты сказал об Антипатре, правда? Его действительно сразил удар? — требовательно спросил Пердикка, оставшись один на один с Нефтехом.

— Конечно, нет, господин. Я просто неверно рассчитал дозу, и яд поразил хилиарха раньше времени. Прими мои извинения, но ремесло отравителя слишком сложно для меня — повинно склонил голову перед стратегом египтянин, умалчивая при этом, что не до конца веря в Антигону, он заранее смазал ядом дно чаши. От такой двойной дозы, Антипатру и стала плохо раньше времени.

— И что теперь будет с Антигоном?

— Он умрет, — заверил македонца Нефтех. — По моим расчетам уже к вечеру действие моих пиявок прекратиться и хилиарх превратиться в развалину, лишенную возможность двигаться и говорить.